В се же время приидоша людие новгородстѣи, просяще князя себѣ: «Аще не поидет к нам, то мы налѣземъ собѣ князя». Рече к нимъ Святославъ: «Да аще бы кто шелъ к вамъ». И отопрѣся Ярополкъ и Олегъ. И рече Добрыня к новгородцемъ: «Просите Володимира»; бѣ бо Владимерь от Малуши, ключницѣ Олзинѣ, а Малуша бѣаше сестра Добрынѣ, отець же бѣ има Малко Любцанинъ; и бѣ Добрыня уи Володимеру. И рѣша новгородци Святославу: «Даи ны Володимера». Он же рече: «Тъи вы есть». И пояша новгородци Володимира к собѣ; и поиде Володимеръ с Добрынею, уемъ своим, к Новуграду, а Святославъ къ Переяславцю.

В се же время приидошя людие новгородстии, просяще князя себѣ: «И аще вы не поидете к нам, то мы налѣзем князя себѣ». И рече к нимь Святослав: «А бы ны шолъ кто к вамъ». И отпрѣся Ярополкъ и Олегъ. И рече Добрыня к новгородцем: «Просите Володимера». Вълодимер бо бѣ от Малуши, ключници Олжинѣ, сестра же бѣ Добрыни, отець же бѣ има Малко Любчянин, и бѣ Добрыня уи Володимеру. И рѣша новгородци Святославу: «Вдаи ны Володимера». Он же рече имъ: «Ото вы есть». И пояшя новгородци Володимера к себѣ, и иде Володимеръ с Добрынею, уемь своим, к Новугороду, а Святослав в Переяславци.

В сие же время приидоша людие новогородьстии, просяще себѣ князя: «И аще вы не поидете к намъ, то мы наидемь себѣ князя». И рече к нимъ Святославъ: «Абы ны шелъ кто к вамъ». И отопрѣся Ярополкъ и Олегъ. И рече Дъбрыня къ новогородьцемъ: «Просите Володимера». Володимеръ бо бѣ от Малушѣ, ключници Олгины, сестра же бѣ Добрыня, отець же бѣ има Малко любчанинъ, и бѣ Добрыня уи Володимеру. И рѣша новогородьци Святославу: «Вдаи ны Вълодимера». Он же рече имъ: «Ото вы есть». И пояша новогородьци Володимера к себѣ, и иде Володимеръ съ Добрынею, уемъ своимъ, къ Новугороду, а Святославъ Переяславцу.

Въ се же время приидоша людие новогородстии, просяще себѣ князя у Святослава, и дѣти его отпирахуся ихъ; и глаголаша новогородци: «Аще вы не поидете къ намъ, то мы наидемъ себѣ князя.» И рече амь Святославъ: «Абы кто шедъ къ вамъ.» И отпреся Ярополкь и Олегь; и рече Добрыня новогородцемъ: «Просите Володимера»; бѣ бо роди сего Володимера отъ Малуши, ключници Олгины, сестра же бѣ Добрынина, отець же бѣ има Малко Любчанинь, и бѣ Добрыня дядя Володимеру. И рѣша новогородци князю Святославу: «Въдаи намъ Володимера.» Онъ же дасть имъ Володимера. И пояша новогородци Володимера къ собѣ, и иде Володимеръ съ Добрынею, уемъ своимъ, къ Новогороду, а Святославь къ Переяславцу.

И прииде Святослав в Переяславець, и затворишяся болгаре въ градѣ. И излѣзошя болгаре на сѣчю противу Святославу, и бысть сѣча велика, и одолѣваху болгаре. И рече Святослав воемь своим: «Уже намъ пасти зде; потягнем мужскы, братье и дружино». И к вечеру одолѣ Святослав и взя град копиемь, и посла къ греком, глаголя: «Хощу на вы ити и взяти град вашь, яко и сеи». И рѣшя греци: «Мы не дужи противу вас стати, но възми дань на нас и на дружину свою, и повѣжьте ны, колико вас, да вдамы по числу на главы». Се же рѣшя греци, лстяще под русью, суть бо греци лстиви и до сего дне. И рече имъ Святослав: «Есть нас 20000. И прирече 10000, бѣ бо руси 10000 толико». И пристроишя греци 100000 на Святослава и не дашя дани. И поиде Святослав на греки, и изыдошя противу руси. Видѣвше же русь, убояшяся зѣло множество вои. И рече Святослав: «Уже нам нѣкамо ся дѣти, волею и неволею стати противу; да не посрамимъ земли рускыа, но ляжем костми ту, мертвыи бо срама не имать, аще ли побѣгнем, то срамъ имам и не имам убѣжати, но станем крѣпко, аз же пред вами поиду; аще моа глава ляжеть, то промыслите о себѣ». И рѣшя вои: «Идеже глава твоя, ту и своя главы сложимъ». И исполчишяся русь, и грецѣ противу, и сразистася полка, и оступишя русь, и бысть сѣчя велика; и одолѣ Святослав, и бѣжашя греци. И поиде Святослав к граду, воюя и грады разбивая, яже стоят пусты и до днешняго дне. И съзва боляры своя царь в полату и рече им: «Что сътворимъ, якоже не можем противу ему стати?» И рѣшя ему боляре: «Пошли к нему дары, искусим и, любезни ли есть злату или паволокамъ?» И послаша к нему злато, и паволокы, и мужа мудра, и рѣша ему: «Глядаи взора его и лица его и смысла его». Он же взем дары, приде къ Святославу. И повѣшя Святославу, яко приидошя греци с поклоном, и рече: «Введите я сѣмо». И приидошя, и поклонишяся ему, и положишя пред нимь злато и паволокы; и рече Святослав, кромѣ зря, отроком своим: «Съхраните». Они же приидошя к царю, и съзва царь боляры, рѣшя же посланнии, яко «Приидохом к нему и вдахом дары, и не зрѣ на ня, и повелѣ съхранити». И рече единъ: «Искуси и еще, посли ему оружие». Они же послушашя его и послашя ему мечь и ино оружие, и принесошя к нему; он же приим, нача хвалити и любити и цѣловати царя. И приидошя опять к царю, и повѣдашя ему вся бывшаа, и рѣшя боляре: «Лютъ сеи муж хощет быти; имѣниа небрежет, а оружие емлет; имися по дань». И посла царь, глаголя сице: «Не ходи к граду, но възми на нас дань, и еже хощеши». За маломь бо бѣ не дошел Царяграда. И вдашя ему дань, имашет же и за убьеныа, глаголя, яко «Род его възмет». Взя же дары многы, и възвратися в Переяславець с похвалою великою. Видѣв же мало дружины своеа, рече к себѣ: «Егда како прелстивши избиют дружину мою и мене». Бѣшя бо мнози погибли на полку, и рече: «Поиду в Русь и приведу боле дружины». И посла слы к цареви в Дерестрѣ, бо бѣ ту царь, рекше сице: «Хощу имѣти мирь с тобою твердъ и любовь». Се же слышав, рад бысть и посла к нему дары боле первых. Святослав же прия дары и почя думати с дружиною своею, рекше сице: «Аще не створим мира съ царемь, а увѣсть царь, яко мало нас есть, пришед, оступят ны въ градѣ; а Рускаа земля далече, а печенѣзи с нами ратни, да кто ны поможет, но створимь миръ с царемь, се бо ны ся по дань ялъ, и то буди доволно намъ. Аще ли почнет не управляти дани, изнова из Руси съвокупившеся вои многы, поиду на Царьград». И люба бысть рѣчь си дружинѣ, и послашя лучшии мужи к цареви; и приидошя в Дерестръ, и повѣдашя цареви. Царь же на утрия призва я. И глаголеть царь: «Да глаголють слы рустии». Они же рѣшя тако: «Глаголеть князь нашь: хощу любовь имѣти съ царемь Греческым съвръшеную прочая вся лѣта». Царь же рад бывъ, повѣле писцу писать вся речи Святославли на хартию. Месяца иуля, индикта 14. Азъ Святослав, князь рускии, якоже кляхся, и утвержаю на съвѣщании семь роту свою. Хощу имѣти миръ и съвершеную любовь съ всяцѣмь царемь греческымь, и с Васильем и Констянтином, и съ благодохновеными цари, и съ всѣми людми вашими, иже суть под мною русь, боляре и прочии, до конца вѣка. Яко николиже помышляю на страну вашу, ни сбираю вои, ни языка иного приведу на страну вашу и елико есть под властию гречьскою, ни на власть корсунскую и елико есть градов их, ни на страну Болгарску; да аще инъ кто помыслит на страну вашу, да азъ буду противен ему и борюся с нимь. Такоже кляхся к царемь греческым, и съ мною боляре и русь вся, да съхраним праваа съвѣщаниа. Аще ли от тѣх прежереченных не съхранимь, аз же и съ мною и под мною, да имѣемь клятву от Бога, в него же вѣруемь, в Перуна и Волоса, скотиа бога, и да будемь злати, яко злато, и своим оружием да изсѣчени будемъ. Се же имѣите въистинну, якоже пинехросу створих нынѣ к вамь, и написахом на хартии сеи своими печатми запечатлѣхом. Сътворив же миръ Святослав съ грѣки, поиде в лодьях к порогом, и рече ему воевода отень Свинтелдъ: «Поиди, княже, на конех около, стоят бо печенѣзи в порозѣх». И не послуша его, поиде в лодьях. И послашя переяславци к печенѣгом, глаголюще сице: «Идет вы Святослав в Русь, взем имѣние много у грекъ и плѣнъ бесчисленъ, с малою дружиною». Слышав же се печенѣзи заступиша пороги. И прииде Святослав к порогом, и не бѣ лзѣ проити пороги; и ста зимовати в Бѣлобережьи; и не бѣ у них брашна уже, и бѣ глад велик, яко по полугривны голова конева, и зимова Святослав ту. Веснѣ же приспѣвши.

И прииде Святославъ въ Переяславець, и затворишася болгаре въ градѣ, и излѣзоша болгаре на сѣчю противъ С(вя)тославу, и бысть сѣча велия, и одолѣваху болгаре. И къ вечеру одолѣ Святославъ, и взятъ градъ копиемъ, и посла къ грекомъ, глаголя: «Хощу на вы ити и взяти градъ вашь, и яко и сии». Рѣша греци: «Мы не хотимъ противу вамъ стати, но възми дань на нас и на свои вои, и повѣждьте ны, колко васъ, да вдамы по числу на главы». Се же рѣша греци, льстяще подъ русию, суть бо греци льстивии и до сего дни. И рече имъ Святославъ: «Есть нас 20000»; и прирече 5000, бѣ бо руси 5000 толко. И пристроиша греци 100000 на Святослава, и не даша дани, и поиде Святославъ на грекы, изыдоша противу руси, видѣвъ же русь и убояшася за множество вои. И рече Святославъ: «Уже намъ нѣкамо ся дѣти, волею и неволею стати противу. Да не посрамимъ земли рускыя, но ляжемъ костьми туто, мертвыи бо срама не имать. Аще ли побѣгнемъ, то срамъ имамы и не имамы убѣжати, но станемъ крѣпко. Азъ же пред вами иду, аще ли моя глава ляжеть, то промыслите о себѣ сами». И рѣша вои: «Идѣже глава твоя будеть, туто и наша будеть». Исполчишася русь и греци противу, и сразишася обои, и оступиша русь, и бѣ сѣча велика, и одолѣ Святославъ, и бѣжаша греци. И поиде Святославъ къ граду, воюя и грады разбивая, яже стоятъ пусты и до сего дни. И царь созва боляре свои в полату и рече имъ: «Что створимъ? Якоже не мождааху противу ему стати». И рѣша к нему боляре: «Пошли къ нему дары. Искусимъ и, любезенъ ли есть злату или паволокамъ». И послаша к нему злато и паволокы, и мужа мудра, глядаи възраста его и лица его, и смысла его, он же вземъ дары, прииде къ Святославу. И повѣдаше Святославу, яко приидоша греци с поклономъ. И рече: «Въведите я сѣмо». И приидоша, и поклонешася ему, и положиша пред нимъ злато и паволокы. И рече Святославъ, кромѣ зря: «Възмѣте, съхраните, отроци мои». И они же приидоша къ царю, и царь созва боляре, рѣша же посланнии, яко «Приидохомъ к нему и въздахомъ дары, и не зрѣ на ня, и повелѣ схранити». И рече едино: «Искуси и еще, посли оружие». Они же послушаша его и послаша к нему мечь и ино оружие. И принесоша к нему, он же, приимъ, нача хвалити и любити, и целовати царя, и приидоша же опять къ царю, и поведа ему вся бывшая. И рѣша боляре: «Лютъ сеи мужь хощеть быти, имѣния не брежеть, а оружие емлеть. Имися по дань». И посла царь, глаголя сице: «Не ходи къ граду, а възми дань на насъ, еже хощеши»; за малым бо не дошелъ Царяграда. И вдаша ему дань, имашеть же у нихъ и за убиеныя, глаголя, яко «Родъ его възметь». Взя же дары многы и възвратися въ Переяславець с похвалою великою. Видѣвъ же мало дружины своея, рече к себѣ: «Егда како прелестивше изъбьютъ насъ?»; бѣша бо мнози погыбли на полку. И рече: «Поиду в Русь и приведу болѣ дружины». И посла къ цареви в Дерестрѣ бо бѣ царь, рка сице: «Хощу имѣти миръ с тобою твердъ и любовь». Се слышавъ, радъ бысть, и посла к нему дары болѣ первыхъ. Святославъ же приятъ дары и поча думати с бояры своими, рка сице: «Аще не створимъ съ царемъ миру, и увѣсть царь, яко мало насъ есть, пришедше, оступят ны въ градѣ, а Руская земля далече, а печенѣзи с нами ратни, а кто ны поможеть? Но створимъ миръ съ царемъ, се бо ны ся по дань ялъ, и то буди доволно намъ. Аще ли почнеть не управливати дани, изнова изъ Руси, съвокуплещися съ вои многыми, поиду на Царьградъ». И люба бысть рѣчь воемъ, и послаша лутши мужи къ цареви, и приидоша в Дерестръ, и повѣдаша и цареви. Царь наутрия призва и, и рече царь: «Да глаголють посли рустии». «Тако глаголеть князь нашь: "Хощу любовь имѣти съ царемъ греческымъ свершенною прочее вся лѣта». Царь же радъ бысть и повелѣ писцю писати Святославли рѣчи вся на хратию. И нача посолъ глаголати вся рѣчи: «Равно другаго свѣщания, бывшаго при Святославлѣ, великомъ князѣ рустѣмь, и при Свентелдѣ писано при Феофилѣ синкилѣ и ко Iоану, нарицаемому Чьмьскому, царю греческому, въ Дерестрѣ месяца июля, индикта 14. Азъ, Святославъ, князь рускыи, яко же кляхся, и утвержаю на свѣщании семъ роту свою. Хощу имѣти миръ и свершенную любовь съ всякымъ царемъ греческымъ, и с Василиемъ, и Костянтиномъ, и съ богодухновеными цари, и съ всѣми людми вашими, иже суть подо мною русь боляръ и прочии до конца вѣка. Яко николи же помысливше на страну вашу или есть подо властию греческою, и елико есть градовъ ихъ, ни на страну Болгарьскую. Да аще инъ кто промыслить на страну вашу, да азъ буду противенъ ему и борюся с нимъ, яко же кляхся къ царемь греческым, и со мною боляре и русь вся, да схранимъ правая свѣщания. Аще ли от тѣхъ преже реченыхъ не схранимъ, аз же, со мною и подо мною, да имѣемъ клятву от Бога, в него же вѣруемъ, в Перуна и во Волоса, скотия Бога, и да будемъ злати, яко злато, и своимъ оружиемъ да исьсѣчени будемъ. Се имѣите въистинну, яко же пинехросу створимъ нынѣ къ вамъ, и написахомъ на хратии сеи, и своими печатьми запечатлѣхомъ». Створивъ же миръ Святославъ съ грекы, поиде въ лодияхъ к порогомъ, и рече ему воевода отечень Свентелдъ: «Поиде, княже, на конехъ около, стоятъ бо печенѣзи в порозѣхъ». И не послуша его, поиде в лодияхъ. И послаша переяславци къ печенѣгомъ, глаголюще сице: «Идеть вы Святославъ в Русь, вземъ имѣние многое у грековъ, а дружины с нимъ мало». Слышавше же се, печенѣзи заступиша порогы, и прииде Святославъ къ порогомъ, и не лзѣ проити порогомъ, и ста зимовати въ Бѣлобережии, и не бѣ у нихъ брашна уже, и бѣ гладъ великъ, яко по полугривнѣ голова конячая, и зимова Святославъ ту. Веснѣ же приспѣвше.

Въ лѣто 6479 [971]. Прииде Святославь къ Переяславцу, и затворишася болгари въ градѣ. И излѣзоша на сѣчу противу Святослава, и бысть сѣча велиа, и одолѣваху болгаре; и рече Святославъ воемъ своимъ: «Уже намъ, братие, пасти здѣ; потягнемъ мужескы!» И къ вечеру одолѣ Святославъ, и взятъ градъ; копиемъ, и посла къ грекомъ, глаголя: «Хощу на вы ити и взяти градъ вашъ яко и сии.» И рѣша греци, царь Василии и Костантинъ: «Мы не хотимъ противу вамъ стати, но возми дань на насъ и на свои вои, и повѣжте ны, колко васъ, да вдамы по числу на главы.» Се же рѣша греци, льстяще подъ русию; суть бо греци льстиви и до сего дне. И рече имь Святославъ: «Есть насъ 20000», и прирече 10000, бѣ бо руси 10000 толко. И пристроиша греци 100000 на Святослава, и не даша ему дани. Святославь же поиде на грекы, и изыдоша противу руси; видѣвше же русь и убояшася за множество вои, и рече Святославъ воемъ своимъ: «Уже намъ нѣкамо ся дѣти, волею и неволею стати противу: да не посрамимъ землѣ русскыа, но ляжемъ костьми туто, мертвии бо срама не имать, аще ли побѣгнемъ, то срамъ имамъ; и не имамъ убѣжати, но станемъ крѣпко, азъ же предъ вами поиду: аще ли моа глава ляжетъ, то промыслите о себѣ сами.» И рѣша вои: «Идеже твоа глава будетъ, туто и наши будутъ.» Исполчишася русь и греци противу, и сразишася обои, и оступиша русь, и бысть сѣча велика, и одолѣ Святославь, а греци бѣжаша; и поиде Святославь по нихъ кь граду, избиваа ихъ, и воюя и грады ихь разбиваа, яже стоятъ пусты и до сего дне. Царь же Василии греческы съзва боляре свои въ палату, и рече имъ: «Что сътворимъ, якоже не можаху вои наши противу ему стати?» И рѣша къ нему боляре: «Пошли къ нему дары, искусимъ, любезенъ ли есть злату или паволокамъ?» И послаша къ нему дары многы, злато и паволоки, и мужа мудра, и рѣша ему: «Глядаи возора его, и лица его и смысла его»; онъ же въземъ дары, прииде къ Святославу. И повѣдаша Святославу, яко приидоша грекы (съ) поклономъ; и рече: «Въведе(те) а сѣмо.» И приидоша, и поклонишася ему, и положиша предъ нимъ дары греческыхъ цареи, злато и паволоки. И рече Святославь, кромѣ зря: «Възмѣте, съхраните, отроци мои!» Послании же царемъ приидоша къ царю, и царь съзва боляре; рѣша же посылании, яко «Приидохомъ къ нему, и въздахомъ дары, и не възрѣ на нихъ, но повелѣ съхранити.» И рече единъ: «Искуси и еще, посли оружие.» Они же послушаша его, и послаша къ нему доспѣхъ, и мечь и ино оружие, и принесоша къ нему; онъ же приемъ, нача любити и хвалити, и цѣловати царя. Приидоша же послании опятъ къ своему царю, и повѣдаша ему вся бывшаа, и рѣша боляре: «Лють сеи мужъ хощетъ быти, яко о имѣнии не брежеть, а оружие любитъ и емлетъ; имися царю по дань.» И посла царъ, глаголя сице: «Не ходи къ граду, възми дань на насъ, егоже хощеши»; за малымъ бо бѣ не дошель Царяграда. И вдаша ему дань; имашетъ же у нихь и за убиеныя, глаголя, яко «Родъ его възметъ.» Взя же дары многы, възвратися въ Переяславець съ похвалою великою. Видѣвше же мало дружины своеа, убоявся къ Переславци ити, рекь къ себѣ: «Еда како прелестивше ны избыютъ ны», бѣша бо мнози избиены на бою; и рече: «Поидемъ въ Русь, и приведу болѣ дружины.» И посла кь цареви въ Дересть градь, бѣ бо царь въ Дерестрѣ, рца сице: «Хощу и съ тобою имѣти миръ твръдь и любовь.» Се слышавь царь радъ бысть, и посла къ нему дары болѣ пръвыхъ. О СМЕРТИ СВЯТОСЛАВЛИ. Святославь же приать дары, и поча думати съ боляры своими, рка сице: «Аще не сътворимь съ царемъ миру, и увѣсть царъ, яко мало насъ есть, и пришедше оступятъ ны въ градѣ, а Русскаа земля далече, а печенѣзи съ нами ратни, а кто ны поможетъ? но сътворимъ мирь съ царемъ, се бо ны ся по дань яль, и ту буди намъ доволно; аще ли почнетъ не управляти дани, изнова изъ Руси, съвокупившеся съ вои многыми, поиду на Царъгородъ.» И люба бысть рѣчь воемъ, и послаша лучшии мужи кь цареви; и приидоща въ Дересть, и повѣдаша цареви. Царь же наутриа призвавь ихъ, и рече царъ: «Да глаголють посли русстии.» Они же рѣша: «Тако глаголеть князь нашь Святославъ Игоревичь: хощу любовь имѣти съ царемъ Греческымъ съвръшену прочее въ вся лѣта.» Царь же радъ бысть, и повелѣ писцу писати вся Святославли рѣчи на хартию; и нача посоль глаголати вся рѣчи, а писець нача писати, глаголя сице: МИРЪ СВЯТОСЛАВА СЪ ГРЕКЫ. «Равно другаго съвѣщания, бывшаго при Святославѣ, великомь князи русстѣмъ, и при Свентельдѣ, писано при Ѳеофилѣ синкелѣ и къ Иоанну, нарицаемому Чемескому, царю Греческому, въ Дерестрѣ, мѣсяца иуля, индикта 14. Азь Святославь, князь Русскыи, якоже кляхся, и утвержаю на съвѣщании семъ роту свою. Хощу имѣти мирь и съвръшенную любовь съ всякымь царемъ греческымъ, и съ Василиемъ и Константиномъ, съ богодухновеными цари, и съ всѣми людми вашими, и аже суть подо мною Руси <…> зберутъ, за мѣсяць. И ждаша за мѣсяць, и не дасть имъ; и рѣша варязи: «Сольстилъ еси нами, покажи ны путь вь Грекы». Онъ же рече имъ: «Идѣте.» Избра отъ нихъ мужи добры, и мыслени и храбры, и раздаа имъ грады; прочии же идоша кь Царюграду вь Грекы. И посла передъ ними Володимерь послы, глаголя сице царю: «Се идутъ къ тебѣ варязи мнози, не мози ихъ дръжати въ градѣ, или то сътворятъ ти зло, якоже здѣ, но расточи я разно, а сѣмо не пускаи ни единого.» Еже и бысть надъ ними.

В лѣто 6485 [977]. Поиде Ярополкъ на Олга, брата своего, на Деревскую землю. И изыде противу ему Олегъ, и вполчистася, изступившемася полкома, побѣди Ярополкъ Олга. Побѣгшу же Олгу с дружиною в град, рекомыи Вруцѣи, и бѣ мостъ через греблю к вратом граднымъ, и тесняще друг друга, спихаху в греблю; и Олга в дебрь съпхнушя людие мнози, и удавиша и кони и человеци. И вшед Ярополкъ въ град Олгов, прея власть его, и посла искати брата своего, и искавше его, не обрѣтошя. И рече единъ древлянин: Азъ видѣх, вчера съпхнуша и с мосту. И посла Ярополкъ искати брата, и влачишя трупиа из гребли от утра и до полудни, и налѣзошя исподи Олга под трупием, и вынесошя и, и положишя на коврѣ. Прииде Ярополкъ над него и плакася, и рече Свѣнтелду: Вижь, сего ты еси хотѣл. И погребошя Олга на мѣсте у града Вручего, и есть могила его и до сего дне у Вручего, и прея власть его Ярополкъ. У Ярополка жѣна бѣ грекыни, и бѣ была преже черницею; бѣ бо привелъ отець его Святослав и вда ю за Ярополка красоты ради лица ея. Слышав же се Володимиръ в Новѣгородѣ, яко Ярополкъ убилъ Олга, убоявся бѣжа за море, а Ярополкъ посадникъ свои посади в Новѣгородѣ, и бѣ владѣа единъ в Руси.

В лѣто 6485 [977]. Поиде Ярополкъ на Олга, брата своего, на Деревьскую землю, и изыде Олегъ противу ему, ополчився, и ступишася обои, и побѣди Ярополкъ Олга. И побѣгшу же Олгу въ свои градъ, рекомы Вручаи, и бѣ мостъ чрезъ гроблю къ вратомъ граднымъ, и тѣснячи другъ друга, спихаху въ гроблю, и Олга в дебрь сопьхнуша людие мнози, удавиша кони и человеци. И вшедъ Ярополкъ въ градъ Олговъ, и прия власть его, и посла искати брата своего, искавши и не обрѣтъши же его. И рече единъ древлянинъ: «Азъ видѣхъ вчера, съпъхнувша и с мосту». И посла Ярополкъ искати брата своего, и влачиша трупия изъ гробли от утра и до полудне, и налѣзоша в ысподи Олга подъ трупиемъ, и вынесоша и, положиша на коврѣ. Прииде Ярополкъ над онь и плакася, и рече Свентелду: «Яжь сего ты еси хотѣлъ». И погребоша убо Олга на мѣстѣ у города Веручего, и есть могыла и до сего дни у Вручего. Прия власть его Ярополкъ. У Ярополка же бѣ жена грекини, и бѣ была преже черницею, бѣ бо привелъ отець его Святославъ и вда ю за Ярополка красоты ради лица ея. Слышавъ же Володимеръ в Новѣгородѣ, яко Ярополкъ уби Олга, убоявся, бѣжа за море, а Ярополкъ в Новѣгородѣ посади свои намѣстьникы. И бѣ, владѣя единъ в Руси.

В лѣто 6488 [980]. Начало княжениа Володимиря. И прииде Володимиръ с Варягы к Новугороду и рече посадникомъ Ярополчимъ: «идѣте къ брату моему и тако рците ему: идет Володимиръ на тя, пристраиваися противу на бои». И сѣде в Новѣградѣ; и посла къ Ровъголду Полочку, глаголя сице: «хощю поняти дщерь твою женою себѣ». Он же рече дщери своеи: «хощеши ли за Володимира». Она же рече: «не хощу розувати робичица, на Ярополка хощю». Бѣ бо Рогъволодъ пришед изъ заморья, имяше власть свою в Полотьскѣ, а Турыи Турове, от него же и Турица прозвашася. И приидоша отроци Володимири, и повѣдаша всю рѣчь Рогънѣдинѣ, дщери Рогъволожи, князя Полочьскаго. Володимиръ же собра воя многы, Варягы, Словенѣ, Чюдь, Кривици, и поиде на Рогъволода; в се же время хотяху Рогънѣдь вести за Ярополка. Иде Володимирь на Полтескъ, и уби Рогъволода и два сына, а дщерь его Рогнѣдь поня себѣ женѣ; и поиде на Ярополка. И прииде Володимиръ къ Кыеву съ многыми вои. Не могыи стояти Ярополкъ противу Володимиру, и затворися Ярополкъ в Киевѣ с людьми своими и съ воеводою Блудомъ. Стояше на Дорогожицѣ Володимеръ, обрывъся межи Дорогожицемъ и Капичемъ; и есть ровъ и до сего дни. Володимеръ же посла къ воеводѣ Блуду Ярополчю, с лестью, глаголя: «поприяи ми; аще убию брата своего, любити тя начну въ отца мѣсто своего, и многу честь приимеши от мене; не азъ бо почах братию бити, нь онъ; азъ же того убояхся и приидох на нь». И рече Блуд къ посланнымъ Володимиромъ: «азъ буду тобѣ въ сердце и въ приязньство». О злая лесть человѣческа; якоже Давыдъ глаголеть: «ядыи хлѣбъ мои възвеличилъ есть на мя лесть». Сеи убо льстяше на князя своего льстию. И пакы: «своими льстяху, суди имъ, боже, да отпадут от мыслии своихъ; по множеству нечестиа их изрини а, яко прогнѣваше тя, господи». И пакы тои же Давыдъ глаголеть: «мужь крови и льсти не приполовят днии своих». Се же есть съвѣт золъ, съвѣщавают на кровопролитье; то суть неистовѣ, иже приемше от князя или от господина своего честь или дары, тѣ мыслять о главѣ князя своего на погубление, горьши суть бѣсовъ таковии: и яко и Блуд предасть киязя своего, приимъ от него чьсти многы; сеи бо есть повиненъ крови тои. Сьи бо Блуд затворивъся съ Ярополкомъ, слаше къ Володимиру часто, веля ему приступити ко граду бранию, самъ мысля убити Ярополка; нь нѣлза бѣ гражданы убити его. Блуд же не возмогъ, како бы погубити, замысли лестию, веля ему не излазити на брань из града. И рече Блуд Ярополку: «киянѣ шлются к Володимеру, глаголюще: приступаи ко граду, яко предамы и ти Ярополка; побѣгни из града». И послуша его Ярополкъ; и пакы избѣгъши, пришед затворися въ градѣ Роднѣ на усть Росѣ; а Володимиръ вниде в Киевъ. И осѣдаху Ярополка в Роднѣ; и бѣ гладъ великъ в немъ, и есть притча си и до сего дни: бѣда акы в Роднѣ. И рече Блуд Ярополку: «видѣши ли, колико есть вои у брата твоего; намъ их не пребороти; твори миръ съ братомъ своимъ», льстя под нимъ се. Рече Ярополкъ: «тако буди». И посла Блуд к Володимиру, сице глаголя, яко: «сбыстся мысль твоя, яко приведу к тобѣ Ярополка, пристрои убити и». Володимиръ то слышавъ, и вшед пакы в теремныи дворъ отень, о нем же преже сказахомъ, сѣде ту с вои своими и с дружиною. И рече Блуд Ярополку: «поиди брату своему и рци ему: что ми ни вдаи, то азъ прииму». И поиде Ярополкъ; и рече ему Варяжько: «не ходи, княже, убиють тя; побѣгни в Печенигы и приведеши воя»; и не слуша его. И прииде Ярополкъ к Володимиру; и яко полѣзе во дверѣ, подъяста два Варяга мечема под пазусѣ, Блуд же затвори двери и не дасть по немъ ити своимъ, и тако убиенъ бысть Ярополкъ. Варяжько же, видѣвъ, яко убиенъ бысть Ярополкъ, бѣжа съ двора в Печенигѣ, и много воева с Печенигы на Володимира, и едва приваби, заходивъ ему ротѣ. Володимиръ же залѣже братьню жену Грикиню, и бѣ непразна, от нея же родися Святополкъ. От грѣховнаго бо коренѣ золъ плодъ бываеть, понеже была бѣ мати его черницею, а второе, Володимиръ залеже ю не по браку, прилюбодѣичь убо бысть; тѣм же и отець его не любляше: бѣ бо от двою отцю, от Ярополка и от Володимира. Посемъ рѣша Варязи Володимиру: «се градъ нашь, и мы прияхомъ и, да хощемъ имати окупъ на них, по двѣ гривнѣ от человѣка». И рече имъ Володимиръ: «пождите, оже вы куны сберуть, за мѣсяць». И ждаша за мѣсяць, не дасть имъ; и рѣша Варязи: «съльстилъ еси нами, да покажи ны путь во Грекы». Он же рече имъ: «идѣте». И избра от них мужи добры и храбры и мудры, и раздая имъ грады; а прочии же идоша въ Грекы къ Цесарьскому граду. И посла пред ними послы, глаголя сице къ цесарю: «се идут к тобѣ Варязи, не мози ихъ держати въ градѣ, дажь пакы не створять ти зла въ градѣ, якоже здѣ створиша, нь растоцѣ их разно, а сѣмо не пущаи ни единаго». И пакы нача княжити Володимеръ в Киевѣ, и постави на холмѣ внѣ двора теремнаго: Перуна древяна, а главу сребрену, а усъ златъ, и Хоръса и Дажьба и Стриба, Сеимарекла, Мокошь. И жряху имъ, наричюще их богы, и привожаху сынови свои и дщери, и жряху бѣсомъ, и оскверьняху землю требами своими; и осквернися земля Руская кровьми и холмъ тъи. Нь преблагыи богъ, не хотя смерти грѣшникомъ: на томъ холмѣ церкви святого Василиа есть, якоже послѣди скажемъ. Мы же на преднее възратимся. Володимиръ же посади Добрыню в Новѣгородѣ, уя своего. И пришед Добрыня къ Новугороду, постави Перуна кумиръ над рѣкою Волховомъ, и жряху ему людие новгородстѣи акы богу. Бѣ же Володимеръ побѣженъ похотью женьскою, и быша ему водимыя: Рогънѣдь, юже посади на Лыбедѣ, идеже есть нынѣ селище Передъславино, от нея же родишася 4 сыны: Изяслава, Мьстислава, Ярослава, Всеволода, и двѣ дщери; от Грѣкинѣ Святополка, а от Чехинѣ Вышеслава, а от другыя Святослава, Мьстислава, а от Болгарынѣ Бориса и Глѣба; и наложниць бѣ у него 300 Вышегородѣ, а 300 в Бѣлѣгородѣ, а 200 на Берестовомъ селищи, еже зовут нынѣ Берестовое. И бѣ несытъ блуда, и приводи к собѣ мужьскы жены, и дѣвицѣ растляя; бѣ бо женолюбець, яко у Соломона бѣ бо, рече, женъ семъсот, а наложниць 300. Мудръ же бѣ, а на конѣць погыбе; сеи же бѣ невѣглас, а на конець обрѣте спасение. Велии господь нашь, и велия крѣпость его, и разуму его нѣсть числа. Зло бо есть женьская прелесть, яко же рече Соломонъ, покаявъся, о женах: «не внимаи злѣи женѣ, медъ бо каплеть от устъ ея, жены любодѣица, во время наслажаеть твои гортань, послѣди же горче желци обрящеши; прилѣпляющимся еи смертью во адъ; на пути бо животныя не находят; блудная же течениа ея, неблагоразумна». Се же рече Соломонъ о прелюбодѣицах. И о добрых женах рече: «дражьши есть камени многоцѣнна; радуется о неи мужь ея: дѣеть бо мужеви своему благо все житие; и обрѣтши волну и ленъ, створит благопотребная рукама своима; бысть яко корабль, куплю дѣюща, издалеча сбираеть себѣ богатьство; и въстаеть от нощи, и даеть брашно дому и дѣла рабынямъ; видѣвши же тяжение, куповаше: от дѣлъ руку своею насадить тяжение; препоясавши крѣпко чресла своя, и утверди мышци свои на дѣло; и вкуси, яко добро есть дѣлати, и не угасаеть свѣтилникъ ея всю ношь; руцѣ свои простираеть на полезная, локти же свои утвержаеть на вретено; руцѣ свои отверзе убогому, плодъ же простре нищему; не печется о дому своемъ мужь ея, егда гдѣ будеть, вси свои одѣни будут; сугуба одѣниа створи мужю своему, очеръвлена и багряна себѣ одѣниа; взоренъ бываеть во вратех мужь ея, егда же аще сядет на сонмищи съ старци и съ жители земля тоя; и опоны створи, и отдасть в куплю; и уста же своя отверзе смыслено и законно, и в чинъ молвить языкомъ своимъ; въ крѣпость и в лѣпоту ся облече; милостини же ея въздвигоша чада ея, и обогатѣша; и мужь ея похвали ю, жена бо разумна благословена есть, боязнь же господню та да похвалит; дадите еи от плода устну ея, да похвалит во вратех мужь ея».

В лѣто 6488 [980]. Начало княжениа Володимеря. И прииде Володимиръ с варягы к Новугороду и рече посланником Ярополчемь: Идѣте к брату моему и рцѣте ему: Володимиръ идет на тя, доспѣваи противу бится. И сѣде в Новѣгородѣ, и посла к Рогволоду Полотску, глаголя: Хощу пояти дщерь твою женѣ. Он же рече дщери своеи: Хощеши ли за Володимера? Она же рече: Не хощу розути робичища, но Ярополка хощу. Бѣ бо Рогволод пришелъ из Заморья, имѣ бо власть свою в Полотскѣ, а Туры Турове, от негоже и туровци прозвашяся. И приидошя отроци Володимири и повѣдашя ему всю рѣчь Розгнѣдину, дщери Рогволожи, князя Полотского. Володимиръ же събра воя многы, варягы и словены, чюдь и кривици, и поиде на Рогволода. В се же время хотяху Рогнѣдь вести за Ярополка. И прииде Володимирь на Полтескъ, и уби Рогволода и сына его два, а дщерь его Рогнѣдь поя женѣ, и поиде на Ярополка. И прииде Володимиръ Киеву съ вои многы, и не може Ярополкъ стати противу, и затворися в Киевѣ с людми и с Блудом. И стояше Володимиръ обрывся на Дорогожици межи Дорогожицем и Капицем, и есть ров и до сего дне. Володимиръ же посла к Блуду, воѣводе Ярополчю, с лестию, глаголя: Поприаи ми, аще убию брата своего, имѣти тя начну въ отца мѣсто, и многу честь возмеши от мене; не азъ бо почалъ бити братию, но онъ; аз же того убоявся приидох на нь. И рече Блуд к слом Володимеримъ: Азъ буду тобѣ въ сердце и в приазньство. О злаа лесть человечьска! Якоже Давидъ глаголеть: Ядыи хлѣбь мои възвеличилъ есь на мя лесть. Сеи бо луковаше на князя своего лестию. И пакы: Языкы своими лщаху; суди им, Боже да отпадут от мыслеи своих; по множству нечьстиах и изрини а, яко прогнѣваша тя, Господи. И пакы то же Давыдъ: Мужие кровии лсти не преполовят днии своих. Се есть съвѣтъ золъ, иже свѣщевают на кровопролитие; то суть неистови, иже приимше от князя или от господина своего честь или дары, ти мыслять о главѣ князя своего на погубление; горше суть бѣсов таковии, якоже и Блуд преда князя своего, приим от него чсти многы; сеи бо бысть повиненъ крови тои. Сеи бо Блуд затворився съ Ярополком лстя под нимъ, шляше Володимеру часто, веля ему приступати к граду бранью, а самъ мысля убити Ярополка; гражаны же не лзѣ убити его. Блуд же не возмоглъ, како бы его погубити, замысли лестью, веля ему не излазити на брань из града. Рече Блуд Ярополку: Киане шлются к Володимиру, глаголюще: приступаи к граду, яко предамы ти Ярополка; побѣгни из града. Послуша его Ярополкъ, и избѣгъ преди, и затворися в градѣ Роднѣ на усть Реси. А Володимиръ вниде в Киев. И осѣдяху Ярополка в Роднѣ, и бѣ глад великъ в нем; и есть притча сии до сего дни: Бѣда, яко в Роднѣ. И рече Блуд Ярополку: Видиши ли, колико вои у брата твоего? Намъ их не перебороти; твори миръ з братом своим. Лстя под ним се рече. И рече Ярополкъ: Тако буди. И посла Блуд к Володимиру, сице глаголя: Яко сбысться мысль твоя, приведу к тобѣ Ярополка, и пристроися и убии его. Володимир же то слышав вниде в дворъ теремныи отень, о немже преже сказахом, и сѣде ту съ всею дружиною своею. И рече Блуд Ярополку: Поиди к брату своему и рце ему: что ни вдаси, то азъ прииму. Поиде же Ярополкъ, и рече ему Варяжко: Не ходи, княже, убиют тя; побѣгни в Печенѣги и приведеши воя. И не послуша его. И прииде Ярополкъ к Володимиру, и яко полѣзе в двери, подъяста и два варяга мечема под пазуси, Блуд же затвори двери и не да по нем внити своим, и тако убиенъ бысть Ярополкъ. Варяжко же, видѣв яко убиенъ бысть Ярополкъ, бѣжа с двора в Печенѣги и много воева на Володимера с печенѣги; и одва приваби его, заходив к нему ротѣ. Володимир же залеже жену братню грекиню, и бѣ непразна, от нея же родися Святополкъ. От грѣховнаго бо корени золъ плод бывает, понеже была бѣ мати его черницею, а второе, Володимиръ заляже ю, но не по браку, прелюбодѣиць убо бѣ. Тѣм же и отець его не любяше, бѣ бо от двою отцу, от Ярополка и от Володимира. По семь рѣша варязи Володимиру: Се град нашь, и мы преяхомь и, да хочемъ имати окупъ на них по две гривны от человека. И рече имъ Володимиръ: Пождите, даже вы куны сберут за месяць. И ждашя за месяць, и не да имъ; и рѣшя варязи: Сълстилъ еси нами, покажи ны путь в Греки. Он же имъ рече: Идѣте. И избра от них мужа добры и смыслены и храбры, и раздаа им грады, прочии же идошя к Царюграду в Грекы. И посла пред ними слы, глаголя сице: Царю, се идуть к тебѣ варязи, не мози их дръжати в градѣ, оли то створят ти зло, яко и зде, но расточи я разно, и семо не пускаи ни одиного. И нача княжити Володимиръ в Киеве, и постави кумиры на хлъму внѣ двора теремнаго: Перуна древяна и главу его сребрену, а усъ злат, и Хорса, и Дажьбога, и Стрибога, и Сѣмаргла, и Мокошь. И жряху им, нарицающе я богы; привожаху сыны своя и дщеря, и жряху бѣсом, и оскверняху землю требами своими; и осквернися кровми земля Руская и хлъмъ тои. Но преблагыи Богъ не хотя смерти грѣшником, на том холмѣ нынѣ церковь стоить святого Василиа, якоже послѣ скажем. Мы же на преднее възвратимся. Володимиръ же посади Добрыню, уя своего, в Новѣгородѣ; и прищед Добрыня к Новугороду, постави кумиръ Перунъ над рѣкою Влъховом, и жряху ему людие новгородьстии яко богу. И бѣ Володимиръ побѣженъ похотью женскою, и бышя ему водимыа: Рогнѣдь, яже посади на Лыбеди, идеже есть нынѣ се лце Передславино, от неяже роди 4 сыны: Изяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода, и двѣ дщери; а от грекини Святополка, от чехыни Вышеслава, а от другои Святослава и Станислава, а от блъгарыни Бориса и Глѣба. А наложниць бѣ у него 300 в Вышегородѣ, а в Бѣлѣгородѣ 300, а на Берестовом 200, и в селцѣ, еже зовут нынѣ Берестовое. И бѣ не сытъ блуда, приводя к себѣ мужскы жены, и девици растляа, бѣ бо женолюбець, якоже и Соломонъ, бѣ бо у Соломона женъ 700 и наложниць 300; мудръ же бѣ, а на конець погибе; се же бѣ невѣгласъ, а на конець обрѣте спасение. Велеи бо Господь нашь, и велиа крѣпость его, и разуму его нѣст числа. Зло бо есть женскаа прелесть, якоже рече Соломон, покаявся, о женах: Не внимаи злѣ женѣ, мед бо каплет от устъ ея, женѣ любодѣици; во время наслажает твои гортань, послѣди же горши жолчи обрящеши, прилѣпляющиися еи смертию въ адъ; на пути бо животныа не находить, блуднаа же течениа ея, не благоразумна. Се же рече Соломон и прелюбодѣицях, и о добрых женах рече: Дражаиши есть камениа многоцѣнна; радуется о неи мужь ея, дѣет бо мужеви своему благо все житие; и обрѣтыи влъну и ленъ, створит благопотребнаа рукама своима; бысть яко корабль, куплю дѣющи издалече, сбирает собѣ богатство; и въстаеть от нощи, и дает брашно дому и дѣло рабыням; видѣвши же тяжанье, куповаше; от дѣл руку своею насадит тяжание; препоясавши крѣпко чресла своя, и утверди мышця свои на дѣло; и вкуси яко добро есть дѣлати; и не угасаеть свѣтилникь ея всю нощъ, руцѣ свои простирает на полезное, лакти же свои устремляет на вретено, руцѣ свои простирает убогому, плод же простре нищому; не печется муж ея о дому своем, егда где будуть; вси свои ея одѣни будут; сугуба одѣаниа створить мужеви своему, очервлена и багряна собѣ одѣаниа; взоренъ бывает въ вратех мужь ея, внегда аще сядет на сонмищи съ старци и съ жители земля; и опоны створи, и отдасть в куплю; уста же своя отвръзе мыслено и законно, и в чинъ молвит языком своим, в крѣпость и в лѣпоту облечеся, милостня же ея въздвигошя чада ея и обогатишя; и муж ея похвали ю, жена бо разумива благосна есть, боязнь бо Господню та да похвалить, дадите еи от плода устну ея, да хвалять въ вратѣх мужа ея.

В лѣто 6488 [980]. Начало княжения великаго князя Владимера Киевьскаго. Прииде Владимеръ к Новугороду с варягы и рече намѣстникомъ Ярополчимъ: «Идете къ брату моему и рцете ему: "Володимеръ грядеть на тя. Устрои воя своя битися"». И сѣде в Новѣгородѣ, и посла къ Рогволду полотескому, глаголя: «Хощу пояти дщерь твою себѣ жену». Онъ же рече дщери своеи: «Хощеши ли за Володимера?». Она же рече: «Не хощу розути робичичя, но Ярополка хощу». Бѣ бо Рогъволодъ пришелъ изъ замория, имѣя бо власть свою Полътескъ; а Туры — Турове, от него же и Туровица прозвашася. И приидоша оттроци Володимери и повѣдаша ему всю рѣчь Рогнѣдину, дщери Рогволожи, князя полотескаго. Володимеръ же събра воя многы, варягы, и словѣни, чюдь и кривичи, и поиде на Рогъволода. В се же время хотяаху Рогнѣдьд вести за Ярополка. И прииде Володимеръ на Полтескъ, и уби Володимеръ Рогъволодае и сына его два, а дьщерь его Рогнѣдь поя жену себѣ. И поиде Володимеръ Киеву с вои многыми, и не може Ярополкъ стати противу, и затворися въ градѣ с людми и съ Блудомъ. И стояше Володимеръ, обрывся, на Дорогожицѣ межди Дорогожецемъ и Капичемъ, и есть ровъ и до сего дни. Володимеръ же посла къ Блуду, воеводѣ Ярополчю, с лестию, глаголя: «Поприяите ми! Аще убию брата своего, имѣти тя начну въ отца мѣсто, и многу честь приимеши от мене. Не азъ бо почахъ братию бити, но онъ. Азъ же, того убоявся, приидохъ на нь». И рече Блудъ к посломъ Володимеримъ: «Азъ буду тебѣ въ приязньство». О злая лесть человеческая! Яко же Давидъ глаголеть: «Ядыи хлѣбы моя, възвеличилъ есть на мя лесть». Се бо луковаше на князя своего лестию. И пакы: «Языки своими льщаху, суди имъ, боже, да отпадуть от мыслии своихъ. По множеству нечестия ихъ, изрѣни я, яко прогнѣваша тя, господи». И пакы Давидъ тои жде рече: «Мужи крови и льсти не преполовять днии своихъ. Се есть совѣтъ золъ, иже свѣщають на кровопролитие; то суть неистовии, иже приимши от князя или от господина своего честь или дары, ти мыслять о главѣ князя своего на погубление. Горьшии суть бѣсовъ таковыи». Яко же и Блудъ преда князя своего, приимъ от него чести многы, сеи бысть повиненъ крови тои. Се Блудъ затворися съ Ярополкомъ, льстя под нимъ, слаше къ Володимеру часто, веля ему приступити къ граду бранию, а самъ мысля убити Ярополка, гражаны же нелзѣ убивати, замысли лестию, веля ему не излазити на брань из града. Рече же Блудъ къ Ярополку: «Кияне шлются къ Володимеру, ркучи: "Приступаи къ граду, яко предадим ти Ярополка". Побѣгни из града». Послуша его Ярополкъ, избѣгъ преди и затворися въ градѣ Роднѣ на усть Роси, а Володимеръ иде къ Киеву и осядааху Ярополка в Роднѣ. И бѣ гладъ в немъ, и есть притча сии до сего дни: «Бѣда, яко в Роднѣ». И рече Блудъ Ярополку: «Видиши ли, колико у брата твоего вои. Намъ ихъ не преборити. Твори миръ съ братомъ своимъ». Льстя под нимъ, си рече. И рече Ярополкъ: «Тако буди». И посла Блудъ к Володимеру, сице глаголя: «Яко сбысться мысль твоя. Приведу к тебѣ Ярополка, и пристроися, уби его». Володимеръ же, то слышавъ, вшедъ въ дворъ теремныи отечьнь, о нем же преже сказахомъ, сѣде ту с вои и з дружиною своею. И рече Блудъ Ярополку: «Поиди къ брату своему и рци ему: "Что ми ни вдаси, то азъ прииму"». И прииде Ярополкъ, и рече ему Варешко: «Не ходи, княже, убиютъ тя. Побѣгни в Печенѣгы и приведеши вои». И не послуша его, и прииде Ярополкъ къ Володимеруж, и яко полѣзе въ двери, подъяста два варяга мечи подъ пазусѣ, Блудъ же затвори двери, не да по немь внити своимъ. И тако убиенъ бысть Ярополкъ. Варяжько же, видѣвъ, яко убиенъ бысть Ярополкъ, бѣжа з двора въ Печенѣгы и много воева на Володимера с печенѣгы, и одва привабиз и, заходивъ к нему ротѣ. Володимеръ же заляже братню жену, грекиню, и бѣ непраздна, от нея же родися Святополкъ. От грѣховнаго бо корене золъ плод бываеть, понеже была бѣ мати его черницею, а Володимеръ е заляже, но не по браку, прелюбодѣичичъ убо бѣ, тѣм же и отець его не любляаше: бѣ бо от двою отцю, от Ярополка и от Володимера. По семь рѣша варязи Володимеру: «Се градъ нашь, и мы прияхомъ и. Да хочемъ имати окупъ на нихъ по 299 гривны от человека». И рече имъ Вълодимеръ: «Пождѣте вы, да же куны сберуть за месяць». И ждаша за месяць, и не да имъ. И рѣша варязи: «Сольстилъ еси нами. Покажы ны путь въ Грекы». Он же рече имъ: «Идете». И избра от нихъ мужи добры смыслени и храбры и раздая имъ грады, прочии же идоша къ Царюграду въ Грекы. И посла пред ними послы, глаголя сице царю: «Се идуть к тебѣ варязи. Не мози ихъ держати въ градѣ, или то створять ти зло, яко и здѣ, но расточи я разно, а сѣмо не пускаи ни единаго». И нача княжити Вълодимеръ въ Киевѣ, и постави кумиры на холму внѣ двора теремнаго: Перуна древяна, а главу его сребряну, а усъ златъ, и Харса, и Дажба, и Стриба, и Сѣмаргла, и Мокошь; и жряаху имъ, нарицающи я богы, привожааху сыны своя и дщери, и жряаху бѣсомъ, и оскверняаху землю свою требами многыми, и осквернися кровьми земля Руская и холм отъ. Но благыи богъ не хотя смерти грѣшникомъ: на томь холмѣ нынѣ церквы стоятьи святого Василия, яко же послѣдь скажемъ. Мы же на преднее възвратимся. Вълодимеръ же посади Добрыню, уя своего, в Новѣгородѣ. И пришедъ Добрыня Новугороду, постави кумиръ Перунъ надъ рѣкою Волхвомъ, и жряаху ему людие Новогородьстии, яко богу. И бѣ Володимеръ побѣжденъ похотью женьскою, и быша ему водимыя: Рогнѣдь, ю же посади на Лыбеди, идежде есть нынѣ селце Предславино, от нея же роди 4 сыны, Изяслава, Мьстислава, и Ярослава, ик Всеволода, и двѣ дщери; от грекини Святополка, а от чехини Вышеславъ, от другия Святославъ и Станислава, а от болгарины Бориса и Глѣба, 11 сынъ — Судиславъл, 12 — Позвиздъ. А наложниць бѣ у него 300 въ Вышегородѣ, а 300 в Бѣлѣгородѣ, а 200 на Берестовомъ, вь селцѣ, еже зовуть нынѣ Берестовое. И бѣ не сытъ блуда, приводя к себѣ мужескыя жены и девици, растлѣ я. Бѣ бо женолюбець, яко же и Соломонъ: бѣ бо у Соломона женъ 700, а наложниць 300. Мудръ бѣ, а наконець погыбе. Сеи же бѣ невѣгласъ, а наконець обрете спасение: «Велии бо господь нашь и велия крѣпость его, и разуму его нѣсть числа». Зло бо есть женьская прелесть, яко же рече Соломанъ, покаявся о женахъ: «Не внимаи злѣ женѣ: медъ бо каплеть от устъ ея, женѣ любодѣици, въ время наслаждаеть твои гортань, послѣдь же горчѣе золчи обрящеши; прилѣпляющеися к неи смертью въ адъ, на пути бо животныя не находить, блудная же течения ея неблагоразумна». Се же рече Соломонъ о прелюбодѣицах, о добрыхъ женах рече: «Драждаиша есть камения многоцѣннаго. Радуется о неи мужь ея, дѣеть бо мужеви своему благо все житие. И обрѣтше волну и ленъ, створить благопотребная рукама своима, и бысть, яко и карабль куплю дѣюще им богатество. И въстаеть от нощи, и даеть брашно дому и дѣла рабынямъ. Видѣв же тяжение, куповаашен от дѣлъ руку своею и насадить тяжение, препоясавше крѣпко чресла своя, и утверди мышца своя на дѣло, и вкуси, яко добро есть дѣлати. И не угасаеть свѣтилникъ ея всю нощь. Руцѣ свои простираеть на полезная, локти же свои устремляетъо на вретено, руцѣ свои простираеть убогому, плодъ же простре нищему. Не печется мужь ея о дому своемъ, егда гдѣ будеть вси свои ея одѣянип будуть, сугубар одѣянияс створять мужеви своему, очервлена и багряна собѣ одѣяният створять. Взоренъ бываеть мужь ея въ вратѣхъ, внегда аще сядеть на сонмищи съ старци и съ жители земля. И опоны створи и отдасть в куплю, и уста же своя отверзе смыслено и законно, и в чинъ молвить языкомъ своимъ, въ крѣпость и в лѣпоту облечеся. Милостиня же ея въздвигоша чада ея и обогатиши, и мужь ея похвали ю. Жена бо разумива благословена есть. Боязнь бо господню та похвалить. Дадите еи от плода устну ея, да хвалитъ въ вратѣхъ мужь ея».

О ИДОЛѢХЪ ПО ВСѢМЪ ГРАДОМЪ. Въ лѣто 6488 [980]. И нача княжити Володимеръ въ Киевѣ, и постави кумири на холму внѣ двора теремнаго: сьтвори Перуна древяна , а главу его сребрену, а усъ у него золотъ, и Харса, и Дажба, и Стриба, и Сѣмаргла, и Мокошъ. И жряху имъ вси людие, нарицающи а богы, привождааху сыны своя и дщеря, и жряху бѣсомъ, и оскверняху землю свою потребами многыми, и осквериися кровми земля Русскаа и холмь тои. Но благый Богъ не хотя смерти грѣшникомь; на томъ холмѣ нынѣ церковь стоитъ великаго Василия, якоже послѣди скажемь. Нынѣ же на предлежащее възвратимся. Володимеръ же посади Добрыню Малковича, дядю своего, въ Новогородѣ; и пришедъ Добрыня къ Новугороду, постави кумирь Перунь надъ рѣкою Вльхвомъ, и жряху ему людие Новогородьстии яко Богу. И бѣ Володимерь побѣждень похотию женьскою, быша у него водимыа, рекше болшиа: Рогнѣдь, иже посади на Либеды вь селцѣ, идеже есть нынѣ словеть селце Предславино. Та же Рогнѣдь убити его хотѣ, ножемъ зарѣзати. Отъ неяже роди 4 сыны: Изяслава, Ярослава, Мстислава, Всеволода, и двѣ дщери; а отъ Грекины Святополка; а отъ Чехени Вышеслава; а отъ другиа Чехини Святослава и Станислава; Судиславъ, Болеславъ; а отъ царевны отъ Анны Борисъ и Глѣбь; а наложниць бѣ у него 300 въ Вышегородѣ, и 300 въ Бѣлѣгородѣ, а 200 на Берестовѣмъ въ селцѣ, еже зовутъ нынѣ Берестовое. И бѣ несытъ блудомъ, приводя къ себѣ мужескыа жены и дѣвици растливаа; бѣ бо женолюбецъ якоже и Соломонь: бѣ бо у Соломона жень 700, а наложниць 300, мудръ бѣ, а наконець погибе; сей же бѣ невѣйгласъ, а наконецъ обрѣте себѣ спасение. Велий бо Господь нашь, и велиа крѣпость его, и разуму его нѣсть числа! О ЗЛЫХЪ ЖЕНАХЪ. Зло бо есть женьскаа прелесть, отъ неяже будемъ въздрьжащеся, якоже рече Соломонъ, покаяся, о женахь: не внимай злѣ женѣ; медъ бо каплетъ отъ устъ еа, жены любодѣица, въ время наслаждаетъ твой гортань, послѣди же горчае золчиобрящеши; прилѣпляющися жен любодѣии идутъ смертию въ адъ; на пути бо животныа не нходить, блудна же течениа ея и неблагоразумна. Се же рече Соломонъ о прелюбодѣицехъ. О ДОБРЫХЪ ЖЕНАХЪ. А о добрыхъ женахъ рече: дръжайши есть камениа многоцѣннаго; радуется о ней мужъ еа, творитъ бо мужеви своему все благо житие; и обрѣтши волну и лень, сътворитъ благопотребная рукама своима; и бысть яко корабль куплю дѣющи издалеча, събираетъ себѣ богатство; и востаетъ отъ нощи, и даетъ брашно дому и дѣло рабынямъ; видѣвше тяжение ; препоясавше крѣпко чресла своа, и утвръди мышца своа на дѣло, и въкуси яко добро есть дѣлати, и не угасаетъ свѣтилникь еа всю нощь; руцѣ свои простираетъ на полезнаа, локти же свои устребляетъ на вретено; руцѣ свои простираетъ убогому, плодъ же простре нищему; не печется мужъ еа о дому своемь, егда гдѣ будетъ, вси свот еа одѣни будутъ; сугуба одѣаниа сътворить мужеви своему, отъ червлена и багряна себѣ одѣаниа сътворитъ; възорень бываеть въ вратѣхъ мужь еа, внегда аще сядетъ на сънмищи съ старци и съ ители земля; и опоны сътворитъ и отдастъ въ куплю; уста же своа отвръзе смыслено и законно, и въ чинь молвитъ языкомъ своимь; вь крѣпость и въ лѣпоту облечеся; милосты ня же еа въздвигоша чада еа и обогатѣша, и мужъ еа похвали ю; жена бо разумлива благословена есть, страхъ бо Господень та похвалитъ; дадите ей отъ плода устну еа, да похвалимъ будетъ въ вратѣхъ мужь еа.

В лѣто 6489 [981]. Иде Володимиръ къ Ляхомъ, и зая грады их: Перемышль, Червенъ и иныи грады, еже есть под Русию.

Семъ же лѣтѣ и Вятици побѣди, и возложи на них дань от плуга, якоже и отець его имаше.

В лѣто 6489 [981]. Иде Володимиръ к ляхомъ и зая грады их, Перемышль, Червен и ины грады, иже суть и до сего дне под Русью.

Сем же лѣтѣ и вятици побѣди и възложи на ня дань от плуга, якоже и отець его имаше.

В лѣто 6489 [981]. Иде Володимеръ къ ляхомъ и зая грады ихъ Перемышле, Червенъ и ины грады, иже суть и до сего дни подъ русию.

Того же лѣта и вятичи победи и възложи на нихъ дань от плуга, яко же и отець его имаше.

Въ лѣто 6489 [981]. Иде Володимерь къ Ляхомъ, и зая грады ихъ, Перемышль, и Червень и ины грады, иже суть и до сего дни подъ Русию.

Того же лѣта и Вятичи побѣди, и възложи на нихъ дань отъ плуга, якоже и отецъ его имаше.

В лѣто 6490 [982]. Заратишася Вятици; иде на ня Володимиръ и побѣди я второе.

В лѣто 6490 [982]. Заратишяся вятици, и иде на ня Володимиръ, и побѣди я второе.

В лѣто 6490 [982]. Заратишася вятичи, и иде на ня Вълодимеръ и побѣди я 2-е.

Въ лѣто 6490 [982]. Заратишася Вятичи, и иде на ня Володимеръ, и побѣди а второе.

В лѣто 6491 [983]. Иде Володимеръ на Ятвягы, и побѣдѣ Ятвягы, и взя землю их. И прииде Кыеву, и творяще требу кумиромъ с людьми своими. И рѣша старци и боляре: «мещем жребьи о отрока и дѣвицю; на него же падеть, того зарѣжемъ богомъ». И бяшет Варягъ единъ, и бѣ дворъ его, идеже есть церкви святыя Богородица, юже созда Володимеръ. Бѣ же Варягъ тои пришелъ из Грекъ, и держаше втаинѣ вѣру крестияньску; и бѣ у него сынъ красенъ тѣломъ и душею, и на сего паде жребии по зависти дияволѣ. Не терпяшет бо диаволъ, власть имыи надо всѣми, а сьи бяшеть акы тернъ въ сердци; и тщашеся потребити оканныи, и наусти люди. И рѣша пришедше послании к нему, яко «паде жребии на сынъ твои, понеже бо изволиша его бозѣ наши себѣ, да створимъ требу богомъ». И рече Варягъ: «не суть бо бози, нь древо; днесь есть, а утро изъгниеть; не ядят бо бози, ни пиють, ни молвят, нь суть дѣлани руками во дрѣвѣ секирою и ножемъ; а богъ есть единь, емуже служать Грецѣ и кланяются, иже створилъ небо и землю. и звѣзды, солнце, луну и человѣка, и далъ есть ему жити на земли; и ваши бози что сдѣлаша; а сами дѣлани суть. Не дам сына своего бѣсомъ». Они же, шедше, повѣдаша людемъ; абие же онѣ народѣ, вземше оружье, поидоша на нь и обоидоша дворъ около его. Оному же стоящу на сѣнех съ сыномъ своимъ, и рѣша ему: «вдаи сына своего, да вдамы богомъ». Он же рече: «аще суть бозѣ, то пошлют единаго бога и поимуть сынъ мои; а вы чему перетеребуете имъ». И абие онѣ народѣ кликнуша велиимъ гласомъ, и подъсѣкоша сѣни под нима, и тако побиша я. И бяху бо тогда человѣци невѣгласи и погани; и диаволъ радовашеся сему, не вѣдыи, яко близъ погыбель хотяше быти ему. Тако бо преже тщашеся погубити род крестияньскыи, но прогонимъ бяше крестомъ честнымъ во инѣх странах; здѣ же мняше оканныи, яко «здѣ ми есть жилище: здѣ бо не суть учили апостоли, ни пророци прорицали», не вѣдыи пророка глаголюща: «и нареку не люди моя люди моя»; и о апостолехъ же рече: «во всю землю изидоша вѣщаниа их и в конець вселеныя глаголы их». Аще бо тѣломъ апостоли не суть были, нь учениа их яко трубы гласят по вселенѣи въ церквахъ, им же учениемъ побѣжаемъ противнаго врага, и попирающе под нозѣ, якоже попраста и и сиа оба, приимша вѣнець небесныи съ святыми мученикы и с праведникы.

В лѣто 6491 [983]. Иде Володимиръ на ятвягы, и побѣди я, и взя землю их. Прииде к Киеву, творяше требу кумиром с людми своими побѣдѣ с боляры. И рѣшя старци и боляре: Мечемъ жребиа на сыны и на дщеря нашя, о отрока и о девицю, на него же падет, тогда зарѣжем богомь нашимъ. О Иоанѣ христианинѣ и отци его. И бѣше нѣкто человекь Божии единь варяг, и бѣ дворъ его близ церкви святыа Богородица, юже създа Володимиръ, бѣ варяг тои пришол из Грекъ из Царяграда съ сыномъ своим Иоаном, сѣдяще в Киевѣ и дръжаше втаинѣ вѣру христианскую. И бѣ у него сынъ Иоан, красен душею и тѣлом; и на сего паде жребии по зависти диаволи. Не терпяшет бо диавол власть имѣя над всѣми, и се бяшет ему яко тернъ в сердци, и тщашеся потребити окаанныи, не могыи ему то створити, и наусти на нь люди. И рѣшя пришедше посланнии к нему, яко Паде жребии на сынь твои, изволишя бо и възлюбишя и бози наши собѣ, да его сътворимь требу богомъ. И рече варягъ: Не суть то бози, но древо сдѣлано и бездушно, днесь есть, а помалѣ изгнѣет; не ядят бо бози, ни пиют, ни молвять, но суть дѣлани руками в древѣ секирою и ножем, а Богъ есть единъ на небесѣх, ему же служать греци и кланяются; въ имя Исуса Христа сына Божиа крещена есвѣ, иже тои сътворилъ небо и землю, и солнце, и луну, и звѣзды, и человека, и далъ есть ему жити на земли; а ваши бози что створили? Но сами вами сдѣлани суть. И не дам сына своего бѣсом. И ти же шедше повѣдают людемь; и они же, вземше оружие, приидошя на нь, и розьяшя дворъ около его. Он же стоаше на сѣнех съ сыномъ своим. И рѣшя ему: Вдаи сына своего, да вдамы и на требу богом. Он же рече: Аще суть бози, то единого себе прислют бога, да поимуть сынъ мои, а вы чему перетребуетеся имъ. И кликнушя киане, и подсѣкошя сѣни под нима, и тако побиша я, исповѣдающася христьяна; и приаста вѣчную жизнь за святую вѣру мучена, и не свѣсть никтоже, где положиша я. Бѣаху бо тогда человеци невѣгласи и погани. И дьяволъ радовашеся сему, не вѣдыи яко близ погыбель хотяше быти ему. Тако бо преже тщашеся погубити родъ христианскыи, и прогоним бѣ крестомъ честным и въ иных странах. Здѣ же мняшеся окаанныи, яко Зде ми есть жилище, зде бо не суть апостоли учили, ни пророци прорицали. Не вѣдыи пророка глаголюща: И нареку не люди моа людие. И о апостолех бо рече: Въ всю землю изыде вѣщание их, и в конець вселеныа глаголи их. Аще ли и тѣлом апостоли суть не были, но учениа их яко трубы гласят по всеи вселенѣи въ церквах, ихже учениемь побѣжаем противнаго врага и попирающе под нозѣ, якоже попраста и сиа отѣника и приимше вѣнець небесныи и съ святыми мученикы и с праведникы.

В лѣто 6491 [983]. Иде Володимеръ на вятвягы и побѣди я, и взя землю ихъ. И прииде къ Киеву, и творяаще требы кумиромъ с людми своими о победѣ, с боляры. И рѣша старци и боляре: «Мечемь жребия на сыны и на дщери наша от отрока и от девици, на него падеть, того зарѣжемь богомъ нашимъ». О Иоаннѣ християнинѣ и отци его, Христа ради убитъ за веру. И бѣше нѣкто человекъ божии единъ варягъ. И бѣ дворъ единъ, идеже бѣ церкви Святая Богородица, ю же сдѣла Володимеръ. Бѣ варяг отъ пришелъ изъ Грекъ изъ Царяграда съ сыномъ своимъ Иоаномъ, сѣдяще в Киевѣ и держааше в таинѣ вѣру христьяньскую. И бѣ у него сынъ Иоанъ, красенъ душею и тѣломъ, и на сего паде жребии по зависти дияволеи, не терпяшеть бо дияволъ, власть имѣя надо всѣми, и се бяше то ему, яко терно въ сердцѣ, и тщашася потребити окаанныи, не могы ему что створити, и наусти на нь люди. И рѣша, пришедше, погании, послании к нему, яко паде жребии на сынъ твои, изволиша бо и възлюбиша бози наши собѣ, да его створимъ требу богомъ». И рече варягъ: «Не суть то бози, но древо сдѣланно и бездушно. День есть, а по малѣ изъгнееть. Не ядять бози, ни пиють, ни молвять, но суть дѣлано руками въ древѣ секѣрою и ножемъ. А богъ есть единъ на небесѣхъ, ему же служать греци и кланяются. Во имя Исуса Христа, сына божия крещена есвѣ, иже тои створилъ небо и землю, и солнце, и луну, и звѣзды, и человека и далъ есть ему жити на земли. А ваши бози что створили? Но сами вами сдѣланни суть. И не дамъ сына своего бѣсомъ». И ти, шедше, повѣдаша людемъ, и они же, вземъше оружие, приидоша на нь и разьяша дворъ около его, он же стояше на сѣнехъ съ сыномь своимь. И рѣша ему: «Вдаи сына своего, да вдамы на требу богомъ». Он же рече: «Аще суть бози, то единаго себе пришлють бога, да поимуть сынъ мои. А вы чему перетребуетеся имъ?». И кликнуша кияне и подъсѣкоша сѣни под ними, и тако побиша я, исповѣдающася християна. И прияста вѣчную жизнь, за святую вѣру мучена. И не вѣсть никто же, гдѣ положиша я, бѣяху бо человеци невѣгласи погани, и дияволъ радовашеся сему, не вѣдыи, яко близъ погыбель ему хотяаше быти. Тако бо тщашеся погубити родъ християньскыи, и прогонимъ бѣ крестомъ честнымъ и в ынѣхъ странахъ, зде же мняашеся окаанныи, яко «зде ми есть жилище, зде бо не суть апостоли учили, ни пророци прорицали». Невѣдыи пророка, глаголюща: «И нареку не люди моя, люди моя». И о апостолѣхъ бо рече: «Въ всю землю изыдоша вещания ихъ, и в конца вселенныя глаголи ихъ». Аще ли здѣ и тѣломъ апостоли не были, но учение ихъ, яко трубы гласять по всеи вселеннѣи в церквахъ. Их же учениемъ побѣжаемъ противнаго врага и попирающе под нозѣ, яко же и сия попраста оттѣника и приимши вѣнець небесныи съ святыми мученика и с праведникы.

Въ лѣто 6491 [983]. Иде Володимеръ на Ятваги, и побѣди а, и взя землю ихъ. И прииде кь Киеву, и творяше о побѣдѣ требы кумиромъ съ боляры и съ людми своими; и рѣша старци и боляре: «мечемъ жребиа на сыны и на дщеря наша, отрока или дѣвицу; на негоже падетъ жребий, того зарѣжемъ на требу богомь нашимь.» О ИОАННѢ ХРИСТИАНИНѢ И О ОТЦИ ЕГО, УБИТЫХЪ ХРИСТА РАДИ ЗА ВѢРУ. И бѣше нѣкто человѣкь Божий единъ Варягь, христианинъ, живий въ Киевѣ, и бѣ дворь его, идеже есть нынѣ церкви святаа Богородица, юже дѣла Володимерь; бѣ Варягъ той пришолъ изъ Грекь, изъ Царягорода, съ сыномъ своимъ Иоаномъ, сѣдящи въ Киевѣ, и держааше вътайнѣ вѣру христианьскую. И бѣ у него сынь Иоаннь, красень душею и тѣломъ, и на сего паде жребий по зависти диаволой. Не тръпяшетъ бо диаволь, власть имѣа надо всѣми, и се бяшетъ ему яко трънь въ сердци, и тщашеся потребити окаянный, не могый ему что сътворити, и наусти на нь люди. И рѣша пришедше погании къ нему: «яко паде жребий на сынь твой, изволиша бо и възлюбиша его бози наши себѣ: да сътворимъ требу богомъ.» И рече Варягъ: «не суть то бози, но древо здѣланно и бездушьно, днесь есть, а помалѣ изгниетъ; не ядятъ бо сии, ни пиють, ни молвять, но суть дѣлано руками въ древѣ секирою и ножемъ; а Богъ есть единъ на небесѣхь, емуже служатъ Греци и кланяются, въ имя Господа Исуса Христа Сына Божиа крещенна есвѣ, иже той сътворилъ небо, и землю, и солнце, и луну, и звѣзды, и человѣка, и далъ есть ему жити на земли; а вашѣ бози что сътворили? но сами вами здѣлани суть, и не дамъ сына своего бѣсомъ.» И ти шедше повѣдаша людемъ; и они же въземше оружие, приидоша на нь, и разъяша дворъ около его; онъ же стояше на сѣнехъ съ сыномъ своимъ. И рѣша ему: «вдай сына своего, да вдамы и на трѣбу богомъ.» Онъ же рече: «аще суть бози, то единого себе пришлютъ бога, да приидетъ и поиметъ сынъ мой; а вы чему перетребуетеся имъ?» И кликнуша Киане, и подсѣкоша подъ ними сѣни, и тако побиша я, исповѣдающася христиана, и прияста вѣчную жизнь за святую вѣру мучена, и приемше вѣнець небесный съ святыми мученикы и праведникы, и не съвѣсть никтоже, гдѣ положиша ихъ. Бѣаху бо тогда человѣци невѣгласи, погани; и диаволъ радовашеся сему, не вѣдый, яко близь погыбель ему хотяше быти. Тако бо прежде тщашеся погубити родъ христианьскый, и прогонимъ бѣ крестомъ честнымъ въ иныхъ странахъ, здѣ же мняшеся окаанный: яко здѣ ми есть жилище, здѣ бо не суть апостоли учили, ни пророци прорицали, не вѣдый пророка глаголюще: и нареку не люди моа люди моа. И о апостолѣ бо рече: въ всю землю изыдоша вѣщание ихъ, и въ конца вселенныа глаголи ихъ. Аще ли и здѣ апостоли тѣломъ не бѣху, но учение ихъ яко трубы гласятся по вселеннѣй въ церквахъ, ихже учениемъ и повелѣниемъ побѣждаемъ противнаго врага, и попирающе подъ нозѣ, якоже попраста и сиа отьчьника, приемша вѣнець небесный съ святыми мученикы и праведникы.

В лѣто 6492 [984]. Иде Володимиръ на Радимицѣ. И бѣ у него воевода Волчии Хвостъ, и посла пред собою Володимиръ Волъчиа Хвоста; и срѣте Радимичи на рѣцѣ Пищани, и побѣди Влъчии Хвостъ Радимичѣ; тѣмь же и Русь корят Радимичѣ, глаголюще: «пищаньци волъчиа хвоста бѣгали». Бѣша же Радимичѣ от рода Ляховъ; пришедше ту ся вселиша, и платять дань Руси, повозъ везуть и до сего дни.

В лѣто 6492 [984]. Иде Володимиръ на радимици. И бѣ у него воевода Волчеи Хвостъ, и посла и пред собою Володимиръ Волчья Хвоста; и стрѣте я на рѣцѣ Пищанѣ, и побѣди радимици Влъчии Хвостъ; тѣмь и русь корятся радимичем, глаголюще: Пищанци влъчьа хвоста бѣгают. Бышя же радимици от рода ляхов; пришедше ту ся вселишя, и платят дань руси и повоз везут и до сего дне.

В лѣто 6492 [984]. Иде Володимеръ на радимичи, и бѣ у него воевода Волчеи Хвостъ, и посла предъ собою Володимеръ Вълчая Хвоста, и срѣте я на рѣцѣ Пищанѣ, и побѣди радимичи Волчеи Хвостъ. Тѣмь и русь корятся радимичемъ, глаголюще: «Пищанци Волчая Хвоста бѣгаютъ». Быша же радимичи от рода ляховъ прешедше ту, ся вселиша и платять дань руси и повозъ везуть и до сего дни.

Въ лѣто 6492 [984]. Иде Володимерь на Радимичи. И бѣ у него воевода Волчей Хвостъ, и посла предъ собою Володимерь Волчьа Хвоста; и срѣте а на рѣцѣ Пищанѣ, и побѣди Радимичи Волчей Хвостъ; тѣмь и Русь корятся Радимичемь, глаголюще : «Пищанци волчья хвоста бѣгають.» Быша же Радимичи отъ рода Ляховъ; пришедши же въселишася ту, и платятъ дань Руси и повозъ везутъ и до сего дни.

В лѣто 6493 [985]. Иде Володимиръ на Болгары съ Добрынею, уемъ своимъ, в лодьях, а Торкы берегомъ приведе на конехъ; и тако побѣди Болгары. И рече Добрыня к Володимеру: «соглядах колодникъ, и суть вси в сапозѣх; симъ намъ дани не даяти; поидевѣ искатъ лапотъникъ». И сътвори миръ Володимиръ с Болгары и ротѣ заходиша межи собою; и рѣша Болгаре: «толи не будет мира межи нами, елико же камень начнеть плавати, а хмель грязнути». И прииде Володимиръ Кыеву.

В лѣто 6493 [985]. Иде Володимиръ на блъгары с Добрынею, уемь своим, в лодьях, а тарки берегомь преведе на коних; и побѣди блъгары. И рече Добрыня к Володимиру: Съглядах колодникъ, и суть вси в сапозех; симь дани нам не даяти, поидевѣ искати лапотник. И створи Володимиръ с болгары миръ, и ротѣ заходишя межи собою, и рѣшя болгаре: Толи не будеть межи нами мира, оли камень начнет по водѣ плавати, а хмель грязнути. И приде Володимиръ Киеву.

В лѣто 6493 [985]. Иде Володимеръ на болгары з Добрынею, уемъ своимъ, в лодияхъ, а турки берегомъ переведъ на конихъ, и побѣди болгары. И рече Добрыня къ Володимеру: «Соглядахъ колодникъ, и суть вси в сапозѣхъ. Симъ дани намъ не дати. Поидевѣ искати лопатникъ». И створи Володимеръ с болгары миръ, и ротѣ заходиша межи собою, и рѣша болгари: «Толи не будеть межи нами мира, оли камень почнеть по водѣ плавати, а хмель грязнути». И прииде Володимеръ къ Киеву.

Въ лѣто 6493 [985]. Иде Володимерь на Болгары со Добрынею, уемъ своимъ, въ лодиахъ, а Торки берегомъ переведь на конехъ, и прииде и Болгары побѣди. И рече Добрыня Володимеру: «съглядахъ колодникъ, и суть вси въ сапозехъ; поидемъ отсуду, на сихъ намъ дани не имати, но поидевѣ искати лапотникъ». И сътвори Володимерь з Болгары миръ, и ротѣ заходиша межи собою, и рѣша Болгары: «толи не будетъ межи нами мира, коли камень начнетъ по водѣ плавати, а хмель грязнути; тогда вамъ дань взяти.» И прииде Володимерь кь Киеву.

В лѣто 6494 [986]. Приидоша Болгаре вѣры Бохмицѣ, глаголюще, яко «ты князь еси мудръ и смысленъ, и не вѣси закона; да вѣруи в нашь законъ и поклонися Бохмиту». И рече же Володимиръ: «кака есть вѣра ваша». Они же ркоша: «вѣруемъ богу; а Бохмит ны учить, глаголя: обрѣзати уды срамъныя, а свинынѣ не ясти, и вина не пити; и по смерти же, рече, съ женами похоть творити блудную: дасть бо Бохмит комуждо по 70 женъ красных и исъберет едину красну, и всѣх красоту возложить на едину, и та будет ему жена; здѣ же, рече, достоить блуд творити всякъ на семъ свѣтѣ; аще кто будет богатъ здѣ, тъ и тамо; аще ли есть убогъ здѣ, то и тамо»; и ина многа лесть, еже нѣлзѣ писати срама ради. Володимиръ же послушаше их, бѣ бо самъ любя жены и блужение много, послушаше и сладко; нь се ему бѣ нелюбо о обрѣзании удовъ и о неядении мясъ свиных, а о питьи отинудь, рекъ Руси: «понеже бо есть питье намъ веселие, нь не можемъ безъ сего быти». Посемъ же приидоша Нѣмци из Рима, глаголюще, яко «приидохомъ послани от папежа; реклъ ти тако: земли твоя яко земля наша, а вѣра ваша не яко вѣра наша: вѣра бо наша свѣт есть, кланяемся богу, иже створи небо и землю и звѣзды и мѣсяць и всяко дыхание, а бози ваши древянѣ суть». Володимиръ же рече: «кака заповѣдь ваша». Они же рѣша: «пощение по силѣ; аще кто пиеть и ясть, все въ славу божию творит, рече учитель нашь Павелъ». Рече же Володимиръ Нѣмцомъ: «идѣте вы к собѣ, а отци наши не суть сего творилѣ». Сиа же глаголы слышавши Жидове Козарьстѣи, приидоша к Володимиру, ркуще ему, яко «слышахомъ мы, понеже бо приидоша к тобѣ Болгаре, крестиянѣ, учаще тя когождо своеи вѣрѣ; крестиянѣ бо вѣрують, егоже мы распяхомъ, а мы вѣруемъ единому богу Авраамову, Исаакову, Иаковлю». И рече Володимиръ: «что есть законъ вашь». Они же рѣша: «обрѣзатися, свинѣны не ясти, ни заячины, суботу хранити». Онъ же рече: «гдѣ есть земля ваша». Они же рѣша: «въ Иерусалимѣ». Он же рече: «то тамо ли есть». Ониже рѣша: «разгнѣвался богъ на отци наши, и расточи ны по странамъ грѣхъ ради наших, и предана бысть земля наша крестианомъ». Он же рече имъ: «то како вы иныхъ учите, а сами отвержени есте от бога и расточенѣ; аще бы богъ сице законъ вашь любилъ бы, то не бысте расточени по чюжимъ землямъ; еда и намъ тоже мыслите зло прияти». Посемъ же прислаша Грѣци къ Володимеру философа, сице глаголюще: «слышахом, яко приходилѣ суть Болгаре, учаще тя прияти вѣру свою, ихже вѣра оскверняет небо и землю, иже суть прокляти паче всѣх человѣкъ, уподоблешеся Содому и Гомору, на не же напусти богъ камение горящее, и потопи я, и погрязоша; тако и сихъ ожидаеть день погыбелныи их, егда приидеть богъ судити на землю и погубить вся творящая безаконие и скверны дѣющая; си бо омывають оходы своя, поливавше водою, и в рот въливаютъ, и по брадѣ мажются, наричюще Бохмита; такоже и жены их творять ту же скверну, и ино еже пуще: от совокуплениа мужеска и женьска въкушають». Сиа слышавъ Володимиръ, плюну на землю и рекъ: «нечисто дѣло есть». Рече же философъ: «слышахомъ и се, яко приходиша от Рима учить васъ вѣрѣ своеи, их же вѣра с нами малом же развращена есть: служать бо опрѣснокы, рекше оплатькы, ихъ же богъ не преда, и повелѣ хлѣбомъ служитѣ, и преда апостоломъ, и приимъ хлѣбъ, и рекъ: се есть тѣло мое, ломимое за вы; такоже и чашю приимъ, рече: се есть кровъ моя новаго завѣта; сии же того не творят и суть не исправилѣ вѣры». Рече же Володимеръ: «приидоша ко мнѣ Жидове, глаголюще сице: яко же и Нѣмци и Грецѣ вѣруют, егоже мы распяхом». Философъ же рече: «во истину того вѣруемъ: того бо пророци прорицаху, яко богу родитися; а другыи распяту быти и погребену и третеи день въскреснути и на небеса възити. Они же тыи пророкы избиваху, а другыя пророкы претираху древяными пилами. Егда же сбыстся проречение сих, сниде на землю, распятие прия волею, въскресъ и на небеса взиде; на сих же ожидаше покаяниа за 40 и 6 лѣт, и не покаяшася; и посла на ня Римлянѣ, и грады их разбиша, а самых расточиша по странамъ, и работають по странамъ». Рече же Володимиръ: «что ради сниде богъ на землю и страсть такову прия». Отвѣщавъ же, рече философъ: «аще хощеши послушати, да скажю ти изначала, что ради сниде богъ на землю». Он же рече: «послушаю радъ». И абие нача философъ глаголати сице: «в начало исперва створи богъ небо и землю, пръвыи день. Вторыи же день твердь, еже есть посредѣ воды; сего же дне раздѣлишася воды: полъ их взиде на твердь, а полъ их подъ твердь. Въ третии день створи море и рѣкы и источникы и сѣмена. Въ четвертыи же день солнце и луну и звѣзды, и украси богъ небо. Видѣв же пръвыи от аггелъ, старѣишина чину архангелъску, и помысли въ себѣ, рекъ сице: «сниду на землю, и прииму землю, и буду подобенъ богу, и поставлю престолъ свои на облацѣх сѣверьскых». И ту абие сверже и съ небесѣ, и по немъ спадоша, иже бѣша под нимъ, чинъ десятыи. И в него мѣсто постави стариишину Михаила: бѣ же имя противнику Сатанаилъ; он же погрѣши помысла своего, и отпадъши славы первыя, и наречеся противникъ богу. Посем же в пятыи день створи господь кыты и рыбы и гады, птица пернатыи. В шестыи день створи богъ звѣри и скоты и гады земныя, створи же и человѣка. Въ семыи же день почи богъ от дѣлъ своих, еже есть субота. И насади богъ раи на въстоцѣ въ Едемѣ и введе человѣка, его же созда; и заповѣда ему ясти от всякого древа, а от древа же единаго не ясти, еже есть разумѣти добру и злу. И бѣ Адамъ в раи, и видяше бога, славляше; егда же аггели славляху бога, и онъ с ними такоже славляше бога. И възложи богъ сонъ на Адама, и успе Адамъ; и взя богъ едино ребро у Адама, и сътвори ему помощницю жену и приведе ю къ Адаму, и рече Адамъ: се кость от кости моея и плоть от плоти моея, сиа наречется жена. И нарече Адамъ имена звѣремъ и птицамъ и гадомъ; а самѣма аггелъ повѣда имена. И покори богъ Адаму скоты и звѣри и птиця; обладаше ими всѣми, и послушаху его. Видѣв же диаволъ, яко почти богъ человѣка, и възъзавидѣвъ ему, преобразися во змию, и прииде къ Евъзѣ, и рече еи: почто не яста от древа, сущаго посредѣ рая. И рче Евга ко змии: сице бо заповѣда намъ богъ от всякого древа ясти, а еже есть посредѣ рая, от того не ясти; аще ли снѣста, смертию умрета. И абие прельсти змиа: «видяше богъ в тои день, во нь же снидоста от него, и отверзостася очи ваю, и будета яко богъ, разумѣвающе добро и зло». И видѣ жена, яко добро древо въ снѣдь, и вземши, снѣсть, и дасть мужеви своему, и оба ядоста, и отвръзостася има очи, и разумѣста, яко нага еста, и съшиста листвие смоковное и препоясание створиша. И рече богъ: «проклята земъля в дѣлех твоих, и в печалѣ яси вся дни живота твоего». И рече богъ: «еда како просрета руку и возмета от древа животънаго, и живета в вѣкы». И изгна господь богъ Адама из рая; и сѣде прямо раю, плачася и рыдая и дѣлая землю. И прокля господь богъ землю; и порадовася сатана о проклятьи земля. Се на ны пръвое отпадение и горкыи отвѣтъ, отпадение аггельскаго житиа. И роди Адамъ Каина и Авеля; и бѣ Каинъ ратаи, а Авель пастухъ. И принесе Каинъ от плод земных къ богу, и не прия богъ даровъ его; Авель же принесе агнець пръвенець, и прия богъ дары Авелевѣ. Сатана же влѣзе в Каина и пострѣкаше Каина, и уби Авеля. Рече же Каинъ Авелю: «поидевѣ на поле»; и послуша его Авель. И бысть, яко изидоста, и абие въставши Каинъ хотяше убити и не умѣаше, како убити. И рче сатана: «вземъши камень, удари Авеля, и уби его». И рече богъ Каину: «гдѣ есть брат твои». Он же рече: «еда азъ стражь есмь брату моему». И рече богъ къ Каину: «се кровь брата твоего вопиеть ко мнѣ; и будеши стеня и трясыися до живота своего». Адам же и Евъга плачющася зѣло, и диаволъ радовашеся, рекъ: «се, его же богъ створи и почти, азъ створих ему отпасти от бога, а се нынѣ плачь ему налѣзохъ». И плакастася по Авелѣ лѣто едино; и не съгни тѣло его, и не умѣяста его погрести. И повелѣниемъ божиимъ птенца два прилетѣста; единъ ею умре, и единъ ископа яму, и вложи умершаго, и погребе. И видѣвше же се Адамъ и Евга, ископаста яму, и вложиша Авеля, и погребоста с плачемъ. Бывши же Адамъ лѣт 200 и 30, и роди Сифа и двѣ дщери; и поя едину Каинъ, а другую Сиф; и от тѣх человѣци расплодишася и умножишася по земли, и не познаша створъшаго я, исполнишася блуда и скаредья всякого и убииства и зависти, и живяху скотскы человѣци. И бѣ Нои единъ праведенъ в родѣ томъ, и роди 3 сыны: Сима, Хама, Иафета. И рече господь богъ: «не имат духъ мои пребывати въ человѣцѣхъ сих»; и рече: «да потреблю от человѣка до скота». И рече господь богъ Ноеви: «створи ковчегъ в долготу 300 лакот, а в ширину 50, в высоту 30 лакот»; Египътяни бо локтемъ сажень зовут. Дѣлаему же ковчегу за 100 лѣт, и повѣдаша Нои, яко быти потопу; и посмѣяхуся ему. Егда же сдѣла ковчегъ, и глагола господь богъ Ноеви: «влѣзѣ ты в ковчегъ, и жена твоя и сынове твои и снохы твои; и введи съ собою по двое от всѣхъ скотъ и от птиць и от всѣх гад». И введе Нои, яко же заповѣда ему богъ. И наведе богъ потопъ на землю, и потопе всяка плоть; а ковчегъ плаваше на водѣ. Егда же иссяче вода, и излѣзе Нои и сынове его и жена его; и от сих расплодися земля. И быша человѣци мнози единогласни, и рѣша другъ другу сице: «съзиждемъ себѣ столпъ до небеси». И пакы начаша здати, и бѣ старѣишина имъ Неврот. И рче богъ: «се умножишася человѣци, и помысли их суетнии». И сниде богъ, размѣси языкы на 70 языкъ и на два. Адамовъ же языкъ не отъятъ бысть у Аверя, тъи бо единъ не приложися къ безумию их, рекъ сице: «аще бы богъ человѣкомъ реклъ на небо созидати столпъ, то повелѣлъ бы самъ богъ словомъ своимъ, якоже сотвори богъ небо и землю и море и вся видимая и невидѣмая». Того ради сего языкъ не измѣнися, и от сего же суть Еврѣи. На 70 же и на единъ языкъ раздѣлишася и разидошася по странамъ, и коиждо их своя нравы прияша; и по диаволю научению ови рощениемъ вѣроваша и кладяземъ и рѣкамъ, и не познаша бога. От Адама же до потопа лѣт 2000 и 240 и 2, а от потопа до раздѣлениа языкъ лѣт 500 и 20 и 9. Посемь же диаволъ болшее прелщение вверже въ человѣкы, и начаша кумиры творити, овѣ древяны, инѣи мѣдяны, друзѣи же мраморянѣ и златѣи и сребренѣи, и кланяхуся имъ, и приводяху сыны и дщери своя, и заклаху пред ними; и бѣ вся земля осквернена. И началникъ же сеи бяше кумиротворению Серухъ; творяше бо кумиры во имена мертвыхъ человѣкъ, бывшимъ овѣмъ цесаремь, другым же храбрымъ, волхвом и женамъ прелюбодѣицамъ. Сеи же Серух роди Фару; Фара же роди трие сыны: Аврама, Нахора и Арана. Фара же творяше кумиры, навыкъ у отца своего. Аврамь же, пришед въ умъ, възрѣвъ на небо и видѣ звѣзды и небо, и рече: «во истину то есть богъ, иже се створилъ; а отець мои прелщаеть человѣкы». И рече Авраамъ: «искушю богы отца своего», и глагола Аврамъ: «отче, почто прелщаеши человѣкы, творя кумиры древяны; тои есть богъ, иже сотвори небо и землю». И приимъ Аврамъ огнь, зажьже кумиры въ храминѣ. Видѣ же се Аранъ, братъ Аврамовъ, ревнуя по идолѣхъ, хотѣ вымьцати идолы; самъ сгорѣ ту Аранъ и умре пред отцемь. А преже того не тако бысть: не бы умиралъ сынь пред отцемь. но отець пред сыномъ умираше; и от сего почаша умирати сынове пред отци. И возлюби богъ Аврама, и рече богъ Аврааму: «изиди от земля своея и от дому отца твоего, и иди в землю, юже ти покажю; и сътворю тя въ языкъ великъ, и благословять тя колѣна земная». И створи Авраамъ, яко же заповѣда ему, и поя Аврамъ Лота, сыновца своего; бѣ бо ему Лот и шюринъ и сыновець, бѣ бо понялъ Авраамъ братню дщерь Ароню Сарру; и прииде въ землю Хананѣиску къ дубу высокому. И рече богъ ко Аврааму: «сѣмени твоему дамъ землю сию»; и поклонися Аврамъ богови. Авраамъ же бяше лѣт 70 и 5, егда изиде от Хараона. Бѣ же Сарра неплоды, боляще неплодьствием; и рече же Сарра къ Аврааму: «влѣзѣ убо к рабѣ моеи». И поимши Сарра Агарь, дасть ю мужеви своему; и влѣзъ Авраамъ къ Агарѣ, и зачать и роди сына Агарь, и прозва и Аврамъ Измаиломъ. И Авраамъ бѣ лѣтъ 80 и 6, егда родися Измаилъ. Посемъ же заченши Сарра, и роди сына, и нарече имя ему Исакь. И повелѣ богъ обрѣзати Авраму отрочя; и обрѣза Авраамъ въ осмыи день. И возлюби богъ Аврама и племя его, и нарече я в люди собѣ, и отлучи я от языкь, себе нарекъ люди. Сему же Исаку возмогшю, Аврааму же жившю лѣт 100 и 70 и 5 и умре, и погребенъ бысть. Исаку же жившю лѣт 60, и роди два сына, Исава и Якова; Исавъ же бысть лукавъ, а Яковъ праведенъ. Сеи же Яковъ работая у уя своего изо дщери меншеи лѣт 7, и не да ему ея Лава у него, рекь: «старѣишюю поими»; и вдасть ему Лѣю старѣишую; «а изъ другои, рекъ ему, работаи ми другую седмь лѣтъ, а изъ Рахилѣ». И поя собѣ двѣ сестреници и двѣ приданыи, от нея же родишася 8 сыновъ: Рувимъ, Семеонъ, Левгию, Июду, Исахара, и Заулона, и Иосифа, и Вениамина; а от рабу двою: Дана, Нефталима, Гада, Асира. И от сихъ расплодишася Жидове. Иаковъ же сниде въ Египетъ, сыи лѣт 100 и 30, числом 70 и 5 душь. Поживе же во Египте лет 17 и успе; и поработиша племя его за 400 лѣт. По сих же лѣтехъ възмогоша людие Жидовьстѣи, и умножишася; насиляхут имъ Египтяне работою. В си же времена родися Моисии в Жидѣх; и рѣша волъсви египетьстѣи цесарю, яко «родился есть дѣтищь в Жидѣх, иже хощеть погубити Египеть»; ту абие повелѣ цесарь ражающияся дети жидовьскыя вмѣтатѣ в реку. Мати же Моисиева, убоявшися погублениа, вземши младенець, вложи въ крабицю, и изънесъши, постави в лузѣ. В се же время изиде дщи фараоня Фермуфии купятся, и виде отрочя плачющеся, и взя и пощаде, и нарече имя ему Моисы; а преже имя ему бѣ Немелхия; и въскорми е, и бысть отрочя красно. И бѣ лет 4, приведе дщи фараоня ко отцу своему. Видев же Моисия фараонъ, нача любити Моисиа; Моисии, хапаяся за шию, и срони вѣнець съ главы цесаревы, и попра и. Видѣвь же волхвъ, рче цесареви: «о цесарю, погуби отрочя се; аще ли не погубиши, имать бо онъ погубити всего Египта». И не послуша его цесарь, нь паче повелѣ не бити детей жидовьскых. Моисѣеви же возмогшю и бысть великъ в дому фараоне. Бывшу же цесарю иному, и възъзавидѣша ему бояре. Моисеи же уби Египтянина, обидяща Жидовина, бѣжа изъ Египта, прииде в землю Мадиамьску, и ходя по пустыни, научися от аггела Гаурила о бытьи всего мира и пръвом человѣцѣ, яже суть была по немь, о потопе и о смешении языкъ, и аще кто колко лет былъ бяше, и звѣздьное течение и число, земную меру и всяку мудрость. Посемь явися ему богъ въ купине огненѣ, и рче ему богъ: «видѣх беду людии своих въ Египте и низьлѣзохъ изяти из руку египетьску и извести я от земля тоя; ты же иди къ цесарю фараону египетьску и рци ему: пусти Исраиля, и три дни положат требу господу богу; аще не послушаеть тебе цесарь, побию и всими чюдесы моими». И пришедшю Моисиевѣ и глаголавшю ему, и не послуша его цесарь. И попусти богъ казнии на фараона: казнъ 1. рѣкы въ кровь, 2. жабы, 3. мышьцѣ, 4. песиа мухы, 5. смерть на скоты, 6. прыщевѣ горящее, 7. гладъ, 8. прузи, 9. тма три дни, 10. моръ въ человѣцехъ; сего ради 10 казнии бысть на них, яко 10 мѣсяць губиша дети жидовьскыя. Егда же бысть моръ въ Египтянех, рче фараонъ Моисѣеви и брату его Арону: «и отъидета въскорѣ». Моисеи же собра люди Жидовьскыя и поиде от земли Египетьскои. И ведяше я господь по пустыне и къ Чермъному морю, и преди идяше пред ними столпъ огненъ, а во дне облаченъ. Слышавъ же фараонъ, яко бежать людие, погна по нихъ, яко пригнаша к морю. Видѣвше же людие Жидовьстѣи, и възъропташа на Моисиа, ркуще: «почто изведе ны на смерть». И възпи Моисеи къ богу; и рече господь: «что вопиеши ко мне; удари жезломъ в море». И створи Моисеи тако, и раступися вода на 12 пути, и внидоша сынове Израилеви в море. И видев же фараонъ, погна по нихъ; сынове же Исраилевѣ проидоша по суху посредѣ моря; яко излѣзоша на брегъ, и соступися вода о фараоне и о воихъ его. И възлюби господь богъ Исраиля; идоша от моря трие дни по пустыне, и приидоша въ Миронъ. И бѣ ту вода горка, и возьропташа людие на бога; и показа имъ господь древо, и вложи е Моисии въ воду, и осладишася воды. Посемь же пакы возропташа на Моисея и на Арона, ркуще: «луче ны есть намь бѣше во Египте, иже ядохомъ мяса, и лукъ, и хлебы до сыти». И рче господь к Моисееве: «слышах хухнание сыновъ Исраилевь»; и дасть имъ манну ясти. Посемь же дасть имъ законъ на горе Синастѣи. Моисиевѣ же вшедшю на гору къ богу, они же, сълиявше телцю главу, поклонишася акы богу, их же Моисии изъсѣче 3000 числомъ. Посемъ пакы возропташася на Моисея и Арона, еже не бысть воды. И рче господь къ Моисѣови: «удари жезломъ в камень». Рекь: «еда исего испустивѣ воды». И разгнѣвася господь на Моисея, яко не възвеличи господа; ни вниде в землю обетованную сего ради, роптаниа онѣх ради, нь возведе на гору Вамъску и показа ему землю обетованную; и умре Моиси на горе. И прия власть Исус Навгинъ; и сей прииде в землю обетованную, и изби Хананѣиско племя, и всели в них места сынове Исраилевѣ. Умершю же Исусу, бысть судиа в него место Июда; и иных судии бысть 14, при них же забыша бога, изведъшаго изъ Египта, начаша служити бѣсомъ. Богъ разгнѣвавъся, предаяше на расхыщение иноплеменникомъ; егда ся начинаху каяти, богъ помиловаше их; и егда избавлеше, и пакы укланяхуся на бѣсослужение. По сих же Илии жрець; и посемъ Самоилъ пророкъ, и рѣша людие Самоилу: «постави намъ цесаря». И разгнѣвася господь на Исраиля, и сего постави надъ нимъ Саула. Таче Саулъ не изволи ходити въ законѣ господне, и избра господь Давыда, сына Иосиина, и постави и цесаря над Исраилемь; и угоди Давыдъ богу. Сему же Давыду кляся господь, яко от племени его родитися богу. И пръвое нача пророчествовати о воплощении божьи и рекъ: «изъ щрева преже деньница родих тя». Се же царствова лет 40 и умре. И по немь царствова сынь его Соломонъ, иже възъгради церковь богу и нарече ю Святая святыхъ; и бысть мудръ зело, но наконець поползеся и царствоьа лет 40 и умре. По Соломоне царствова сынъ его Ровоамъ; при семъ раздѣлися царство на дво: Жидовьско въ Иерусалиме одино, а другое в Самарии. Въ Самарии же царствова Еровамъ, холопъ Соломонь; сей же створи две кравѣ злате, и постави едину въ Вифили на холму, а другую въ Енданѣ, и рекъ: «се бога твоя, Израилю»; и кланяхуся людие, а бога забыша. Такоже и въ Иерусалиме забывати начаша бога и покланяхуся Валу, рекше ратну богу, еже есть Арии, и забыша бога отець своих. И нача богъ посылати пророкы; пророци же начаша обличать о безаконьи ихь и о служении кумиръ, они же начаша пророкы избивати, обличаеми от них. И разгнѣвася богъ велми на Исраиля, и рче: «отрину я от себе и призову ины люди, иже мене слушають; и аще съгрѣшать, не помяну безаконии их». И нача посылати пророкы, глаголя имъ: «проричаите о отвержении Жидовьстѣ и о призвании странъ». Пръвое же нача пророчествовати Осии, глаголя: «преставлю царство дому Исраилеву, скрушю лукъ Исраилевь, и не приложю помиловати пакы дому Исраилева, нь отметая, отвергу их, глаголеть господь, и будут блудяще въ языцѣхъ». Иеремѣ же рече: «аще встанеть Самоилъ и Моиси, не послушаю их». И пакы тъи же Иеремѣя рече: «тако глаголеть господь богъ: се кляхся именемъ моимъ великымъ, аще будеть отселе где имя мое именуемо въ устех иудеискых». Иезекиилъ рече: «тако глаголеть Аданаи господь: расѣю вы, вся останкы твоя вся ветры, зане святая моя осквернисте всеми негодовании твоими; азъ же тя отрину, и не имам тя помиловати пакы». Малахиа же рече: «тако глаголеть господь: уже нѣсть ми хотѣниа у вас, понеже от въстока и до запада имя мое прославися въ всех языцѣх, и на всякомъ месте принесется кадило имени моему и жертва чиста, зане велие имя мое въ языцѣхъ; сего ради дамъ вы на поносъ и на пришествие во вся языкы». Исаи же великыи рче: «тако глаголеть господь: простру руку свою на тя, истлю тя, расѣю вы и пакы не приведу тя». И пакы то же рече: “возненавидѣх праведникы ваша и начатокъ мѣсяць вашихъ, и суботъ ваших не прииму”. Пророкъ же Самсонъ рече: «слышите слово господне: азъ приемлю на вы плачь; домъ Исраилевъ падеся и не приложи въстати». Малахии же рече: «тако глаголеть господь: пошлю на вы клятву и проклену благословение ваше, разорю, и не будет в вас». И много пророчествоваша о отвержении их. Сим же пророком повелѣ богъ пророчествовати о призвании иныхъ странъ в них место. И нача звати Исаия, тако глаголя: «яко законъ от мене изидеть, и суд мои свет странамъ; приближается скоро правда моя, изидеть, и на мышцю мою страны уповають». Иеремѣя рче: «тако глаголеть господь: положю дому Июдину завет мои новъ, дая законы в разумения их, и на сердца ихъ напишю; и буду имъ богъ, и те будут мне людие». Исаия рече: «ветхая мимоидоша, и новая възвѣщу, преже возвѣщениа явлено бысть вамъ; поите богу песнь нову; работающимъ ми призовется имя ново, еже благословится по всей земли; домъ мои домъ молитве прозовется всѣмъ языком». То же Исаия глаголеть: «открыеть господь мышцю свою святую пред всеми языкы, и узрят вси конци земля спасение же от бога нашего». Давыдъ же глаголет: «хвалите господа вси языци, похвалите его вси людие». Тако же богу возлюбившю новый люди, рекъ: «имамъ снити к нимъ самъ и явитися человѣкомъ плотию и пострадати за Адамово преступление». И начаша пророчествовати о воплощении божии. Первое Давыдъ, глаголя: «рече господь господеви моему: сяди одесную мене, дондеже положю врагы твоя подножию ногама твоима». И пакы: «господь рече ко мне: сынъ мои еси ты, азъ днесь родих тя». Исаия рче: «не сли и вѣстникъ, нь самъ богъ пришед спасеть ны». И пакы: «яко дѣтищь родися намъ, ему же начало бысть на раме его, и прозовется велика света аггелъ, и велика власть его, и миру его нѣсть конца». И пакы: «се дева въ чреве прииметь и родит, и нарекут имя ему Еммануилъ». Михеи рче: «Вифлеомъ, домъ Ефрантовъ, еда не мног еси быти в тысущах июдовахъ; ис тебе бо изидет старейшина быти въ Израили, исходи его от днии века; сего ради дасться, до времени ражающия родит, и прочии от братия его обратятся на сыны Исраилевѣ». Иеремѣя рече: «се богъ нашь, не вменится инъ к нему; изъобрѣте всякъ путь ходожества и дасть Якову, отроку своему; по сих же на земли явися, съ человѣкы поживе». И пакы: «человѣкъ есть; кто увѣсть, яко богъ есть; и яко человѣкъ умираеть». Захарии рче: «послушая сына моего, и не услышю их, глаголеть господь». И Осии рче: «тако глаголеть господь: плоть моя от них». Прорекоша же и страсти его, ркуще, яко же рече Исаия: «о, лютѣ души ихь, понеже свет золъ свѣщаша, ркуще: свяжемъ праведника». И пакы то же рече: «тако глаголеть господь: азъ ни зъпротивьлюся, ни глаголю противу, и лица своего не отвратих от стыдѣниа и заплеваниа». Иеремѣя рече: «приидѣте, вложимъ древо въ хлѣбъ его, истребимъ от земля живот его». Моиси рече о распятии его: «узрите животъ вашь висящь прямо очима вашима». Давыдъ же рече: «въскую шаташася языци». Исаия рече: «яко овца на заколение веденъ бысть». Ездра же рече: «благословенъ богъ, распростерь руцѣ свои, и спасъ Ерусалима». О воскресении же его ркоша; Давыдъ же рече: «въстани боже, суди земли, яко ты наслѣдиши въ всех странах». И пакы: «въста, яко спя, господь». И пакы: «да въскреснеть богъ, разидутся врази его». И пакы: «воскресни, господи боже мои, да вознесется рука твоя». Исаия рече: «сходящий въ страну, сень смертную, свѣтъ восия на вы». Захарии рече: «и ты въ крове завета твоего испустилъ еси ужникы своя ото рва, не имуща воды». Много пророчествоваша о немъ, еже и сбыстся все». Рече Володимиръ: «то в кое время сбыстся се, и было ли се есть; еда ли то перво хощеть быти». Онъ же, отвѣщавъ, рече, яко «уже преже сбысться все, егда воплотися. Яко же бо преже ркохомъ, Жидомъ пророкы избивающемъ и цесаремъ их законъ преступающемъ, предасть я богъ въ расхыщение, и во плѣнъ введени быша во Асурию грех ради их, и работаша тамо лет 70, и посемъ возвратишася на землю свою; не бѣ у них цесаря, и архиереи обладахут ими до Ирода иноплеменьникъ, иже обладаеми сего властью. В лѣто 5500 посланъ бысть Гаврилъ къ дѣвици Марии в Назарефь, от колена Давыдова, рещи ей: «радуйся, обрадованная: Господь с тобою». И от слова сего зачатъ Слово божие въ утробе, и роди сына, и наркоша имя ему Исус. И се волхвы приидоша от въстока, глаголюще: «где есть цесарь Жидовескъ; и видѣхомъ бо звезду его на въстоцѣ, приидохомъ поклонитися ему». Услышав же Ирод, смятеся, всь Иерусалимъ с нимъ; и призва книжникы и старци людьстѣи и въпрашаше: «кдѣ Христос ражается». Они же рѣша: «въ Вифлееме Жидовьстѣмъ». Иродъ же се слышавъ, посла, рекъ: «избиите младенца, сущая дву лѣт». Они же, шедше, избиша младенца. Мария, убоявшися, скры отрочя; Иосифъ же съ Мариею, поимъ отрочя, и бѣжа во Египетъ, и бѣ ту до умертвиа Иродова. Въ Египте же явися аггелъ Иосифу, глаголя: «въстани, поими отрочя и матерь его, иди въ землю Исраилеву». Пришедшю же ему, вселися в Назарефъ. Възрастъшю же ему и бывшю лет 30, нача чюдеса творити и проповѣдати царство небесное; и избра собѣ ученикъ, нарече [имена], и нача чюдеса велика творити, и мертвыя въскрѣшати, прокаженыя оцѣщати, хромымъ ходити, слѣпымъ прозрение творити, и ина многа чюдеса велия, якоже бѣша пророци прорекли о немь, глаголюще: «тъи недугы наша понесе и болезни наша исцели». И крестися от Ивана въ Иерданѣ, показая новымъ людемъ обновление. Крестившюся ему, и се отверзошася небеса, и духъ сходящь зракомъ голубинымъ на нь, и глас глаголя: «се есть Сынъ мои возлюбленыи, о немже благоизволих». И посылаше ученикы своя проповѣдати царство и покаяние въ оставление грѣховъ. И хотя исполнити пророчество, нача повѣдати, яко подобаеть сыну человѣчьскому пострадати и распяту быти, третии день въскреснути. Учащу же ему въ церкви, архиереи и книжници исполнишася зависти, и искаху убити и, и, имше, ведоша и къ игѣмону Пилату. Пилатъ же испыта, яко безъ вины предаша и, хоте пустити и; они же рѣша ему: «аще сего пустиши, не имаеши быти другъ кесаревѣ». Пилатъ повелѣ, да и распнуть; они же, поимше Исуса, ведоша и на место Краниево, и распяшя ту; и бысть тма по всей земли от 6-го часа до 9-го; и по 9-мь часе испусти духъ Исус; и церковная запона раздрася на двое, и мертвии въсташа мнозѣ, им же повелѣ в рай ити. И снемше съ креста, положиша въ гробе, и печатьми запечаташа гробъ людие Жидовьстѣи, и стражи приставиша, ркуще: «да како украдут ученици его». Он же третии день въскресе; явися ученикомъ, въскресъ изъ мертвых, рекъ имъ: идѣте во вся языкы и научите вся страны, крестяща я въ имя Отца и Сына и святого Духа. И пребысть с ними 40 днии, являяся имъ по въскресении; и егда исполнишася дние 40, повелѣ имъ ити в гору Елеоньскую; и явивъся имъ, благословивъ я, рече имъ: «сядете въ граде Иерусалиме, дондеже пошлю вы обетование Отца моего»; и се рекъ, возношашеся на небо. Они же поклонишася ему, и възратишася въ Иерусалимъ, и бяху въ церкви выину. И егда скончашася денье 50, и сниде Духъ святыи на апостолы; и приимше обетование святого Духа, разидошася по вселены, учаще, крестяще водою. Рече Володимиръ: «что ради от жены родися, и на древе распятся, и водою крестися”. Он же рече ему: «сего ради, и понеже исперва род человѣческыи женою согреши, диаволъ прельсти Евгу и Адама, и отпаде рая; тако же и богъ отместие дая диаволу, женою первое побѣжение бысть диаволу, женою бо испаде Адамъ из рая; от жены воплотися богъ и повелѣ ити в рай вѣрнымъ. Еже распяту быти, сего ради: от древа вкушь, испаде породы, богъ же сего ради страсть прия на древе, да древомъ диаволъ побѣженъ будеть, а от древа животнаго приимут праведнии. А еже водою обновление: понеже при Нои, умножившимся грѣхомъ въ человѣцѣхъ, и наведе богъ потопъ на землю и потопи человѣкы водою; сего ради рече богъ: «понеже погубих человѣкы грех ихъ ради, ныне же пакы водою очищу грѣхы человѣкомъ, обновлениемь водою»; ибо Жидовескъ род в мори очистишася от египетьскаго злаго нрава, понеже вода изначала бысть пръвѣе, рече бо: «духъ божий ношашеся верху воды». Еже ныне крестятся духомъ и водою, якоже и Гедеонъ преобрази, по семь; егда прииде к нему аггелъ, веля ему ити на Мадиамы, он же, искушая, рече къ богу, яко положю руно на гумне, рекъ тако: «аще будеть суша по всей земли, а на руне роса». И положи руно; и заутра видѣвъ по всей земли сушю, а на руне роса. И рече: «и еще искушаю бога моего: аще будет по всей земли роса, а на руне суша»; и бысть тако. Се же преобрази, яко иностраннии бѣша суша преже, а Жидове руно; после же на странахъ роса, еже есть святое крещение, на Жидехъ суша. И пророци проповѣдаша, яко водою обновление будеть. Апостоломъ же учащимъ по вселенѣи вѣровати богу, их же учение мы, Грѣци, прияхомъ и вся вселеная вѣруеть учению их. Поставилъ же есть богъ день единъ, в он же хощеть судити живымъ и мертвымъ, съшед съ небеси, и воздати комуждо по дѣломъ его: праведнымъ царство небесное, и красоту неизреченую, и веселие бес конца, не умирати в вѣкы; а грешником мука огнена, червь неусыпающии, тма кромешная, и муцѣ не будет конца. Сица же бысть мука, иже не веруют господу нашему Исусу Христу: мучими будуть въгни, иже не креститься. И се рекъ, показа ему запону, на ней же написано судище господне; и показаше ему одесную праведныя, в веселии предъидуща в рай, а ошюю грѣшником мука вечная. Володимиръ же въздохнувъ, рече: «добро симъ одесную, зло же симъ ошююю». Он же рече: «то аще хощеши одесъную стати съ праведными, то крестися». Володимиръ же положи на сердци своемъ, рекъ: «пожду еще мало», хотя испытати о всех вѣрахъ. Володимиръ же дасть сему дары многы; давъ, отпусти съ честью великою.

В лѣто 6494 [986]. О срачинскои вѣрѣ. Приидошя блъгаре вѣры бохмичи, глаголюще, яко Князь еси мудръ и смысленъ, но не вѣси закона; да вѣруи в законъ нашь и поклонися Бохмиту. И рече Володимиръ: Како есть вѣра вашя? Они же рѣшя: Вѣруемь Богу, а Бохмит ны учит, глаголя: обрѣзати уды таиныя, а свинины не ясти и вина не пити, а по смерти же, рече, с женами творити похоть блудную; дасть бо Бохмит комуждо по 70 женъ красных, и изберет едину красну и всѣх красоту възложит на едину, и та будет ему жена; зде же, рече, достоит блуд творити всякь на семь свѣтѣ; аще будет богат кто зде, то и тамо; аще ли кто зде убогъ, то и тамо. И ина многа лесть, еяже нелзѣ писати срама ради. Володимир же слышаше их, бѣ бо сам любя жены и блужение многое, и послушаше сладко; но сие ему бѣ нелюбо, обрѣзание удов и о неядении мясъ свиных, а о питьи и отнюдь рече: Руси есть веселие питие, не можем бес того быти. О нѣмецкои вѣрѣ. По сем же приидошя от Рима нѣмци, глаголюще: Приидохом от папежа послани. И рѣша ему: Реклъ ти тако папежь: земля твоя яко и земля нашя, а вѣра вашя не яко вѣра нашя; вѣра бо нашя яко свѣт есть, кланяем бо ся Богу, иже створи небо и землю, звѣзды и месяць, и всяко дыхание, а бози ваши древо суть. Володимир же рече: Какова заповѣдь вашя? Они же рѣшя: Пощение по силѣ, аще ли кто ясть или пиет, то все в славу Богу, рече учитель нашь Паулъ. Рече же Володимиръ нѣмцем: Идѣте опять, яко отци наши сего не приали суть. О жидовскои вѣрѣ. Се слышавше жидове козарстии, приидошя, ркуще: Слышахом, яко приходиша блъгаре и христиане, учаще тя кто же вѣрѣ своеи; христиане бо вѣруют, его мы распяхомъ, а мы вѣруемь единому Богу Авраамову, и Исаакову, и Иаковлю. И рече Володимиръ: Что есть законъ вашь? Они же рѣша: Обрѣзатися, свинины не ясти, ни заячины, суботу хранити. Он же рече: То где есть земля вашя? Они же рѣшя: Въ Иерусалимѣ. Онъ же рече: То тамо ли есть? Они же реша: Разгнѣвався Богъ на отци наши и расточи ны по странам грѣх ради наших, и предана бысть земля нашя христианом. Он же рече: То како вы инѣх учите, а сами отвръжени от Бога и расточени? Аще бы Богъ любил васъ и закон вашь, то не бысте расточени по чюжим землям, егда и нам то же мыслите зло приати? Сказание о вѣрѣ христианскои из начала. По семь же прислашя греци к Володимиру Кирила философа, глаголюще сице: Слышахом, яко приходили суть блъгаре, учаще тя приати вѣру свою, ихже вѣра оскверняет землю, иже суть прокляти паче всѣх человекъ, уподобльшеся содомляномь и Гомору, на ня же пусти Богъ камение горящее, и потопи я, и погрязошя; яко и сих ожидает день погыбели их, егда приидет Богъ судити на землю и погубит вся творящаа безаконие и скверны дѣющиа; си бо омывают оходы своя и въ уста вливают и по брадѣ мажутся, нарицающе Бохмита. Такоже и жены их творят ту же вѣру и скверну, и ино пуще: от совокуплениа мужска и женска вкушают. Се слышав Володимиръ, плюну на землю, рече: Нечисто есть дѣло. Рече же философъ: Слышахом же и се, яко приходишя от Рима учити вас вѣрѣ своеи, ихже вѣра мало с нами развращена; служат бо опрѣснокы, рекше оплаткы, ихже Богъ не преда, но повелѣ хлѣбом служити, иже преда апостоламь, приим хлѣбь и рекъ: се есть тѣло мое, ломимое за вы. Такоже и чашу приимъ, рече: се есть кровь моя новаго завѣта; си же того не творят, и суть не исправили вѣры. Рече же Володимиръ: Приидошя ко мнѣ жи дове глаголюще, яко нѣмцы и греци вѣруют, егоже мы распяхом. Философъ же рече: Въистину мы в того вѣруемъ; тѣх бо пророци прорицаху, яко Богу родитися, а друзии распяту быти и погребену, и въ 3 день въскреснути и на небеса взыти; они же тыи пророкы избиваху, другыа претираху. Егда же сбысться проречение тѣх, сниде на землю, и распятие приатъ, въскресъ и на небеса взыде; на сих же ожидаше покааниа 40 и 6 лѣт, и не покаашяся; и посла на ня римляны и грады сих разбишя, а самы расточиша по странамъ, и работают в странах. Рече же Володимирь: То что рад сниде Богъ на землю и страсть таковую приа? Отвещав же философ, рече: Аще хощеши послушати, да скажу ти из начала, что ради сниде Богъ на землю. Он же рече: Послушаю рад. И начат философ глаголати сице: В началѣ створи Богъ небо и землю въ 1 день. Въ 2 день створи твердь. Въ 3 день створи море, рѣкы, источникы и сѣмена. Въ 4 день слънце и луну и звѣзды, и украси Богъ небо. Видѣв же первыи от ангелъ старѣишина чину ангельску, помысли в себѣ, рече: Сниду на землю, и прииму землю, и буду подобенъ Богу, и поставлю престолъ мои на облацѣх сѣверскых. И ту абие съвръже и с небеси, и по немь спадошя, иже бѣша под ним, чинъ десятыи. И бѣ имя противнику Сотонаил, в негоже мѣсто постави старѣишину Михаила; Сотонаил же грѣшив помысла своего и отпад славы Божиа, первое наречеся противник Богу. По сем же въ 5 день створи Богъ киты, рыбы, гади и птици пернатыа. Въ 6 же день створи Богъ звѣри, и скоти, и гады земныа, сътвори же и человека. Въ 7-и же день почи Богъ от всѣх дѣлъ своих, еже есть субота. И насади Богъ раи въ Едемѣ на встоцѣ, и введе ту человека, егоже създа, и заповѣда ему от древа всякого ясти, от древа же единого не ясти, еже есть разумѣти добру и злу. И бѣ Адамь в раи, и видѣ Бога, и славляше, егда ангели славляху. И възложи Богъ на Адама сонъ, и успе Адам; и взя Богъ едино ребро у Адама и створи ему жену, и приведе ю къ Адаму, и рече Адам: Се кость от кости моеа, и плоть от плоти моея, си наречет ми ся жена. И нарече Адам имена скотом и птицямь, звѣрем и гадомь, а самѣма има ангелъ повѣда имена. И покори Богъ Адаму звѣри, и скоти, и птиця, и обладаше ими всѣми, и послушахут его. Видѣв же диавол, яко почти Богъ человека, взавидѣвь ему, преобразися въ змию, и прииде къ Евзѣ и рече еи: Почто не яста от дрѣва, сущаго посреди рая. И рече жена къ змии: Рече Богъ: не имата ясти, да не умрета смертию. И рече змиа к женѣ: Смертию не умрета; вѣдяше бо Богъ, яко въ иже день яста и от него, отвръзетася очи ваю, и будета яко Богъ, разумѣвающе добро и зло. И видѣ жена, яко добро древо въ ядь, и вземши снѣсть, и вдасть мужу своему, и яста, и отврьзостася очи има, и разумѣста, яко нага еста, и сшиста листвиемь смоковным препоясание. И рече Богъ: Проклята земля въ дѣлех твоих, и в печали яси вся дни живота своего. И рече: Егда како прострета руку и възмета от древа животнаго, и живета в вѣкы. И изгна Господь Богъ Адама из рая; и сѣде прямо раю и плачася и дѣлаа землю. И прокля Господь Богъ землю, и порадовася сотона о проклятии земля. Се на ны первое падение и горкии ответ от падения ангелскаго житиа. И роди Адамь Каина и Авеля; и бѣ Каинъ ратаи, а Авель пастух. И принесе Каинъ от плодов земных Богу, и не прия Богъ даров его; Авель же принесе от агнець первенець, и приа Богъ дары Авелевы. Сотона же влезе в Каина и пострѣкаше Каина убити Авеля. И рече Каинъ: Изыдевѣ на поле, Авелю. И послуша его Авель, и якоже изыдоста, вста Каинъ и хотяше и убити, и не умѣаше како убити и; и рече ему Сотона: Възми камень и удари и. Вземь камень и уби и Авеля. И рече Богъ Каину: Где есть братъ твои? Он же рече: Егда азъ стражь есмь брату моему? И рече Богъ: Се кровь брата твоего въпиет ко мнѣ; будеши стоня и трясыися до живота своего. Адам же и Евва плачющеся бѣста, а диавол радовашеся, река: Се, егоже Богъ почти, азъ створих ему отпасти от неба и се нынѣ и плач ему налѣзох. И плакастася по Авелѣ 30 лѣт, и не съгни тѣло его, и не умѣаста его погрести. И повелѣниемь Божиим птенця два прилетѣста; и единъ ею умре, един же ею ископа яму, и вложи в ню умершаго и погребе и. Видѣв же Адам и Евва, ископаста яму, и вложиста Авеля и погребоста с плачемъ. Быв же Адам лѣтъ 230 роди Сифа и двѣ дщери; и поя едину Каинъ, а другую Сифъ, и от того человеци расплодишяся и умножишася по земли; и не познашя створишаго я, и исплънишася блуда и скаредия всего, убииства и зависти, и живяху человеци скотскы. И бѣ Нои единь праведенъ в родѣ томъ, и роди 3 сыны: Сима, Хама и Афета. И рече Богъ: Не имат духь мои пребывати въ человецѣх сих. И рече: Да потреблю человека, егоже створих, от человека до скота. И рече Богъ Ноеви: Створи ковчегъ в долготу лакотъ 300, а вширь 5050, а възвыше 30 лакотъ. Египти бо локтемъ сажень зовут. Дѣлаему же ковчегу за 100 лѣт, и повѣдаше Нои яко быти потопу, и посмѣвахуся ему. Егда сдѣла ковчег, рече Господь Богъ Ноеви: Влѣзи ты, и жена твоя, и сынове твои, и снохи твоя, и введи к собѣ по двое от всѣх скот, и от птицъ, и от всѣхъ гадъ. И введе Нои якоже заповѣда ему Богъ, и наведе Богъ потоп на землю, и потопе всяка плоть, а ковчег плаваше на водѣ. И егда посяче вода, и изыде Нои, и сынове его, и жена его; и от сих расплодися земля. И бышя человеци мнози единогласни, рѣша друг другу: Съзижемь стлъпъ до небесѣ. И начаша здати, и бѣ старѣишинам и Невротъ. И рече Богъ: Се умножишяся человецы, и помыслы их суетни. И сниде Богъ. И размѣси языкы на 70 и на 2 языка. Адамов же язык не отятъ у Авера, тои бо единъ не приложися к безумию их, рек сице: Аще бы человеком Богъ реклъ на небо стлъпъ дѣлати, то повелѣл бы самъ Богъ словом, якоже сътвори небо, и землю, и море, и вся видимаа и невидимаа. Сего ради того языкъ не премѣнися; от сего суть евреи. И на 70 и единъ язык раздѣлишяся, и разидошася по странамъ, и кождо своа нравы приашя, и по дьаволю научению ови рощениемь, и кладяземь, и рѣкам жряху, и не познашя Бога. От Адама до потопа лѣт 2000 и 242. А от потопа до раздѣлениа язык лѣтъ 529. По сем же диаволъ в болшее прелщение вверже человекы, и начашя кумиры творити, ови древяны, ови мѣдяны, а друзии мраморяны, златы и сребрены, и кланяхуся им, и привожаху сыны своа и дщери, и закалаху пред ними, и бѣ вся земля осквернена. Началник же бяше кумиротворению Серух, творяше кумиры въ имя мрътвых человекъ, овѣмь бывшем царемъ, другым храбром, и влъхвомъ, и женам прелюбодѣицямь. Се же Серух роди Фару. Фара же роди Авраама, и Нахора, и Арана. Фара же творяше кумиры, навыкъ у отца своего. Аврам же пришед въ умъ, възревъ на небо, и видѣ звѣзды и небо, и рече: Въистину то есть Богъ, а иже створил отець мои, прелщает человекы. И рече Аврамь: Искушу Бога отца своего. И рече: Отче, почто прелщаеши человекы, творя кумиры древяны? Тъи есть Богъ, иже створи небо и землю. И приимь Аврамь огнь, зажже идолы в храминѣ. Видѣв же Аранъ, брат Аврамов, ревнуя по идолѣх, хотѣ вынести идолы, и сам сгорѣ ту, и умре Аранъ пред отцемь; преже бо сего не бѣ, умиралъ сынь пред отцемь, ни отець пред сыномь, и от сего начашя умирати сынове пред отцы. И възлюби Богъ Аврама, и рече Богъ Авраму: Изыди из дому отца своего в землю, в нюже ти покажу, и створю тя въ язык великъ, и благословят тя колѣна земнаа. И створи Аврам якоже заповѣда ему Богъ. И поя Аврамь сыновца своего Лота, бѣ бо ему Лотъ шюрин и сыновець, бѣ бо Аврам понялъ братню дщерь Араню Сарру, и прииде в землю Хананѣиску к дубу высоку. И рече Богъ къ Авраму: Сѣмени твоему дам землю сию. И поклонися Аврам Богу; Аврам же бѣ лѣт 70 и 5, егда изыде от хараона. Бѣ бо Сара неплоды, болящи неплодскымь; рече Сарра Авраму: Влѣзи к рабѣ моеи. И поимши Сарра Агарь, вдасть ю мужу своему; и влѣзъ Аврамь къ Агарѣ, зачатъ и роди сына Агарь, и прозва и Аврам Измаиломъ, и Аврам бѣ лѣт 86, егда родися Измаил. По сем же заченши Сарра, и роди сына и нарече имя ему Исакъ. И повелѣ Богъ Авраму обрѣзати отрочя, и обрѣза и въ 8 день. И възлюби Богъ Аврама и племя его, и нарече я в люди себѣ, и отлучи я от язык себѣ, и нарече я: Люди своя. Сему же Исаку възмогшу, Авраму же жившу лѣт 170 и 5, и умре, и погребенъ бысть. Исаку же бывшу лѣтъ 60, и роди два сына: Исава, Иакова; Исавъ же бѣ лукавъ, а Иаков праведенъ. Сеи же Иаков работа у тестя своего изъ дщери его меншеи лѣт 7, и не дасть ему еа Лабанъ уи его, рек: Старѣишую поими. И вдасть ему Лию, старѣишую, а из другои рек ему работати другую седмь лѣт. Он же работа другую 7 лѣт из Рахили. И поя себѣ двѣ сестреници, от неюже роди 8 сынов: Рувима, Симеона, Левгию, Иуду, Исахара, и Заулона, и Иосифа, и Вениамина, и от рабу двою: Дана, Нефталима, Гада и Асира; и от сих расплодишяся жидове. Иаковь же сниде въ Египет сыи лѣт 130 с родом своимь, числом 65 душь, поживе же въ Египтѣ лѣт 17, и успе, и поработишя племя его за 400 лѣт. По сих же лѣтех възмогшя людие жидовстии и умножишяся, и насиляху имъ егуптяне работою. В си же времена родися Моиси в жидех, рѣшя вълсви егупетстии царю: Родился есть дѣтищь и хощет погубити Египет. Ту абие повелѣ царь ражающаася дѣти жидовскыа вметати в рѣку. Мати же Моисиова убояшися сего погублениа, вземши младенець, вложи и в крабицу, и несши постави в лузѣ. В се же время сниде дщи фараонова Фермуфи купатся, и видѣ отрочя плачюще, и взя и пощади и, и нарече имя ему Моисеи, и въскръми и, и бысть отроча красно. И бысть лѣт 4, и приведе и дщи фараоня къ отцу своему; видѣв же Моисеа фараон, нача любити отрочя; Моисеи же хапаяся за шию, срони вѣнецъ съ главы царевы и попра и. Видѣв же влъхвъ, рече цареви: О царю, погуби отроча се, аще ли не погубиши, имать бо погубити весь Египет. И не послуша его царь, но паче повелѣ не губити дѣтии жидовскых. Моисиови же възмогшу, и бысть велик в дому фараони, и бывшу царю иному, взавидѣша ему боляре. Моисеи же убивъ египтянина, обидящего евреанина, бѣжа изъ Египта, и прииде в землю Мадиамску, ходя по пустыни и научивься от ангела Гавриила о бытии всего мира, и о прьвом человецѣ, и яже суть была по нем, и о потопѣ, и о смѣшении язык, и аще кто колико лѣт бяше былъ, и звѣздное хожение, и число, и земную мѣру, и всяку мудрость. По сем же явися Богъ ему в купинѣ огнем, и рече ему: Видѣх бѣду люди моих въ Египтѣ, и низлѣзох изяти я от руку египетску, и извести я от земля тоя. Ты же иди к фараону, царю Египетску, и речеши ему испусти Израиля да три дни положат требу Господу Богу; аще не послушает тебе царь Егупетскыи, побию и всѣми чюдесы моими. И пришедшу Моисеови, и не послуша его фараонъ, и пусти Богъ 10 казнии на фараона: пръвое, рекы в кровь, 2. жабы, 3. мышци, 4. песиа мухи, 5. смерть на скоты, 6. прыщь горцѣ, 7. град, 8. прузи, 9. тма три дни, 10. моръ въ человецех; сего же ради 10 казнии бысть на них, яко 10 месяць топишя дѣти жидовскыа. Егда же бысть моръ в Египтех, рече фараон Моисеови и брату его Арону: Отъидѣта вскорѣ. Моиси же събрав люди жидовскыа, поиде от земля Египетскы и ведяше я Господь путемь по пустыни к Чермному морю; и предъидяше пред ними нощию стлъпъ огненъ, а въ дни облаченъ. Слышав фараон, яко бѣжат людие, погна по них и притисну я к морю. Видѣвше же людие жидовстии, възопишя на Моисеа, ркуще: Почто изведе ны на смерть? И възопи Моиси къ Богу, и рече Господь: Что въпиеши ко мнѣ? Удари жезломь в море. И створи Моисии так, и разступися вода надвое, и внидошя сынове Израилеви в море. Видѣв же фараон, погна по них; сынове же Израилеви проидошя по суху посреди моря, и яко излѣзошя на брегъ, съступися море о фраонѣ и о воех его. И възлюби Богъ Израиля, и идошя от моря 3 дни по пустыни, и приидошя в Мерон, и бѣ ту вода горка. И възропташа людие на Бога, и показа им Господь древо, и вложи Моисии в воду, и насладишяся вода. По сем же пакы възропташа на Моисеа и Аарона, ркуще: Луче ны бяше въ Египтѣ, иже ядяхом мяса, лукъ и хлѣбы до сытости. И рече Господь к Моисеови: Слышах хухнание сынов Израилевых. И дасть имъ манну ясти. По сем же дасть им законъ на горѣ Синаистѣи. Моисеови же вшедшу на гору к Богу, они же съльявше телчю главу и поклонишяся яко Богу, ихже Моиси изсѣче 30000. И по сем пакы възропташя на Моисеа и Аарона, еже не бысть воды. И рече Господь к Моисеови: Удари жезлом в камень. Рек: Егда и сего не испустиве воды?ѣ И разгнѣвася Господь на Моисея, яко не възвеличи Господа; и не вниде в землю обѣтованную сего ради, роптаниа онѣх ради, но възведе и на гору Вамску и показа ему землю обѣтованную, и успе Моиси ту на горѣ, и приа власть Исус Навгиин, и се приде в землю обѣтованную и изби Хананѣиское племя и всели в них мѣсто сыны Израилевы. Умършу же Исусу, бысть судья в него мѣсто Иуда, и инѣх судии 14 бысть, при нихже забывше Бога, изведшаго из Египта, начашя служити бѣсом. И разгнѣвася Богъ, предаяшет я иноплеменникомь на расхищение; и егда ся начняху каати, Богъ помиловашет их, и егда избавляшет их, пакы укланяхуся на бѣсослужение. По сих же судяше Лии жрець, и по сем Самоилъ пророкъ, и рѣша людие Самоилу: Постави намъ царя. И разгнѣвася Господь на Израиля и постави над ними царя Саула. Таче Саулъ не изволи ходити в законѣ Господни, и избра господь Давида, и постави и царя над Израилем, и угоди Давидъ Богу. Сему Давиду кляся Богъ, яко от племени его родитися Богу. И пръвое нача пророчествовати о въплощении Божии, рекъ: Из чрева преже деньница родих тя. Се же пророчествова лѣтъ 40 и умре. И по нем приа пророчество сынъ его Соломон, иже възгради церковь Божию и нарече ю святая Святых; и бысть мудръ, но наконець поплъзнеся, царствовав лѣт 40 и умре. По Соломонѣ же царствова сынь его Ровоам; при сем раздѣлися царство надвое: Жидовско въ Иерусалимѣ едино, и другое в Самарию. В Самарии же царствова Иеровамь, холоп Соломонь, иже створи двѣ кравѣ златѣ, и постави едину в Вефили на холмѣ, а другую въ Енданѣ, и рек: Се бога твоя, Израилю. И кланяхуся людие, а Бога забышя. Такоже и въ Иерусалимѣ начашя забывати Бога и покланятися начашя Валу, рекше ратну богу, еже есть Орѣи, и забышя Бога отець своих. И начашя Богъ посылати к нимь пророкы; пророци же начашя обличати я о безаконии их и служении кумиръ. Они же начашя пророкъ избивати, обличаеми от них. И разгневася Богъ на Израиля и рече: Отрину я от себе и призову ины люди, иже мене послушают; аще съгрѣшат, не помяну безакониа их. И начя посылати пророкы, глаголя им: Прорицаите о отвръжении жидовстѣ и о призвании странѣ. Пръвое же нача пророчествовати Иосии, глаголя: Преставлю царство дому Израилева, и скрушу лукь Израилев, и не приложу помиловати пакы дому Израилева, но отметая отвръгуся их, глаголеть Господь, и будут блудяще въ языцех. Иеремиа же рече: Аще станеть Самоил и Моисии, не помилую их. И пакы то же Иеремиа рече: Тако глаголеть Господь, се кляхся именем моим великым, аще будет имя мое именуемо отселѣ где в устех иудеискых. Иезекиил же рече: Тако глаголет Аданаи Господь, разсѣю вся останкы вашя въ вся вѣтры, зане святаа моя осквернисте всѣми негодованьи вашими; аз же тя отрину и не имам тя помиловати пакы. Малахеа же рече: Тако глаголеть Господь: уже нѣсть ми хотѣниа у вас, понеже от въстока до запада прославися имя мое въ языцех, и на всякомь мѣстѣ приносятся кадила имени моему и жрътва чиста, зане велие имя мое въ языцех, сего ради дамъ вас на поносъ и на пришествие въ вся языкы. Исаиа же великыи рече: Так глаголеть Господь: простру руку свою на тя, истлю тя и разсѣю тя и пакы не приведу тя. И пакы то же рече: Възненавидѣх праздникы вашя и начаткы месяць ваших, и субот ваших не приемлю. Амосъ же пророкъ рече: Слышите слово Господне: азъ приемлю на вы плач: домъ Иизраилевь падеся и не приложь встати. Малахиа же рече: Тако глаголеть Господь: послю на вы клятву и проклену благословление ваше и разорю, и не будеть в вас. И много пророчествовашя и отвръжении их. Сим же пророком повелѣ Богъ пророчествовати о призвании инѣх странъ в них мѣсто. Нача звати Исаия, тако глаголя: Яко законъ от мене изыде, и суд мои свѣт странамъ; приближается скоро правда моа, изыдет, и на мышцу моу страны уповают. Иеремиа же рече: Тако глаголеть Господь: и положу дому Иудину завѣт нов, дая законы вразумѣниа их и на сердця их напишу, и буду имъ Богъ, и ти будут ми в люди. Исаия же рече: Ветхаа мимо идошя, а новая възвѣщаю, преже възвѣщениа явлено бысть вамъ, поите пѣснь Богу нову; работающим ми прозовется имя ново, еже благословится по всеи земли; домъ мои дом молитвы прозовется всѣм языкомь. То же Исаия глаголеть: Открыеть Господь мышцу свою святую пред всѣми языкы, и узрят вси конци земля спасение Бога нашего. Давидъ рече: Хвалите Господа вси языцы, похвалите его вси людие. Тако Богу възлюбившу новыя люди, рек имам снити к ним самъ и явитися человекомъ плотию и пострадати за Адамово преступление. И начашя прорицати о воплощении Божии. Пръвое Давыдъ, глаголя: Рече Господь Господеви моему: сѣди одесную мене, дондеже положу врагы твоя подножие ногама твоима. И пакы: Господь рече ко мнѣ: сынь мои еси ты, аз днесь родих тя. Исаиа же рече: Не солъ, ни вѣстникъ, но самь Господь пришед спасет ны. И пакы: Яко дѣтищъ родися намъ, емуже бысть начало на рамѣ его, и прозовется велика свѣта ангелъ и велика власть его, и миру его нѣсть конца. И пакы: Се дева въ утробѣ зачнет и родить, и прозовет имя ему Еммануилъ. Михеа же рече: И ты, Вифлеоме доме Ефрантов, еда не моглъ еси быти в тысящах Июдовах? Ис тебе бо изыдет старѣишина быти въ князех въ Израили, исход его от днии вѣка; сего ради дасться до времене, ражающаа родить, и прочии от братиа его обратяться на сыны Израилевы. Иеремеа же рече: Се Богъ нашь, и не вмѣнится инъ к нему; изъобрѣте всякъ путь художества, и дасть Иакову отроку своему; по сих же на земли явися и съ человекы поживе. И пакы: Человекь есть, кто увѣсть, яко Богъ есть, и яко человекь умирает. Захариа же рече: Не послушашя сына моего, и не услышу их, глаголет Господь. Иосия рече: Тако глаголеть Господь: плоть моя от нихъ. Прорекоша же и страсти его, ркуще якоже рече Исаия: О лютѣ души их. Понеже съвѣтъ зол съвѣщашя, ркуще: свяжем праведника. И пакы тъ же рече: Тако глаголеть Господь: Азъ не супротивлюся, ни глаголю противу: хребет мои вдах на раны, и ланитѣ мои на заушение, и лица моего не отвратих от стыдѣниа и заплеваниа. Иеремиа же рече: Приидѣте, вложим древо в хлѣбь его, истребимь от земля живот его. Моисии же рече: О распяти его: Узрите жизнь вашу, висящу пред очима вашима. И Давидь рече: Въскую шаташася языцы?ѣ Исаия же рече: Яко овчя на заколение веден бысть. Ездра же рече: Благословенъ Богъ, руцѣ распростеръ свои и спасъ Иерусалима. И о въскресении его рекошя. Давидъ рече: Встани, Боже, суди земли, яко ты наслѣдиши въ всѣх странах. И пакы: Вста, яко спя, Господь. И пакы: Да въскреснет Богъ, и разидутся врази его. И пакы: Въскресни, Господи Боже мои, да възнесется рука твоя. Исаия же рече: Сходяще в страну и сѣнь смертную, свѣтъ въсиаеть на вы. Захариа же рече: И ты въ крови завѣта своего испустилъ еси ужникы своя, от ръва, не имуща воды. И много пророчствовашя о немь, еже сбысться все. Рече же Володимир: То в кое время сбысться се, и было ли есть? Егда ли то пръво быти хощет се? Он же отвѣщав рече ему, яко: Уже преже сбысться все, егда Богъ въплотися. Яко же бо преже рекох, жидомь пророкы извивающем, и царемь их, законы преступающемь, предасть я Богъ в расхищение и плѣнъ, и ведени бышя въ Асирию грѣх их ради, и работашя тамо лѣт 70, и по семъ възвратишяся в землю свою, и не бѣ у них царя, но архиереи обладаху ими до Ирода Иноплеменника, иже облада ими. В сего же власти в лѣто 5500 послан бысть архангел Гавриил в Назареф к девици Марии от колѣна Давидова рещи еи: Радуися, обрадованнаа, Господь с тобою. И от слова сего зачат слово Божие въ утробѣ, и породи сына, и нарече ему имя Исус. И се влъсви от встока приидошя, глаголюще: Где есть рождеися царь жидовескъ? Видѣхом бо звѣзду его на встоцѣ, и приидохом поклонитися ему. Услышав же се, царь Ирод и смятеся, и всь Иерусалим с нимъ; и призва книжникы и старци людски, и въспрашаше их: Где Христос ражается? Они же рѣшя ему: Въ Вифлеомѣ жидовстемь. Ирод же, слышавъ, посла рекъ: Избиите младенця, сущаа двою лѣту. Они же, шедше, избишя младенця. Мариа же убоявшися скры отрочя, Иосиф же съ Мариею бѣжа въ Египет и бысть до умертвиа Иродова. Въ Египтѣ же явися ангелъ Иосифу, глаголя: Въстани, поими отрочя и матерь его и иди в землю Израилеву. Пришедшу же ему, вселися в Назарет. Възврастъшу же ему и бывшу лѣтъ 30, нача чюдеса творити и проповѣдати царство небесное. И избра 12, яже и ученикы себѣ нарече, и нача чюдеса велика творити: мрътвыя въскрышати, прокаженыа очищати, хромым ходити, слѣпым прозрѣние творити, и ина многа чюдеса велиа, якоже бѣшя пророци прорекли о нѣмь, глаголюще: Тъи недугы нашя исцѣли и болезни подья. И крестися въ Иерданѣ от Иоанна, показа новым людемь обновление. Крестившу же ся ему, и се отвръзошяся небеса, и Духъ сходящъ зраком голубинымь на нь, и гласъ глаголя: Съ есть сынь мои възлюбленныи, о немже благоизволих. И послаша ученикы своя проповѣдати царство небесное и покаание въ оставление грѣхов. Хотя исплънити пророчество, и нача проповѣдати, яко подобает Сыну человѣчьскому пострадати, и распяту быти, и въ 3 день въскреснути. Учащу же ему въ церкви, архиереи и книжници исплънишяся зависти, и искаху убити и, и, имше, ведоша его къ игемону Пилату. Пилат же, испытавь, яко без вины предашя и, хотѣ пустити и. Они же рѣша ему: Аще сего пустиши, не имаши быти друг кесареви. Пилат же повелѣ, да и распнут. Они же поимше Исуса, ведошя его на мѣсто Краниево, и распяша ту. И бысть тма по всеи земли от 6-го часа до 9-го, и приде ся тѣм часѣ испусти духъ Исус; и церковнаа запона раздрася надвое, и мертвыи всташа мнози, имже повелѣ в раи ити. И снемше съ креста, положиша и в гробѣ и печатми запечетлѣшя гробъ людие жидовстии, и стражи поставишя, ркуще: Еда како украдут ученици его. Он же въ 3 день въскресе и явися учеником въскресъ от мертвых, рек имъ: Идѣте въ вся языкы и научите вся страны крещению въ имя Отца и Сына и Святого Духа. И пребысть с ними 40 днии, являася им по въскресении. И егда исплънися днии 40, повелѣ имъ ити в гору Елеонскую, и ту явися им, и благословивъ я, рече имъ: Сядѣте въ градѣ Иерусалимѣ, дондеже послю вы обѣтование Отца моего. И си рекъ, възношашеся на небо; они же поклонишася ему и възвратишася въ Иерусалимь, и бѣяху выину в церкви. И егда скончашяся дние 50-нии, сниде Духъ Святыи на апостолы; и приимше обѣтование Святого Духа, и разидошяся по вселеннѣи, учаще и крестяще водою. Рече же Володимиръ: Что ради от жены родися, и на древѣ распятся, и водою крестися? Он же рече ему: Сего ради, понеже испръва род человечьскыи женою съгрѣши: дьявол прелсти Еввою Адама и отпаде раи; такоже и Бог отместие дая дьаволу: женою пръвою испаде Адам из раа, от жены же въплотивься Богъ повѣле в раи внити вѣрнымь. А еже на дрѣве распяту быти, сего ради: от древа вкуши испаде породы, Богъ же на древѣ страсть приа, да древом дьаволъ побѣженъ будет, и от древа животнаго приимут праведнии. А еже водою обновление: понеже при Нои умножившемся грѣхом въ человецѣх, наведе Богъ потоп на землю, и потопи человекы водою, сего ради рече Богъ: Понеже погубих водою человекы грѣх их ради, нынѣ же пакы водою очищаю грѣхы человеком, обновлениемь водоюѣ; ибо жидовскыи род в мори очистишася от египетскаго злаго нрава, понеже бо вода изначала бысть прьвие, рече бо: Духъ Божии ношашеся врьху водыѣ, иже бо и нынѣ крестятся водою и Духом. Преображение бысть прьвою водою, якоже и Гедеон преобрази по семь, и егда прииде к нему ангелъ, веля ити ему на мадиамы, он же, искушаа, рече к Богу, положивь на гумнѣ руно, рече: Аще будеть по всеи земли роса, а на рунѣ суша. И положи руно, и заутра видѣв по всеи земли росу, а на рунѣ суша, и рече: И еще искушу, аще будеть по всеи земли суша, а на рунѣ роса. И бысть тако. Се же преобрази, яко иностраннии бѣша преже суша, а жидове руно, послѣди же на странах роса, еже есть святое крещение, а на жидох суша. Пророци же проповѣдашя, яко водою обновление будет. Апостолом же учащемь по вселеннѣи вѣровати Богу, ихже учениемь греци переяхом, и вся вселенная вѣруеть учению ихъ. Поставил же есть Богъ день единъ, вънже хощеть судити, пришед с небесѣ, живым и мертвымъ, и въздати комуждо по дѣлом его; праведным царство небесное и красоту неизреченну, и веселие бесконечное, и не умирати в вѣкы; и грѣшникомь мука огньна, и червь неусыпаяи, тма кромѣшняа, и муцѣ не будет конца. Сицева же будут мучениа, иже не вѣруют к Господу нашему Исусу Христу; мучими будут въ огни, иже ся не крестить. И си рек, показа Володимиру запону, на неиже бѣ написано судище Господне; и показываше ему одесную праведныа, в веселии предидуща в раи, а ошую грѣшникы, идуща в муку. Вълодимир же въздохнув рече: Добро симь одесную, горе же сим ошую. Он же рече: То аще хощеши одесную стати съ праведными, то крестися. Володимиръ же положи на сердци своем, рек: Пожду еще мало. Хотя испытати о всѣх вѣрах. Володимир же сему дары многы вдавь, отпусти и съ честию великою.

В лѣто 6494 [986]. О срачинскои вьрѣ. Приидоша болгари вѣры бохмичи, глаголюще: «Яко ты князь еси мудръ и смысленъ, но не вѣси закона. Да вѣруи в законъ нашь и поклонися Бохмиту». И рече Володимеръ: «Како есть вѣра ваша?». Они же рѣша: «Вѣруемъ богу, а Бохмитъ ны учить, глаголя, обрѣзати уды таиныя, а свинины не ясти, а вина не пити, а по смерти же, рече, съ женами похоть творити блудную. Дасть бо Бохмитъ комуждо по 70 женъ красныхъ и избереть едину красну и всѣхъ красоту възложить на едину; и то будеть ему жена. Здѣ же, рече, достоить блудъ творити всякъ на семь свѣтѣ. Аще кто будеть богатъ здѣ, то и тамо, аще ли здѣ кто убогъ, то и тамо»; и ина многа лесть, ея же нелзѣ писати срама ради. Вълодимеръ же слушааше ихъ, бѣ бо самъ любя жены и блужение многое, и послушааше сладко, но се бѣ ему не любо: обрѣзание удовъ, и о неядении мясъ свиныхъ, и о питии. «Отнудь, — река, — Руси есть веселие, не можемъ бес того быти». О нѣмескои вере. По семь же приидоша от римлянъ нѣмци, глаголюще: «Приидохомъ от папежа послани». И рѣша ему: «Рекълъ ти тако папежь: "Земля твоя яко и земля наша, а вѣра ваша яко не вѣра наша. Вѣра бо наша яко свѣтъ есть. Кланяемся богу, иже створи небо и землю, звѣзды и месяць, и всяко дыхание, а бози ваши древо суть"». Володимеръ же рече: «Какова заповѣдь ваша?». «Пощение по силѣ. Аще кто ясть или пиетъ, все въ славу божию, — рече учитель нашь Павелъ». Рече же Володимеръ нѣмцемъ: «Идите опять, яко отци наши сего не прияли суть». О жидовьскои верѣ. Се слышавше жидове козаристии, приидоша, ркуще: «Слышахомъ, яко приидоша болгаре и кристияне, учащи тя кто же вѣрѣ своеи. Християне бо вѣруютъ, его мы распяхомъ, а мы вѣруемъ единому богу Авраамову, Исаакову, Ияковлю». И рече Володимеръ: «Что есть законъ вашь?». Они же рѣша: «Обрѣзатися, свинины не ясти, ни заечины, суботу хранити». Он же рече: «То гдѣ есть земля ваша?». Они же рѣша: «Въ Иерусалимѣ». Он же рече: «То тамо ли есть?». Они же рѣша: «Разгнѣвався богъ на отци наша и расточи ны по странамъ грѣхъ ради нашихъ, и предана бысть земля наша християномъ». Он же рече: «То како вы инѣхъ учите, а сами отвержени от бога и расточены? Аще бы богъ любилъ васъ и законъ вашь, то не бы есте расточены по чюжимъ землямъ. Егда мьстите и намъ то же зло прияти?». О верѣ хрестияньскои. По семь прислаша греци къ Володимеру философа Кирила, глаголюще сице: «Слышахомъ, яко приходили суть болгаре, учаще тя прияти вѣру свою, их же вѣра оскверняеть землю, иже суть проклятии паче всѣхъ человекъ, уподоблешеся содомляномъ и Гомору, на нихъ же пусти богъ камение горящее и потопи я, и погрязоша, яко и сихъ ожидаетъ день погыбели ихъ, егда прииде богъ судити на землю и погубить вся творящая безаконие и скверны дѣлающе. Сии бо объмываютъ обходы своя и в ротъ вливаютъ, и по брадѣ мажются, нарицающе Бохмита. Тако же и жены ихъ творятъ ту же вѣру скверну, и ино пуще: от совокупления мужеска и женьска вкушаютъ». Си слышавъ, Володимеръ плюну на землю, рекъ: «Нечисто есть дѣло». Рече же философъ: «Слышахом же и се, яко приходиша от Рима учить васъ вѣрѣ своеи, их же вѣра мало развращена: служать бо опрѣснокы, рекши, оплатки, им же богъ не преда, но повелѣ хлѣбомъ служити, и преда апостоломъ, и рекъ, приимъ хлѣбъ: "Се есть тѣло мое, ломимо за вы". Тако же и чашу приимъ, рече: "Се есть кровь моя новаго завѣта". Сии же того не творять и суть не исправили вѣры своея». Рече же Володимеръ: «Приидоша ко мнѣ жидове, глаголюще, яко "нѣмци и греци вѣруютъ, его же мы распяхомъ"». Философъ рече: «Воистину, в того мы вѣруемъ. Тѣхъ бо пророци прорицааху, яко богу родитися, а друзии, распяту быти и въ 3 день въскреснути, и на небеса взити. Они же ты пророкы избивааху, другия же претирааху. Егда же сбысться проречение тѣхъ, сниде на землю и распятие приятъ, и въскресъ и на небеса взыде. Но от сихъ же жидовъ ожидааше покаяния 40 лѣт и 6 лѣт, и не покаяшася. И посла на ны римляны, и грады сихъ разбиша, а самы расточиша по странамъ. И работаютъ въ странахъ». Рече Володимеръ: «По что ради богъ сниде на землю и страстъ таковую прия?». Отвѣщав же филосовъ, рече: «Аще хощеши послушати, да скажу ти изначала, что ради сниде богъ на землю». Он же рече: «Послушаю, рад». И нача филосовъ глаголати: «В начало створи богъ небо и землю въ 1 день, въ 2 день створи твердь, въ 3 день створи море, рѣкы, источникы, сѣмена, въ 4 день солнце, и луну, и звѣзды, и украси богъ небо. Видѣв же первыи от аггелъ, старѣишина чину аггелску, помысли въ себѣ, рече: "Сниду на землю и прииму землю, и буду подобенъ богу, и поставлю престолъ свои на облацѣхъ сѣверьскыхъ". И ту абие сверже и с небеси, и по немъ спадоша, иже бѣ под нимъ чиновъ 10. И бѣ имя противнику Сотонаилъ. В него же мѣсто постави стареишину Михаила. Сатанаилъ же, грѣшивъ помысла своего и отпадъ славы первое, наречеся противникъ богу. По семь же въ 5 день створи богъ киты, рыбы, гады и птица пернатыя, въ 6 день створи богъ звѣри и скоты, и гады земныя, створи же и человека, въ 7 день почи от всѣхъ дѣлъ своихъ, еже есть субота. И насади богъ раи на въстоцѣ въ Едемѣ, введе ту человека, его же созда, и заповѣдавъ ему от древа всякого ясти, от древа же единого не ясти, еже есть разумѣти добру и злу. И бѣ Адамъ в раи, и видѣ бога, и славляаше, егда аггели славляаху. И възложи богъ на Адама сонъ, и успе Адам, и взя богъ едино ребро у Адама, и створи ему жену, и приведе ю къ Адаму. И рече Адамъ: "Се кость от кости моея и плоть от плоти моея, се нарече ми ся жена". И нарече Адамъ имена скотомъ и птицамъ, и звѣремъ и гадомъ, а самѣмъ имъ аггелъ повѣда имена. И покори богъ Адаму звѣри и скоти, и птица, и обладааше ими всѣми, и послушахуть его. Видѣв же дияволъ, яко почти богъ человека, и завидѣвъ ему, преобразися въ змию, и прииде ко Евзѣ, и рече еи: "Почто не яста от древа, сущаго посреди рая?". И рече жена къ змии: "Рече богъ: Не имати ясти, да не умрета смертию". И рече змия къ женѣ: "Смертию не умрета. Вѣдяше бо богъ, яко в он же день, аще яста от него, отверзѣтася очи ваю, и будете яко разумѣюще добро и зло". И видѣ жена, яко добро древо въ снѣдь, и, вземше снѣсть и вдасть и мужу своему, и ѣста, и отверзостася очи има, и разумѣста, яко нага еста, и сшиста листвиемъ смоковнымъ препоясание. И рече богъ: "Проклята земля въ делехъ твоихъ, и в печали яси вся дни живота своего". И рече богъ: "Еда како прострета руку и възмета от древа животнаго и живета в вѣкы". И изгна господь богъ Адама из рая. И сѣде прямо раю, плачаася и дѣлая землю. И прокля господь богъ землю, и порадовася сатана о проклятии земля. Се на ны первое падение и горкыи отвѣтъ. И роди Адамъ Каина и Авеля, и бѣ Каинъ ратаи, а Авель пастухъ, и принесе Каинъ от плодовъ земныхъ къ богу, и не прия богъ даровъ его, Авель же принесе от агнець первенець, и прия богъ дары Авелевы. Сотона же влѣзе в Каина и пострѣкааше Каина убити Авеля. И рече Каинъ: "Изыдевѣ на поле, Авелю". И послуша его Авель, и яко же изыдоста, въставъ Каинъ и хотяаше убити. И рече ему сатана: "Възми камень и удари и". Вземъ камень и уби Авеля. И рече богъ Каину: "Гдѣ есть братъ твои?". Он же рече: "Егда же азъ стражь есмь брату своему". И рече богъ: "Се кровь брата твоегон въпиеть ко мнѣ! Будеши стеня и трясыися до живота своего!". Адам же и Евга плачющися бѣста, а дияволъ радовашеся, рка: "Се, его же богъ почти, азъ створихъ ему от бога отпасти. Се нынѣ и плачь ему налѣзохъ". И плакастася по Авелѣ 30 лѣт, и не согни тѣло его, и не умѣста его погрести, и повелѣниемъ божиимъ птенца два прилѣтѣста, и едино ею умре, единъ же ею ископа яму и вложи в ню умершаго, и погребе и. Видѣвь же Адамъ и Евга, ископаста яму и вложиста Авеля, и погребоста съ плачемъ. Жыв же Адамъ лѣт 200 и 30, роди Сифа и двѣ дщери, и поя едину Каинъ, а другую Сифъ. И от того человеци расплодишася и умножишася по земли, и не познаша створшаго я, исполнишася блуда и скаредия всего, убииства и зависти. И бѣ Нои единъ праведенъ в родѣ томъ и роди три сыны: Сима, Хама и Афета. И рече богъ: "Не имать духъ мои пребыти въ человецѣхъ сихъ". И рече богъ: "Да потреблю человека, его же створихъ, от человека и до скота". И рече Ноеви: "Створи ковчегъ в долготу лакотъ 300, а вшире 80, а възвыше 30 лакотъ". Египти бо локтемъ зовуть сажень. Дѣлаему же ковчегу за 100 лѣтъ, и повѣдааше Нои, яко быти потопу, и посмѣхаахуся ему людие. И егда сдѣла ковчегъ, рече господь: "Влѣзи ты и жена твоя, и сынове твои, и снохы твоя, и введи къ себѣ по двоему от всѣхъ скотъ и птиць, и от всѣхъ гадъ". И введе Нои, яко же заповѣда ему богъ. Наведе богъ потопъ на землю, и потопе всяка плоть, а ковчегъ плаваше на водѣ, и егда посяче вода, и изыде Нои и сынове его, и жена его, и от сихъ расплодилася земля. И быша человеци мнози и единогласни, рѣша другъ къ другу: "Созиждемъ столпъ до небесе". И начаша здати, и бѣ стареишина у нихъ Невротъ. И рече богъ: "Се умножишася человеци, и помысли ихъ суетни". Сниде богъ и размѣси языкы на 70 и 2 языка, Адамовъ же языкъ бысть не отятъ у Авера, тои бо единъ не приложися къ безумию ихъ, рекъ сице: "Аще бы человекомъ богъ реклъ на небо столпъ дѣлати, то повелѣлъ бы самъ богъ словомъ, яко же створи небо и землю, и море, и вся видимая и невидимая". Сего ради того языкъ не пременися, от сего суть евреи. И на 70 и на единъ языкъ разделишася, и разыдошася по странамъ, и кождо своя нравы прияша. И по дияволю учению ови рощениемъ и кладяземъ, и рѣкамъ жряаху, не познаша бога. От Адама до потопа лѣт 2000 и 242, а от потопа до разделения языкъ лѣт 529. По семь же дияволъ в большее прельщение вверже человекы, и начаша кумиры творити: ови древяны, ови мѣдяны, а друзии мрамаряны, златы и сребряны. И кланяхуся имъ, и привожааху сыны своя и дщери, и закалааху пред ними, и бѣ земля вся осквернена. Началникъ же бяше кумиротворению Серухъ, творяаше кумиры въ имена мертвыхъ человекъ: овѣмь бывшимъ царемь, другымъ храбромъ, и волхвомъ, и женамъ прелюбодѣицамъ. Сеи же Серухъ роди Фару, Фара же роди три сыны: Авраама и Нахора, и Арана. Фара же творяаше кумиры, навыкъ от отца своего. Авраам же пришедъ въ умъ, възрѣвъ на небо и видѣ звѣзды, и небо и рече: "Воистинну то есть богъ, а иже створилъ отець мои, прельщаеть человекы". И рече Авраамъ: "Искушу бога отца своего". И рече: "Отче, почто прелщаеши человекы, творя кумиры древяны? То есть богъ, иже створи небо и землю". Приимъ Авраамъ огнь, зазже идолы въ храминѣ. Видѣв же Аронъ, братъ Авраамовъ, ревнуя по идолѣхъ, хотя вымчати идолы, и самъ згорѣ ту Аронъ и умре пред отцемъ. Предъ симъ бо не сынъ пред отцемъ умерлъ, но отець предъ сыномъ, и от сего начаша умирати сынове пред отцемъ. И възлюби богъ Авраама, и рече богъ Аврааму: "Изыди из дому отца твоего в земьлю, в ню же ти покажу. И створю тя въ языкъ великъ, и благословять тя колѣна земная". И створи Авраамъ, яко же заповѣда ему богъ, и поя Авраамъ сыновца своего Лота, бѣ бо ему Лотъ шюринъ и сыновець, бѣ бо Авраамъ понялъ братню дщерь Аароню Сарру, и прииде в землю Хананѣиску къ дубу высоку. И рече богъ къ Аврааму: "Сѣмени твоему дамъ землю сию". И поклонися Авраамъ богу. Авраам же бѣ лѣтъ 70 и 5, егда изыде от Хараона. Бѣ бо Сарра неплоды, болящи неплодьствомъ. Рече Сарра къ Аврааму: "Влѣзи къ рабѣ моеи". И поимше Сарра Агарь, въдасть ю мужу своему, и влѣзъ Авраамъ къ Агарѣ, зачатъ и роди сына Агарь, и прозва Авраамъ Измаиломъ, и Аврамь бѣ лѣтъ 86, егда же родися Измаилъ. По семь же заченши Сарра и роди сына, и нарече имя ему Исаакъ. И повелѣ богъ Аврааму обрѣзати оттрочя, и обрѣза и въ 8 день. И възлюби богъ Авраама и племя его и нарече я в люди себѣ. И отлучи я от языкъ себѣ и нарече я в люди себѣ. Сему же Исааку възмогшу, Аврааму же жившу лѣтъ 170 и 5, и умре, и погребенъ бысть. Исааку же бывшу лѣтъ 60, и роди два сына: Исава и Иякова. Исавъ же бѣ лукавъ, а Ияковъ праведенъ. Сеи же Яковъ работа у цтя своего изъ дщери его меншеи лѣт 7, и не дасть ея ему Лаванъ, уи его, рекъ: "Старѣишую поими!". И вдасть ему Лию стареишую. "А изъ другои, — рекъ — работаи ми другую 7 лѣтъ, из Рахили". И поя себѣ двѣ сестреници, от нея же роди 8 сыновь: Рувима, Семеона, Леввию, Иуду, Исахара, и Заулона, Иосифа, и Веньямина. И от рабу двою Дана, Нефталима, Гада и Асира. И от сихъ расплодишася человеци жидове. Ияковъ же сниде въ Египетъ, сыи лѣтъ 100 и 30, с родомъ своимъ, числомъ 65 душь, поживе же въ Египтѣ лѣт 17 и успе. И поработиша племя его за 400 лѣт. По сих же лѣтехъ възмогоша людие жидовьстии и умножишася, и насиляаху имъ египтене работою. В сии же времена родися Моисѣи в жидѣхъ, и рѣша вольсви египетьстѣи царю: "Родился есть дѣтищь и хощеть погубити Египетъ". Ту абие повелѣ царь раждающиися дѣти жидовьскыя вмѣтати в реку. Мати же Моисѣева, убоявшеся сего погубления, вземше младенець, вложи въ крабицю и, несше, постави в лузѣ. В се же время сниде дщи фараонова Фермуфи купатися и видѣ отроча плачюще, и взя, и пощадѣ, и нарече имя ему Моисѣи, и въскорми, и бысть отроча красно, и бысть лѣт 4, и приведе и дщи фараоня къ отцю своему. Видѣв же Моисѣя фараонъ, нача любити оттроча, Моисѣи же, хапаяся за шию, срони вѣнець съ главы царевы и попра и. Видѣвь же вълховъ, рече цареви: "О царю, погуби отроча се! Аще ли не погубиши, имать бо погубити весь Египетъ". И не послуша его царь, но паче не повелѣ губити дѣти жидовьскыя. И Моисѣеви же възмогшу, и бысть великъ в дому фараони. И бывшу царю иному, взавидѣша ему боляре. Моисѣи же уби египтенина, обидяща евреенина, бѣжа изъ Египта и прииде в землю Мадиамьску, ходя по пустыни и научився от аггела Гаврила о бытии всего мира и о первѣмь человеци, и яже суть была по немъ, и о потопѣ, и о разделении языкъ, и аще кто колико лѣт аще былъ, и звѣздъное хожение, и число, и земную мѣру, и всяку мудрость. По семь же явися ему богъ въ купинѣ огнянѣ и рече ему: "Видѣхъ бѣду людеи моихъ въ Егуптѣ, но изволихъ изяти я от руку египетьску и извести от земля тоя. Ты же иде къ фараону, царю егупетьскому, и речеши ему: "Испусти Исраиля за три дни, положать требу господу богу". Аще ли не послушаеть тебе царь египетьскыи, побию и всѣми чюдесы моими". И пришедшю Моисиеви, и не послуша его фараонъ, и пусти богъ 10 казнеи на фараона: 1. рѣкы въ кровь. 2. жабы. 3. мышица. 4. песия мухи. 5. смерть на скоты. 6. прыщи горцѣи. 7. градъ. 8. прузи. 9. тма 3 дни. 10. моръ въ человецѣхъ. Сего же ради 10 казни бысть на нихъ, яко 10 месяць томиша дѣти жидовьския. Егда же бысть моръ въ Египтѣ, рече фараонъ Моисѣови и брату его Аарону: "Отъидѣта въскорѣ". Моисѣи же собра люди жидовьскые, поиде от земля египетьскыя, и ведяше я господь путемь по пустыни къ Чермному морю, и предъидяше пред ними нощию столпъ огнянъ, а въ день — облаченъ. Слышав же фараонъ, яко бѣжать людие, и погна по нихъ, и притисну я къ морю. Видѣвьше же людие жидовьстии и въспиша на Моисѣя, ркуще: "Почто изведе ны на смерть" И въспи Моисѣи къ богу, и рече господь: "Что въпиеши ко мнѣ? Удари жезломъ въ море". И створи Моисии тако, и раступися вода надвое, и внидоша сынове Исраилеви в море. Видѣв же фараонъ и погна по нихъ, сынове же Исраилеви проидоша по суху посреди моря, и яко излѣзоша на брегъ, ступися море о фараонѣ и о воехъ его. И възлюби богъ Исраиля. И идоша от моря 3 дни по пустыни, и приидоша въ Меру, и бѣ ту горка вода, и вропташа людие на бога, и показа имъ господь древо, и вложи Муисѣи въ воду, и насладишася воды. По сем же пакы възропташа на Моисѣя и Аарона, ркуще: "Лутши ны бяше въ Египтѣ, и ядохомъ мяса, лукъ и хлѣбы до сытости". И рече господь къ Моисию: "Слышахъ хуление сыновъ Исраилевъ". И дасть имъ манну ясти. По сем же дасть имъ законъ на горѣ Синастѣи. Моисиови же вшедшу на гору къ богу, они же солияша телечию главу, поклонишася, яко богу, их же Моисии иссѣче 30000. И по семь пакы възропташа на Моисѣя и Аарона, еже не бысть воды. И рече господь къ Моисѣови: "Удари жезломъ в камень". Рекъ: "Егда и сего не испустивѣ воды". И разгнѣвася господь на Моисѣя, яко не възвеличи господа, и не вниде в землю обѣтованную сего ради роптания, онѣхъ ради, но възведе я на гору Бамьску и показа ему землю обѣтованную, и успе Моисии ту на горѣ, и прия власть Исус Навгинъ. И се прииде в землю обѣтованную, и изби хананѣиское племя, и всели в нихъ мѣсто сыны Исраилевы. Умершу же Исусу, и бысть в него мѣсто судия Иуда, и иныхъ судии 14 бысть. При них же, забывше бога, изъведшаго изъ Египта, начаша служити бѣсомъ, и разгнѣвася богъ, и предашеть я иноплеменникомъ на расхищение. И егда ся начнуть каяти, богъ помиловашеть ихъ, и егда избавляаше ихъ, пакы укланяахуся на бѣсослужение. По сихъ же судяаше Илии жрець, и по семь Самоилъ пророкъ. И рѣша людие Самоилу: "Постави намъ царя". И разгнѣвася господь на Исраиля, и постави над ними царя Саула. Таче Саулъ не изволи ходити в законѣ господни, и избра господь Давида, и постави царя надъ Исраилемъ, и угоди Давидъ господу. Сему Давиду кляся богъ, яко от племени его родися богу. И первое нача пророчествовати о въплощении божии, рекъ: "Изъ чрева преже деньница родихъ тя". Сеи же пророчествова лѣт 40 и умре, и по немь пророчествова сынъ его Соломон, иже въугради церковь божию и нарече ю Святая Святыхъ. И бысть мудръ, и наконець пополъзнуся, царствова лѣт 40 и умре. По Соломонѣ царствова сынъ его Ровоамъ. По семь раздѣлися царство надвое жидовьское: въ Иерусалимѣ едино, а другое в Самарии. В Самарии царствова Иеровоамъ, холопъ Соломонь, иже створи двѣ кравѣ златѣ и постави едину въ Февилѣ на холмѣ, а другую въ Ендадѣ, и рекъ: "Се бога твоя, Исраилю". И кланяахуся, бога забывше. Таче и въ Иерусалимѣ забывати начаша бога и поклонятися начаша Валу, рекши ратну богу, еже есть Ереи, забыша бога отець своихъ. И нача богъ посылати к нимъ пророкы, пророцы же начаша обличати я о безаконии ихъ и служении кумиръ. Они же начаша пророкы избивати, обличаеми от нихъ. И разгнѣвася богъ на Исраиля, и рече: "Отрину я от себе и призову ины люди, иже мене послушаютъ; аще согрѣшатъ, не помяну безакония ихъ". И нача посылати пророкы, глаголя имъ: "Прорицаите о отвержении жидовьстѣмь и о призвании странъ". Первое же нача пророчествовати Иосия, глаголя: "Представлю царство дому Исраилева съкрушу лукъ Исраилевъ и не преложу помиловати пакы дому Исраилева, но отмѣтая отвергуся ихъ, — глаголеть господь, — и будеть блудяще въ языцѣхъ". И Еремѣя же рече: "Аще станеть Самоилъ и Моисии, не помилую ихъ". И паки тои жде Еремѣя рече: "Тако глаголеть господь: Се кляхся именемъ моимь великымъ, аще будеть имя мое именуемо отселѣ гдѣ въ устѣхь иудьискыхъ". Иезекеилъ рече: "Тако глаголеть господь Аданаи: Рассѣю вся останки ваша во вся вѣтры, зане святая моя осквернисте всѣми негодованьми вашими. Аз же тя отрину и не имам тя помиловати пакы". Малахия же рече: "Глаголеть господь: Уже нѣсть ми хотѣния у васъ, понеже от въстока и запада прославися имя мое въ языцѣхъ, и на всякомъ мѣстѣ приносятся кандила имени моему и жертва чиста, зане велие имя мое въ языцѣхъ. Сего ради дамъ васъ на поносъ и на пришествия въ вся языкы". Исаия же великыи рече: "Тако глаголеть господь: Простру руку свою на тя и пакы не приведу тя". И пакы тои же рече: "Възненавидѣхъ праздникы ваша и начаткы месяць вашихъ, и суботъ вашихъ не приемлю". Амосъ же пророкъ рече: "Слышите слово господне: Азъ приемлю на вы плачь. Домъ Исраилевъ падеся и не приложи въстати". Малахия же рече: "Тако глаголеть господь: Послю на вы клятву и проклену благословление ваше, и разорю, и не будеть въ васъ". И много пророчьствоваше о отвержении ихъ. Сим же пророкомъ повелѣ богъ пророчествовати о призвании иныхъ странъ в нихъ мѣсто. Нача звати Исаия, тако глаголя: "Яко законъ от мене изыде и суд мои, и свѣтъ странамъ; приближаеться скоро правда моя, изыдеть, и на мышцю мою страны уповаютъ". Иеремѣя же рече: "Тако глаголеть господь: И положу дому Иудову завѣтъ новъ, дая законы вразумѣниа ихъ, и на сердца ихъ напишу. И буду имъ богъ, и ти будуть ми в люди". Исаиа же рече: "Ветхая мимо идоша, а новая възвѣщаю, преже възвѣщения явлено бысть вамъ. Поите богу пѣснь нову, работающимъ ми призовется имя ново, еже благословится по всеи земли. Домъ мои, домъ молитвѣ призовется всѣмъ языкомъ". Тои же Исаия глаголеть: "Открыеть господь мышцю свою святую предъ всѣми конци земля, спасение бога нашего". Давидъ: "Хвалите господа вси языци, похвалите его вси людие". Тако богу възлюбившу новыя люди, рекъ: "Имамъ снити к нимъ самъ и явитися человекомъ плотию, пострадати за Адамово преступление". И начаша прорицати о въплощении божии. Первое Давидъ глаголя: "Рече господь господеви моему: Сяди одесную мене, дондеже положу врагы твоя подножие ногама твоима". И пакы: "Рече господь ко мнѣ: Сынъ мои еси ты. Азъ днесь родих тя". Исаия же рече: "Не посолъ, ни вѣстникъ, но самъ господь, пришедъ, спасет ны". И пакы: "Яко дѣтище родися намъ, ему же бысть начало на рамѣ его. И прозовется велика свѣта аггелъ, и велика власть его, и миру его нѣсть конца". И пакы: "Се девица въ утробѣ зачнеть и родить, и прозоветъ имя ему Еммануилъ". Михѣя же рече: "И ты Вифлиоме, доме Ефрантовъ, еда не моглъ еси быти въ тысущахъ Иудовахъ. Ис тебе бо изыде стареишина быти въ князехъ въ Исраили". Еремѣя же рече: "Се богъ нашь, не вмѣнится инъ к нему. Изъбрѣте всякъ путь художества и дасть Иякову, оттроку своему. По сих же на земли явися и съ человекы поживе". И пакы: "Человекъ есть. Кто увѣсть, яко богъ есть, и яко человекъ умираеть". Захария же рече: "Не послушаша сына моего, и не услышю ихъ", — глаголеть господь. Иосѣя рече: "Тако глаголеть: Плоть моя от нихъ". Прорекоша же и страсти его, ркуще, яко же рече Исаия: "О лютѣ души ихъ, понеже съвѣтъ створиша золъ, ркуще: Свяжемъ праведника". И пакы тои же рече: "Тако глаголеть господь: Азъ не супротивлюся, ни глаголю противу. Хребетъ мои вдахъ на раны, а ланитѣ мои на заушение, и лица моего не отвратихъ от стыдѣния и заплевания". Иеремѣя рече: "Приидете, вложимъ древо въ хлѣбъ его, истребимъ от земля животъ его". Моисеи же рече о распятии его: "Узрите жизнь вашу, висящу предъ очима вашима". Давидъ рече: "Въскую шаташася языци". Исаия рече: "Яко овча на заколение ведеся". Ездра же рече: "Благословенъ богъ, руцѣ распростеръ свои и спасъ Иерусалима". И о въскресении его ркоша. Давидъ рече: "Въстани боже! Суди земли, яко ты наслѣдиши въ всѣхъ языцехъ". И пакы: "Въста, яко спя господь". И пакы: "Да въскреснеть богъ и да разидутся вси врази его". И пакы: "Въскресни, господи боже мои, да възнесется рука твоя". Исаия же рече: "Сходящь въ страну и сѣни смертныя, свѣт въсияетъ на вы". Захария же рече: "Ты въ крови завѣта своего испустилъ еси ужики своя от рова, не имуща воды". И много пророчествоваше о немь, еже сбысться все. Рече же Володимеръ: «То в кое время сбысться все? И было ли есть се, егда ли топере быти хощеть?». Онь же рече ему: «Яко уже преже сбысться все, егда богъ въплотися. Яко же бо преже рекохъ, жидомъ пророкы избивающимъ, и царемъ ихъ законъ преступающимъ, предасть ихъ богъ в расхыщение и плѣнъ, и ведени быша въ Асурию грѣхъ ихъ ради, и работаша тамо лѣт 70, и по семь възвратишася в землю свою. И не бѣ у нихъ царя, но архиереи, и обладааху ими до Ирода иноплеменника, еже облада ими. Въ сего же власть в лѣто 5500 посланъ бысть архаангелъ въ Назарефъ к девици Марии от колѣна Давидова рещи еи: "Радуися, обрадованная, господь с тобою!". И от слова сего зачатъ слово божие въ ютробѣ и породи сына, и нарече имя ему Исус. И се волсви приидоша от въстока, глаголюще: "Гдѣ есть рожеися царь жидовескъ? Видѣхомъ бо звѣзду его на въстоцѣ, приидохомъ поклонитися ему". Услышав же Иродъ и смятеся, и весь Иерусалимъ с нимъ. И призва книжникы и старци людьстии, и въспрашааше ихъ: "Гдѣ Христос ражается?". Они же рѣша ему: "Въ Вифлеомѣ жидовьстѣмъ". Иродъ же, се слышавъ, посла, рекъ: "Избиите младенца, сущая двою лѣту". Они же, шедше, избиша младенца, сущая двою лѣт. Мария же, убоявшеся, скры отрочя. Иосифъ же съ Марьею, поимъ отрочя, бѣжа въ Египетъ и бысть и до умертвия Иродова. Въ Египтѣ же явися аггелъ Иосифу, глаголя: "Въстани, поими оттрочя и матерь его и иди въ землю Исраилеву". Пришедшу же ему, вселися въ Назарефѣ. Възрастъшу же ему и бывшу лѣтъ 30, нача чюдеса творити и проповѣдати царство небесное, и избра 12, яже ученикы себѣ нарекъ, и нача чюдеса велика творити: мертвыя въскрешати, прокаженныя оцищати, хромыя ходити, слѣпымъ прозрѣние творити и ина чюдеса велия твори, яко же бѣше пророци прорекли о немь, глаголюще: "Тои недугы наша исцѣли и болѣзни подъя". И крестися въ Иорданѣ от Иоана, показа новымъ людемъ оставление. Крестившу же ся ему, и се отверзошася небеса, и духъ сходящь зракомъ голубинымъ на нь и глас глаголя: "Се есть сынъ мои възлюбленны, о нем же благоизволихъ". И послаше ученикы своя проповѣдати царство небесное и покаяние въ оставление грѣховъ, хотя исполнити пророчество. И нача проповѣдати, яко подобаеть сыну человеческому пострадати и распяту быти, и въ 3 день въскреснути. Учащу же ему въ церкви, и се архииереи и книжници исполнишася зависти и искааху убити и, и емше и, ведоша ко гѣмону Пилату. Пилатъ же, испытавъ, яко без вины предаша и, хотѣ и пустити. Они же рѣша ему: "Аще сего пустиши, не имаши быти другъ кесареви". Пилатъ же повелѣ и да распнуть. Они же, поимши Исуса, ведоша на мѣсто краинево и распяша ту. И бысть тма по всеи земли от 6-го часа и до 9-го, и при 10 часѣ испусти духъ Исус, и церковная запона раздрася надвое, и мертвии въсташа мнози, им же повелѣ в раи ити. И снемше съ креста, положиша и въ гробѣ и печатми запечатлѣша гробъ людие жидовьстии, и стража поставиша, ркуще: "Егда како украдуть ученици его?". Он же въ 3 день въскресе, явися ученикомъ, въставъ от мертвыхъ, рекъ имъ: "Идете въ вся языкы и научите вся страны крещению во имя отца и сына и святого духа". И пребысть с ними 40 дни, являяся имъ по въскресении. И егда исполнишася дние 40, повелѣ имъ ити въ гору Елеоньскую, и ту явися имъ и, благословивъ я, рече имъ: "Сядите въ градѣ Иерусалимѣ, дондеже послю вы обѣтование отца моего". И се рекъ, възнесеся на небеса. Они же поклонишася ему и възвратишася въ Иерусалимъ, и бѣяху в ыну въ церкви. Егда скончяахуся дние пятьдесятнии, сниде духъ святыи на апостолы, и приимше обѣтование святого духа, и разидошася по вселеннѣи, учаще и крестяще водою». Рече же Володимеръ: «Что ради от жены родися и на древѣ распятся и в водѣ крестися?». Онъ же рече ему: «Сего ради, понеже исперва родъ человеческыи женою согрѣши, дияволъ прельсти Евгу, и Адамъ отпаде рая. Тако же и богъ отместие дияволу: женою первою испаде из рая Адамъ, от жены же въплотися богъ, повелѣ в раи внити вѣрнымъ. А еже на древѣ распяту, того ради, от древа вкуше, испадъ породы; богъ же на древѣ страсть прия, да дияволъ побѣженъ бысть древомъ, и от древа животнаго приимуть праведнии. А еже водою обновление, понеже при Нои, умножившимся въ человецѣхъ грѣхомъ, наведе богъ потопъ на землю и потопи человекы водою. "Сего ради, — рече богъ, — понеже погубихъ человекы водою грѣхъ ради, нынѣ же пакы водою очищаю грѣхи человѣкомъ обновлениемъ водою". Ибо жидовьскыи родъ в морѣ очистишася от егыпетьскаго злаго нрава, понеже бо вода измыла есть первѣе. Рече бо: духъ божии ношаашеся верху воды; еже бо и нынѣ крестятся водою и духомъ. Преображение бысть первое водою, яко же и Гедеонъ преобрази по семъ, и егда прииде к нему аггелъ, веля ити ему на Мадиамы, он же, искушая, рече богу, положивъ руно на гумнѣ, рече: "Аще будеть по всеи земли роса, а на рунѣ суша". И положи руно, и заутра видѣвъ по всеи земли росу, а на рунѣ сушу, и рече: "Еще искушу: аще будеть по всеи земли суша, а на рунѣ роса". И бысть тако. Се же преобрази, яко иностраннѣи быша преже суша, а жидове руно, послѣди же на странахъ роса, еже есть святое крещение, а на жидѣхъ суша, пророци же проповѣдаша, яко водою обновление будеть. Апостоломъ же учащимъ по вселеннѣи вѣровати богу, их же учение мы, грецы, прияхомъ, и вся вселенная вѣруеть учьнию ихъ. Поставилъ же есть богъ единъ день, в он же хощет судити, пришедъ с небесе, живымъ и мертвымъ и въздати комуждо по дѣломъ его: праведнымъ и красоту неизреченную, и веселие бес конца, и не умирати въ вѣкы, и грѣшникомъ мука огняна, и червь неусыпая, и тма кромѣшная, и муцѣ не будеть конца. Таже будуть мучения, иже не вѣруютъ къ господу нашему Исусу Христу, мучими будуть въ огни, иже ся не крестятъ». И сия рекъ, показа Володимеру запону, на неи же бѣ написанъ страшныи судъ господень. И показавааше ему одесную праведныя, въ веселии предъидоша в раи, а ошую грѣшникы, идуща въ муку вѣчную. Володимеръ же, въздохнувъ, рече: «Добро симъ одесную, горе же симъ ошюю». Он же рече: «То аще хощеши одесную стати с праведными, то крестися». Володимеръ же положи на сердцѣ своемъ, рекъ: «Пожду еще мало, хощу испытати о всѣхъ вѣрахъ». Владимеръ же, сему дары многы въдавъ, отпусти его с великою честью.

УЧЕНИЕ О ВѢРАХЪ. О СРАЦИНСКОЙ ВѢРѢ. Въ лѣто 6494 [986]. Приидоша къ Володимеру Болгаре Бохмичи вѣри, глаголюще: «яко ты князь еси мудръ и смыслень, но не вѣси закона; да вѣруй въ законъ нашь и поклонися Бохмиту.» И рече Володимерь: «како есть вѣра ваша?» Они же рѣша: «вѣруемъ Богу, а Бохмитъ ны учитъ, глаголя: обрѣзати уды тайныа, а свинины не ясти, ни заечени, а вина не пити, а по смерти же, рече, съ женами творити похоть блудную; дасть бо Бохмить комуждо по 70 женъ красныхъ, и избереть едину красну, и всѣхъ красоту възложитъ на едину, и то будетъ ему жена; здѣ же, рече, достоить блудъ творити всякъ, на семъ свѣтѣ; аще кто будетъ богатъ здѣ, то и тамо, аще ли здѣ кто убогь, той и тамо»; и ина многа лесть, еяже нелзѣ писати срама ради. Володимеръ же про жены улюбыи слушаше ихъ, бѣ бо самъ любя жены и блужение много, и послушаше сладко; но се бѣ ему не любо обрѣзание удовъ и неядение мясь свиныхъ, и о питии вина велми не любо отнюдь, река: «Руси есть веселие питие, не можемъ безъ того быти.» И не възлюби Володимеръ вѣры Болгарьскыа, и посла прочее. Посемь же приидоша отъ Римлянь Нѣмци , глаголюще: «се приидохомъ отъ папежа послани»; и рѣша ему: «рекль ти тако папѣжъ: земля твоа яко и земля наша, а вѣра твоа не яко вѣра наша; вѣра бо наша яко свѣтъ есть, кланяемся Богу, иже сътвори небо и землю, звѣзды и мѣсяць, и всяко дыхание, а бози ваши древо суть.» Володимеръ же рече : «какова заповѣдь ваша?» Они же рѣша: «пощение по силѣ; аще ли кто ястъ или пиеть, то все вь славу Божию творитъ, тако бо рече учитель нашь Петрь и Павель.» Рече же Володимерь Нѣмцемъ: «идѣте назадь опять, яко отци наши сего не приали суть.» О ЖИДОВСКОЙ ВѢРѢ. Се слышавше Жидове Козарьстии, приидоша къ Володимеру, ркуще: «слишахомь, яко приходиша Болгаре и христиане, учаще тя вѣрѣ своей; христиане бо вѣруютъ Исуса, егоже мы распяхомъ, а мы вѣруемъ единому Богу Авраамову, и Исакову, и Иаковлю.» И рече Володимеръ: «что есть законъ вашъ?» Они же рѣша: «обрѣзатися, свинины не ясти, ни заячины, суботу хранити.» Онъ же рече: «то гдѣ есть земля ваша?» Они же рѣша: «въ Иерусалимѣ.» Онъ же рече: «то тамо чему не живете въ ней?» Они же рѣша: «разгнѣвався Богъ на отци наша, и расточи ны по странамъ грѣхъ ради нашихъ, и предана бысть земля наша христианомь.» Онъ рече: «то тако вы и инѣхъ учите, а сами отврьжени отъ Бога и расточени? аще бы Богь любилъ васъ и законь вашъ, то не бысте расточени по чюжимъ землямъ; егда мыслите и намъ тоиже зло приати?» О ХРИСТИАНЬСТБЙ ВѢРѢ. Посемь же прислаша Греци къ Володимеру Кирила философа, глаголюще сице: «слышахомъ, яко приходили суть Болгаре, учаще тя приати вѣру свою, ихже вѣра оскверняетъ землю и небо, иже суть прокляти паче всѣхь человѣкь, уподобльшеся Содомляномъ и Гомору, на нихъ же спусти Богъ камение горящее, и потопи а, и погрязоша, яко и сихъ ожидаетъ день погыбели ихъ, егда приидетъ Богъ судити на землю, и погубить вся творящаа безаконие и скверны дѣлающихъ; сии бо обмываютъ обходы своа, и въ ротъ вливаютъ, и по брадѣ мажутся, нарицающе Бохмита, такожде же и жены ихъ творятъ ту же вѣру скврьну, и ино пуще, отъ съвокупления мужеска и женьска вкушаютъ.» Си слышавъ Володимерь, плюну на землю, рекь: «нечисто есть дѣло се.» Рече же филосъфь: «слышахомъ же и се, яко приходиша отъ Рима учити васъ въ вѣрѣ своей, ихже вѣра мало съ нами развращена, служать бо опрѣсноки, рекши оплатки, ихже Богъ не преда, но повелѣ хлѣбомъ служити, и преда апостоломь своимъ, приимъ хлѣбь и рекь: се есть тѣло мое, ломимое за вы; такоже и чашу приемъ рече: се есть кровь моа новаго завѣта; сии же того не творятъ, и суть не исправили вѣры своея.» Рече же Володимерь: «приидоша кь мнѣ Жидове, глаголюще: яко Римляне и Греци вѣрують въ распятаго, егоже мы распяхомъ.» Философъ рече: «вьистинну въ того мы вѣруемъ, тѣхь бо пророци прорицааху, яко Богу родитися, а друзии распяту быти, и погребену, и въ 3 день въскреснути и на небеса възыти; они же ты пророкы избивааху, другыя же пилами претирааху; егда же събысться проречение тѣхъ, снииде на землю, и распятие приать, и въскресе и на небеса възыиде; но отъ сихъ же Жидовъ ожидаше покааниа 40 лѣть и 6 лѣтъ, и не покаашася, и посла на ня Римляны, и градъ ихъ разбиша, и самыхъ расточиша по странамъ, и работаютъ въ странахъ.» Рече же Володимерь: «что ради снииде на землю Богь и страсть таковую приять?» Отвѣща же философь, глаголя : «аще хощеши послушати, скажу ти изначала, что ради снииде Богъ на землю». Онь же рече: «послушаю радъ ; то есть небо невидимо нами.» И нача философь глаголати: «Въ началѣ сътвори Богъ небо и землю; земля же бѣ невидима и неукрашена, и тма врьху бездны, и Духъ Божий ношашеся верху воды; и рече Богъ: да будетъ свѣтъ, и бысть свѣтъ; и видѣ Богъ яко добро, и разлучи Богъ межу свѣтомъ и межу тмою; 2 аггели; 3 небеса вышняа, изъ нихже исходитъ снѣгь, голоть, градъ, роса, мразъ, снѣгъ, громи, зноеве, лѣто, зима; 4 земля; 5 воды; 6 въздухъ; 7 огнь; 8 вѣтрь; все отъ небытиа сътвори. И аггели гласъ Божий слышавше и свѣтъ видѣвше, падше поклонишася ему, и нарече Богъ прьвий день недѣлю. А во вторый день, въ понедѣлникь, сътвори Богъ твердь, доле отъ насъ, нась же покры въ сѣни, яже есть посредь воды, и се полъ воды възведе на твердъ, а полъ воды остави на земли; и рече Богъ: буди твердь; и абие згустися вода въ ледовидно, аки хрусталь, и того ради твердь нарече небо, а сушу землю, понеже отъ жидкихь водъ и гладкихъ межу небомъ и землею сиа утверди. А во третий день, въ вторникъ, рече Богъ: да сънидется вода, яже подъ небесемъ на земли, въ сонмы своа, и да ся явитъ суша. И снятся вода, и бысть море, и рѣкы, источники, и озера, и болота; и прозябе земля траву сѣменную, и древа плодовитаа и неплодовитая. Въ той же день рай насади Богъ на востоцѣ въ Едемѣ, объ ону страну окиана моря, и древо животное посредѣ раа и древо разумное. А въ четвертий день, во среду, сътвори Богъ свѣтило великое солнце, и далъ есть око дни, свѣтилникъ, озарень отъ свѣта прьвороднаго, сиати подъ твердию; и луну и звѣзды сътвори на просвѣщение нощи, движимо и обращаемо на поясѣхъ небесныхъ, ихже естества тонка акы димна, на коемждо поясѣ единаа планитъ седмь; и тако украси Богъ небо. ОТПАДЕНИЕ САТАНИНО. Въ той же день отпаде диаволъ архаггелскаго чину. Видѣвъ же пръвий отъ аггель, старѣйшина чину аггелску, землю украшену, помысливъ себѣ, рече: «сниду на землю, и прииму землю, и възыду выше звѣздъ, и поставлю престолъ свой на облацѣхъ сѣверскыхъ, и буду подобенъ Вышнему.» Си помысливь, и въ бѣси премѣнися, и ту абие сверже его Богъ съ небесе, и по немъ спадоша, иже бѣ подъ нимъ, 10 чиновъ. И бѣ имя противнику Сатанаилъ, въ негоже мѣсто постави Богъ старѣйшииу Михаила; Сатаниилъ же, грѣшивъ помысла своего, отпадъ славы Божиа, пръвое наречеся противиикь Богу. Посемь же, въ пятый день, четверкь , сътвори Богъ киты великиа, рыбы, гады, птица пернатыя, звѣри земныа, и скоты полскыа. А въ шестый день, пятокъ, рече Богъ: «сътворимъ человѣка по образу нашему и по подобию, да обладаетъ всѣми създанными по земли.» И възятъ Богъ отъ земля ни граду, ни калъ, но прьсть малу, и своима рукама размѣсивъ во плоть, и създа человѣка по образу своему и по подобию, и душу живу словесну своимъ духновениемъ въдохнувь; и бысть человѣкь въ душу живу, и нарече имя ему Адамъ, и бысть царъ всѣмь сътворенымъ на земли. И сконча Богъ дѣла своа, елико на небеси и елико на земли и въ водахъ дѣла сътворилъ. А въ седмый день, въ суботу, почи Богъ отъ всѣхъ дѣлъ своихь; въ той день ни творити ничтоже благослови, и освяти, и празновати, повелѣ человѣкомъ и скотомъ, но славити Творца своего и молитися ему. И насади Богъ рай въ Едемѣ на востоцѣ, и въведе ту человѣка, егоже създа. ЗАПОВѢДЬ БОЖИА. И повелѣ ему отъ всѣхъ древь ясти, а отъ древа, еже есть посредѣ раа, заповѣда ему отъ того единого древа не ясти, еже есть разумѣти добру и злу, да не смертию, рече, умрета. И бѣ Адамъ въ раи съ аггелы вкупѣ сидяше и славляше Бога. И вложи Богъ въ Адама сонь, и успе, и взять Богъ едино ребро у Адама, и сътвори ему жену помощницу, и приведе ю къ Адаму, и въставъ отъ сна, и рече Адамъ: «се кость отъ костій моихъ, и плоть отъ плоти моеа, и се наречется жена, яко отъ мужа своего възята есть сии.» И нарече Адамъ имена всѣмъ скотомъ, и всѣмъ птицамъ небеснымъ, и звѣремъ, и гадомъ, и рѣкамъ и рыбамъ, и обладаше ими, и послушааху его, а самѣмъ имь аггель повѣда имена. И покори Богъ Адаму вся звѣри и вси скоты, и служаху ему. О ЗАВИСТИ ДИАВОЛСКОЙ. Видѣвъ же диаволъ, яко почти Богъ человѣка, егоже сътвори, и възавидѣвъ ему, и преобразися въ змию, и прииде кь Евзѣ, и рече ей: «отъ всякого ли древа ясте?» И рече жена кь змии: «отъ всякого древа ямы, а отъ единого не ямы, сущаго посредѣ раа.» И рече змиа: «почто не яста отъ древа, сущаго посредѣ раа?» И рече жена къ змии: «заповѣда намъ Богъ отъ того единого древа не ясти, да не смертию, рече, умрета.» О ПРЕЛЕСТИ ДИАВОЛСКОЙ. И рече змиа ко женѣ: «смертию не умрета, видѣаше бо Богъ, яко въ онъ же день, аще снѣста отъ него, и отвръзутся очи ваю, и будѣта яко Богъ разумѣюще добро и зло.» ПАДЕНИЕ АДАМЛЕ. И видѣ жена, яко добро древо вь снѣдь, и вземъ отъ него и снѣсть, и въдасть мужу своему, и ядоста оба, и отвръзостася има очи, и познастася, яко нага еста, и сшиваеста себѣ листвие смоковное, и сътвориша себѣ препоясание, и закрывахуся прутиемъ, листвиемъ. И услышаста гласъ Господа Бога, ходяща въ раи по полудне, и убоявшеся, съкрыста отъ лица Божиа; и рече ему Богъ: «Адаме, Адаме, где бѣ?» И отвѣща Адамъ и рече ему: «Господи, гласъ твой слышахъ, и убояхся, яко нагъ есмь, и съкрыхся.» И рече ему Богъ: «кто ти повѣда, яко нагь еси? аще бы не яль еси отъ древа, сущаго посредѣ раа, отъ негоже заповѣдахъ ти отъ того единого древа не ясти, не бы вѣдалъ яко нагъ еси, отъ негоже ялъ еси.» И рече Адамъ: «Господи, жена , юже ми еси далъ, та ми даде, и ядохъ.» И рече Богъ къ женѣ: «что се сътворила еси?» И рече жена: «змиа прелести мя, и ядохъ, и дахъ и мужу своему.» О ПРОКЛЯТИИ ЗМИИ. И рече Богъ кь змии: «яко се сътвори, проклята ты отъ всѣхъ звѣрей земныхъ, на пръсѣхъ своего чрева да ходиши, пресмыкаяся по земли, и яси землю вся дни живота твоего; вражду положу межу тобою и женою, и межу сѣменемъ твоимъ и сѣменемъ тоя; человѣкь да зритъ главы твоеа, а ты зриши его пяты.» ПРОКЛЯТИЕ ЖЕНѢ. А женѣ же рече: «множаа умножу печали твоа, и воздыханиа твоа, и въ печалехъ родиши чада, и къ мужу твоему вьзвращение твое, и тъй тобою обладаетъ.» Адаму же рече: «зане послушалъ еси гласа жены своеа, и снѣлъ еси отъ древа, егоже ти заповѣдахъ единого не ясти, отъ негоже яль еси, проклята земля во дѣлехъ твоихъ; въ печали яси хлѣбь въ вся дни живота твоего; тръние и влъчець възрастетъ тебѣ; яко земля еси, и въ землю пакы поидеши.» И рече Богъ: «Адамъ есть яко единъ отъ насъ, разумѣетъ добро и зло; еда како прострета руку второе, и възмета отъ древа животнаго, и жива будета въ вѣкы.» ИЗГНАНИЕ АДАМЛЕ. И изгна Господь Богъ Адама изъ раа и Евву, и пристави Господь херувимъ пламенное оружие стрещи вратъ Едемскыхъ. И сѣде Адамъ прямо раа, зря на рай плачася и дѣлаа землю, отъ неаже възятъ бысть. И прокля Господь Богъ землю, и порадовася сатана о проклятии земля: се бысть на ны пръвое отпадение аггельскаго житиа и горкий нашь отвѣтъ. И пристави Господь Богъ архаггела Михаила хранити Адама, да не пакы отъ сотоны прелщень будетъ; того ради по крещении всякой души человѣчестѣй посылаетъ Господь аггела хранителя, а сотона посылаетъ бѣса на прелщение человѣкомъ. Двою Богъ, Адамъ и Евва, и изгнана быста изъ раа; по изгнании же ею изъ раа, заченши Евва и роди Каина. И роди Адамъ Каина и сестру его Каламону, и пакы другую заченши, и роди Авеля; и бѣ Каинь ратай землѣ, Авель же пастырь овцамъ, О ЖЕРТВѢ АВЕЛЕВѢ. отъ нихъ же жрьтву Богу принесе, и приать Богъ дары его, зане бо той прьвенца Господеви освятивъ. О НЕПРИАТНѢЙ ЖРЪТВѢ КАИНОВѢ. Каинь же, ратай сии, той напрьвѣе числа сътвори и уставы, и межи землямъ замысли, и бысть по днехъ вторыхъ, и того ради Капнь ревнуа брату своему. СЪВѢТЪ НА УБИЙСТВО. Влѣзѣ же и сатана въ Каина, и подстрѣкааше его убитп Авеля; и рече Каинь Авелю: «поидевѣ убо на поле.» И послуша его Авель; и якоже изыидоста оба на поле, воставь Каинь на Авеля, и хотяше его убити, и не умѣаше. УБИЕНИЕ АВЕЛЕВО. И рече ему сатана: «възми камень, и удари его.» И въземъ камень и уби Каинъ Авеля, брата своего, по научению сотонину. Тогда четвертаа часть миру умре. И рече Богъ Каину: «где есть Авель, братъ твой?» Онъ же рече: «не вѣдѣ, еда стражъ брату моему есмь азъ?» ПРОКЛЯТИЕ КАИНОВО. И рече ему Богъ: «что се сътворилъ еси? се кровь брата твоего въпиеть къ мнѣ отъ земля; проклятъ ты на земли, понеже развръзе уста своа, пролиати кровь брата твоего отъ рукы твоеа; дѣлая землю, и не приложитъ ти силы твоеа дати тебѣ; стоня и трясыйся будеши на земли до дни живота своего.» И рече Каинь кь Господу: «Господи, лучши ми бы вина и смерть сказанию, нежели отпущениа животу и злому пребыванию; аще мя гониши днесь отъ лица земли, отъ лица твоего съкрыюся, и буду стоня и трясыйся на земли, и будетъ, всякъ обрѣтый мя, убиетъ мя.» СЕДМЪ МЩЕНИЙ. И рече ему Богъ: «не такъ; всякъ убивый Каина седмь мщений раздрушитъ.» «Кии мщении?» Рече: «прьвое Бога разгнѣви, второе отца опечали, третие матеръ обезчадьствова, четвертое брата уби, пятое кровь пролиа, шестое Богу солга, седмое не приата бѣяше жрътва его.» И положи Господь Богъ знамение на Каинѣ, еже не убити его всякому обрѣтающему его. Егда же убиень бысть Авель отъ Каина, Адамъ же и Евва плачущися бѣста зѣло, а врагь диаволъ радовашеся, и рече въ себѣ: «се, егоже Богь почте, азъ сътворихъ ему отпасти отъ Бога, се нынѣ и плачь ему налѣзохь.» И тако плачущися по Авелѣ тридесять лѣть, лежаше бо на земли и не изгни тѣло его, ниже умѣяста его погребстн. ПОГРЕБЕНИЕ АВЕЛЕВО. Повелѣниемъ же Божиимь двѣ птицѣ прилетѣста, и едина ею умре, другаа же ископа въ земли яму, и вложи въ ню умръшую, и погребе ю. Видѣвъ же се Адамъ и Евва, и ископаста яму, и положиста въ ней Авеля, и погребоста его съ плачемъ великымъ, отдавающе земли четвертую часть мира. Живъ же Адамь лѣть 200 и 30, и родиста сына Сифа и двѣ дщери, Азару и Асуаму, и поя Каинь прьвую сестру свою Азару, Сифь же вторую Асуаму, и отъ того же человѣци расплодишася. И вселися убо Каинь въ землю Нади, прямо Едему; и позна Каинь жену свою, и заченши родъ Еноса, и създа градъ въ имя его; роди же ся роди Малелеила, Малелеилъ же роди Мафусала, Мафусала же роди Ламеха. И поятъ Ламехъ себѣ двѣ женѣ, Еддану и Селлу, и роди отъ нихъ Увела и Фовела. Увелъ же замысли пѣсни и гусли, Фовелъ же молотобиение, рекше ковачь мѣди и желѣзу, и прочаа инаа бранная оружиа и копиа сътвори. Каинову же роду сея памяти все число отъиде, даже ни съ первыми чтется, ни о прочихъ сповѣдано бысть. Сифь же роди Еноса, Еносъ роди Каинана , Каинанъ роди Малелеила, Малелеиль роди Ареда, Аредъ роди Еноха, Енохъ роди Мафусалу; и не обрѣташеся Енохъ на земли, зане престави его Богъ. Мафусала же роди Ламеха, Ламехъ же роди Ноа. Зане отъ Сифа человѣци расплодишася и умножишася по земли, и не познаша сътворшаго ихъ, исполнишася блуда и скаредиа, всякоа нечистоты, убийства и зависти, и живяху скотскии человѣци. И бѣ Ной единъ праведенъ въ родѣ томъ, и роди три сыны: Сима, Хама и Афета. И рече Богь: «не имать пребыти духъ мой въ человѣцѣхь сихъ, яко плоть суть»; и рече Богъ: «да потреблю человѣка, егоже сътворихъ, отъ человѣка даже до скота.» И рече Богъ Ноеви: «сътвори ковчегь въ длъготу 300 лакоть, а въ ширину 80, а въ высоту 30 лакоть»; Египтене бо локтемъ зовуть сажень. Дѣлаему же ковчегу за 100 лѣть, и повѣдаше Ной, яко быти потопу на земли; и посмѣхахуся ему людие; и звѣрие събирахуся къ нему, и птица отъ необычныхъ странь. И егда сьдѣла ковчегь, рече Господь Ноеви: «влѣзи ты, и жена твоа, и сынове твои, и снохы твоа, и вниди въ ковчегь, и въведи себѣ по двоему отъ всѣхь скотъ и птиць и отъ всѣхъ гадъ.» И въведе Ной, якоже заповѣда ему Господь Богъ. Наведе Богъ потопъ на землю, и потопе всяка плоть, а ковчегь плаваше по водѣ; и егда посяче вода, изыиде Ной, и сынове его, и жена его и жены сыновь его; и отъ сихъ расплодилася земля. И быша человѣци мнози единогласни, рѣша къ другь другу: «съзиждемь столпъ до небеси.» И начаша здати, и бѣ старѣйшина у нихь Невротъ; и рече Богъ: «се умножишася человѣци, и помысли ихъ суетни»; сънийде Богъ, и размѣси языкы на 70 и на два языка. Адамовь же языкъ бысть не отъятъ у Евера; той бо единь не приложися къ безумию ихь, рекъ сице: «аще бы человѣкомъ Богъ рекль на небо столпь дѣлати, то повелѣлъ бы самъ Богъ словомъ, якоже сътвори Богъ небо, и землю, и море, и вся видимаа и невидимаа.» Сего ради того языкъ не примѣнися; отъ сего суть Евреи. И на 70 и на единь языкь раздѣлишася, и разыдошася по странамъ, и кождо своа нравы прияша; и по диаволу учению ови рощениемь, и кладяземъ и рѣкамъ жряху, не познаша Бога. Отъ Адама до потопа лѣтъ 2000 и 242, а отъ потопа до раздѣлениа языкь лѣтъ 529. Посемь же диаволь въ болшее прелщение въвръние человѣки, и начаша кумиры творити, овы древяны, овы мѣдяны, овы мраморяны, златы и сребрены, и кланяхуся имъ, и привождааху сыны своа и дщери, и закалааху предъ ними, и бѣ вся земля осквернена. Началникь же бяше кумиротворению Серухъ, творяаше кумиры въ имена мертвыхь человѣкь, овѣмъ бывшимъ царемь, другымъ храбромъ, и влъхвомъ, и женамъ прелюбодѣицамъ. Сей же Серухь роди Фару, Фара же роди 3 сыны: Авраама, и Нахора, и Арана. Фара же творяаше кумиры, навыкь отъ отца своего. Авраамъ же пришедъ въ умъ, възрѣвь на небо, и видѣ звѣзды и небо, и рече: «въ истинну то есть Богъ, иже сътвори небо и землю; а иже творитъ отецъ мой, прелщаетъ человѣкы.» И рече Авраамъ: «искушу бога отца своего»; и рече: «отче! почто прелщаеши человѣкы, творя кумиры древяны? то есть Богь, иже сътвори небо и землю.» Приемь Авраамъ огнь, зажже идолы въ храминѣ. Видѣвъ же Арань, братъ Авраамовъ, ревнуа по идолѣхь, хотя вымчаты идолы, и самь згорѣ ту Аронъ, и умре предъ отцемь; предъ симъ бо не умирааше сынъ предъ отцемь, но отецъ предъ сыномь, и отъ сего начаша умирати сынове предъ отцемъ. О АВРААМѢ. И възлюби Богь Авраама, и рече Богь къ Аврааму: «изыди отъ земля твоеа и изъ дому отца твоего, и иди въ землю, въ нюже ти покажу, и сътворю тя въ языкь великъ, и царие ис тебе изыидутъ, и благословятъ тя вся колѣна земнаа.» И сътвори Авраамъ, якоже заповѣда ему Богъ. И поя Авраамъ сыновца своего Лота, бѣ бо ему Лоть и шуринь и сыновецъ, бѣ бо Авраамъ понялъ братню дщеръ Аароню Сарру, и прииде въ землю Хананейску кь дубу высоку, и рече Богъ Аврааму : «сѣмени твоему дамъ землю сию.» И поклонися Авраамъ Богу; Авраамъ же бѣ лѣть 75, егда изыде отъ Харана. Бѣ же Сарра неплоды, боляше неплодствомь; рече Сарра кь Аврааму: «влѣзи къ рабѣ моей.» И поимше Сарра Агарь, вдасть мужу своему, и влѣзь Авраамъ на Агарѣ, зачатъ и роди сына Агарь, и прозва его Авраамъ Измаиломъ; и Аврааму бѣ лѣть 86, егда родися Измаиль. Посемь же заченши Сарра, и роди сына, и нарече имя ему Исаакъ; и повелѣ Богь Аврааму обрѣзати отроча, и обрѣза и въ 8 день. И възлюби Богь Авраама и племя его, и нарече я въ люди себѣ. Сему же Исааку възмогшу, Аврааму же жившу лѣтъ 175, и умре и погребенъ бысть. Исааку же бывшу лѣтъ 60, и роди два сына, Исава и Иакова; Исавъ же бѣ лукавь, а Ияковь праведень. Сей же Иаковь работаа у уя своего изь дьщери его меншиа лѣтъ 7, и не дасть ему еа Лавань, уй его, рекь: «старѣйшую поими»; и вдасть ему Ливу, старѣйшую, «а изъ другой, рекь, работай ми другую 7 лѣтъ изь Рахили»; и поя себѣ двѣ сестреници, отъ неяже роди 8 сыновь: Рувима, Семиона, Леввию, Июду, Исахара и Заулона, Иосифа и Вениамина; а отъ рабу двою: Дана, Нефталима, Гада и Асира; и отъ сихъ расплодишася человѣци Жидове. НАЧАЛО ИСХОДА. Иаковъ же сънииде въ Египеть, сый лѣтъ 130, со родомъ своимъ, числомъ 65 душь; поживе же въ Египтѣ лѣтъ 17, и успе, и поработаша племя его за 400 лѣтъ. По сихъ же лѣтѣхь възмогоша людие Жидовстии, и умножишася, и насиляху имъ Египтѣне работою. Въ си же времена родися Моисей въ Жидѣхь, и рѣша влъсви Египетстии царю: «родился есть дѣтищь, иже хощеть погубити Егыпеть.» Ту абие повелѣ царь раждающася дѣти Жидовския въмѣтавати въ рѣку Египетскую. Мати же Моисеова, убоявшися сего погубления, въземши младенецъ, въложи въ крабицу, и несши постави въ лузѣ. Въ се же время сънииде дщи Фараонова Фермуфи купатися на рѣку, и видѣ отроча плачуще, и взя, и пощадѣ è, и нарече имя ему Моисей, и вьскорми его. И бысть отроча красно; и бысть лѣтъ 4, и приведе и дъщи Фараонова кь отцу своему. Видѣвъ же Моисея Фараонъ , нача любити отроча; Моисей же хапаяся за шию, срони вѣнецъ съ главы царевы и попра его. Видѣвъ же влъховь, рече цареви: «о царю! погуби отроча се, аще ли не погубиши, имать погубити весь Египеть»; и не послуша его царь, но паче не повелѣ губити дѣти Жидовскиа. И Моисеви же возмогшу, и бысть великь въ дому Фараоновѣ; и бывшу цару новому, възавидѣша ему боляре. Моисей же уби Египтянина, обидяща Евреанина, и бѣжа изъ Египта, и прииде вь землю Мадиамьскую; ходя по пустыни, научися отъ аггела Гавриила о бытии, всего мира, и о прьвѣмь человѣци, и яже суть была по немъ, и о потопѣ, и о раздѣлении языкъ. и аще кто колико лѣть аще бысть, и звѣздное хождение , и число, и земную мѣру, и всяку мудрость извѣстно. Посемь же явися ему Богъ въ купинѣ огнянѣ, и рече ему: «видѣхъ бѣду людий моихь въ Египтѣ, и низлѣзохъ изяти а отъ руку Египетску, и извѣсти языкь земля тоа; ты же идеши кь Фараону, царю Египетскому, и речеши: испусти Израиля, да три дни положатъ требу Господу Богу; аще ли не послушаеть тебе царь Египетскый, побию его всѣми чюдесы моими. И пришедшу Моисеови, и не послуша его Фараонъ, и пусти Богь 10 казни на Фараона: 1 рѣкы въ кровь, 2 жабы, 3 мъшица , 4 песиа мухы, 5 смерть на скоты, 6 прищевѣ горции, 7 градъ, 8 прузи, 9 тма 3 дни, 10 моръ вь человѣцѣхъ. Сего же ради 10 казний бысть на нихь, занеже 10 мѣсяць топиша дѣти Жидовскыа. Егда же бысть морь въ Египтѣ, рече Фараонъ Моисеови и брату его Арону: «отъидѣта въскорѣ.» Моисей же събравь люди Жидовскиа, и ведяше я Господь путемъ по пустыни къ Чръмному морю, и предьидяше предъ ними нощию стлъпь огнянь, а во день облачень. Слышавъ же Фараонъ, яко бѣжатъ людие, и погна по нихь, и притисну ихь къ морю. Видѣвше же людие Жидовстии, и възопиша на Моисеа, рекуще: «почто изведе ны на смерть?» И възопи Моисей къ Богу, и рече Господь: «что въпиеши кь мнѣ? удари жезломъ въ море.» И сътвори Моисей тако, и раступися вода на двое, и вьниидоша сынове Израилеви въ море. Видѣвъ же Фараонь, погна по нихъ; сынове же Изранлеви проидоша посуху посредѣ моря, и яко излѣзоша на брегь, съступися море, и покры Фараона и вся воя его. И възлюби Богъ Израиля, и идоша отъ моря 3 дни по пустыни , и приидоша въ Мерру; и бѣ ту горка вода, и възропташа людие на Бога, и показа имъ Господь древо, и вложи Моиси въ воду, и насладишася воды. Посемь же пакы възропташа на Моисеа и Аарона, ркуще: «лучше ны бяше въ Египтѣ, идеже ядохомъ мяса, лукь и чесновитець, и хлѣбь до сытости.» И рече Господь кь Моисею: «слышахь хуление сыновъ Израилевь»; и дасть имъ манну ясти. Посемь же дасть имь законь на горѣ Синайстей. Моисеови же вшедшу на гору къ Богу, они же солиаша телчью главу, поклонишася яко Богу, ихже Моиси иссѣче 30000. И посемь пакы вьзропташа на Моисеа и Аарона, еже не бысть воды, и рече Господь къ Моисеови: «удари жезломъ въ камень!» и удари Моиси въ камень, рекь: «егда изъ сего камени испустимь вамъ воду?» и абие потече вода ис камени, и взяху камень яко бочку на телѣ, и емляху воду елико хотяху. И разгнѣвася Господь на Моисеа, яко не возвеличи Господа, и не вьнинде въ землю обѣтованную сего ради, и роптаниа онѣхъ ради; но вьзведе его на гору Вамьску , и показа ему землю обѣтованную, и успе Моисий ту на горѣ. И приа власть Исусъ, сынь Навинь, сестричичь Моисею; и сьй прииде въ землю обѣтованную, и изби Хананейское племя, и въсели въ нихъ мѣсто сыны Израилевы. Умрьшу же Исусу, и бысть у него мѣсто судиа Иуда; и иныхъ еудий 14 бысть, при нихъ же забывше Бога, изведшаго ихъ изъ Египта, начаша служити бѣсомъ. И разгнѣвася Богь, и предасть ихъ иноплеменникомъ на расхыщение; и егда начнутъ каятися , и Богъ помиловаашетъ ихь, и егда избавляаше ихъ , пакы укланяхуся на бѣсовское служение. По сихъ же судиаше имь Илий жрець, и посемь Самоилъ пророкь, и рѣша людиа Самуилу: «постави намъ царя Саула, сына Кисова.» Таче Сауль не изволи ходити въ законѣ Господни, и избра Господь Давыда, и постави царя надъ Израилемъ, и угоди Давыдъ Господу. Сему Давыду кляся Богъ, яко отъ племене его родитися Богу; и прьвое нача пророчьствовати о воплощении Божии, рекъ: изъ чрева прежде деньница родихъ тя. Сей же пророчьствова лѣтъ 40 и умре. И по немъ пророчьствова и царствова сынь его Соломонь , иже и созда церковь Божию, и нарече ю Святаа Святыхъ; и бысть мудръ, и наконець попльзнуся; царствова лѣть 40 и умре. По Соломонѣ царствова сынь его Ровоамъ; при семъ раздѣлися царство Жидовское на двое, Иудейское въ Иерусалимѣ едино, а другое Израильтьское въ Самарии. Отбѣжа бо отъ Ровоама холопь Соломонь Иеровоамъ, и начатъ царствовати въ Самарии, иже сътвори двѣ кравѣ златѣ, и постави едину въ Вефили на холмѣ, а другую въ Еньданѣ, и рекь: «се бога твоа, Израилю.» И повелѣ мучити люди, принуждающе кланятися имъ; и кланяхуся людие, Бога забывше. Таче въ Иерусалимѣ забывати начаша Бога и покланятися начаша Валу, рекши ратну богу, е ...., забыша Бога отецъ своихь. И нача Богъ посылати .... пророкы; пророци же начаша обличати о безакони ихь и служении кумирь; они же начаша пророкы избывати, обличаеми отъ нихъ. О ОТВРЬЖЕНИИ ЖИДОВСТѢМЬ. И разгнѣвася Богь на Израиля, и рече: «отрину а отъ себе и призову ины люди, иже мене послушаютъ; аще съгрѣшатъ, не помяну безакониа ихь.» И нача посылати пророкы, глаголя имъ: «прорицайте о отвръжении Жидовстѣмь и о призвании странь, рекше языкь.» ИОСИА. Прьвое же нача пророчествовати Иосиа, глаголя: преставлю царство дому Израилева, съкрушу лукь Израилевь, и не приложу помиловати пакы дому Израилеву, но отмѣтаа отвръгуся ихъ, глаголеть Господь, и будуть блудяще въ языцѣхъ. ИЕРЕМИА. Иеремея же рече: аще станеть отъ нихъ Самуилъ и Моисей, не помилую ихъ. И пакы той же Иеремиа рече : тако глаголетъ Господь: се кляхся именемъ моимъ великымь, аще будетъ имя мое именуемо отселѣ где въ устѣхъ Иудейскыхъ. ИЕЗЕКЕИЛЬ. Иезекеиль рече: тако глаголеть Господь Аданай: разсѣю вся останкы ваша въ вся вѣтры, зане святаа моя оскврьните всѣми негодованными вашими; азъ же тя отрину, и не имамъ тя помиловати пакы. МАЛАХИА. Малахиа же рече: глаголеть Господь: уже нѣсть ми хотѣниа у васъ, понеже отъ востока и запада прославися имя мое въ языцѣхъ, и на всякомъ мѣстѣ приносится кандила имени моему и жрьтва чиста, зане велие имя мое въ языцѣхъ; сего ради дамъ васъ на понось и на пришельствие въ вся языки. ИСАИА. Исаиа же великий рече: тако глаголеть Господь: простру руку свою на тя, и пакы не приведу тя. И пакы той же рече: възненавидѣхъ праздникы ваша и начаткы мѣсяць вашихь, и суботъ вашихь не приемлю. АМОСЪ. Амось же рече: слышите слово Господне: азъ приемлю на вы плачь; домъ Израилевь падеся, и не приложи въстати. МАЛАХИА. Малахиа же рече: тако глаголеть Господь: послю на вы клятву, и проклену благословение ваше, и разорю, и не будетъ васъ. И много пророчьствоваша о отвръжени ихь. О ПРИЗВАНИИ СТРАНЪ. Симъ же пророкомъ повелѣ Богь пророчьствовати о призвании иныхь языкь въ нихъ мѣсто. ИСАИА. Нача звати Исаиа, тако глаголя: яко законъ отъ мене изыиде, и судъ мой свѣть языкомъ; приближается скоро правда моа, изыидеть яко свѣтъ спасение мое, и на мышцу мою страны уповають. ИЕРЕМЕА. Иеремиа же рече: тако глаголеть Господь: и положу дому Июдову завѣть новь, даа законы въ разумѣниа ихь, и на сердца ихъ напишу, и буду имъ Богъ, и ти будуть ми въ люди. ИСАИА. Исаиа же рече: ветхаа мимо идоша, а нова, яже възвѣщаю, прежде възвѣщениа явлено бысть вамъ, пойте Богу пѣснь нову, работающимъ ми прозовется имя ново, еже благословится по всей земли, домъ мой домъ молитвѣ прозовется всѣмъ языкомъ. Той же Исаиа глаголеть: открыеть Господь мышцу свою святую предъ всѣми языки. ДАВЫДЪ. Давыдъ глаголеть: видѣша вси конци земля спасение Бога нашего . Пакы той же Давыдъ: хвалите Господа вси языци, похвалите его вси людие. О ВОПЛОЩЕНИИ ГОСПОДНИ. Тако Богу възлюбившю новыа люди, рекь: имамъ снити къ нимъ самъ, и явитися человѣкомъ плотию, пострадати за Адамово преступление; и начаша прорицати о воплощении Божии. ДАВЫДЪ. Пръвый Давыдъ, глаголя: рече Господь Господеви моему: сѣди одесную мене, дондеже положу врагы твоа подножию ногама твоима. И пакы: рече Господь кь мнѣ: сынъ мой еси ты, азъ днесь родихъ тя. ИСАИА. Исаия же рече: ни посолъ, ни вѣстникъ, но самъ Господь пришедъ спасетъ ны; и пакы: яко дѣтищь родится намъ, емуже бысть начало на рамѣ его, и прозовется велика съвѣта аггель, и велика власть его, и миру его нѣсть конца; и пакы: се дѣвица въ чревѣ зачнетъ, и родитъ сына, и прозовутъ имя ему Емманоилъ. МИХѢА. Михѣа же рече: и ты Вифлеоме, доме Ефрантовъ, еда не могль еси быти вь тысущахъ Иудовахъ? ис тебе бо изыидетъ старѣйшина, быти въ князехь въ Израили. ИЕРЕМИА. Иеремиа же рече: се Богъ нашъ, не вмѣнится инь къ нему; изобрѣте всякь путь художества, и дасть Иакову отроку своему; по сихъ же на земли явися, и сь человѣкы поживе; и пакы: человѣкь есть, кто увѣсть, яко Богъ есть? яко человѣкь умираетъ. ЗАХАРИА. Захариа же рече: не послушаша сына моего, и не услышу ихь, глаголеть Господь. Иосиа рече: тако глаголеть Господь: плоть моа отъ нихъ. О СТРАСТИ СПАСОВѢ. Прорекоша же и страсти его, рекуще, якоже рече Исаиа: о, лютѣ души ихъ, понеже сътвориша съвѣть золъ, ркуще: свяжемъ праведника. И пакы той же рече: тако глаголеть Господь: азъ не супротивляюся, ни глаголю противу; хребетъ мой вдахъ на раны, и ланитѣ мои на ударение, и лица моего не отвратихъ отъ стыдѣниа заплеваниа. ИЕРЕМИА. Иеремеа рече: приидѣте, вложимъ древо въ хлѣбь его, и истребимь отъ земля животъ его. МОИСИ. Моисей же рече о распятии его: узрите жизнь вашу висящу предъ очима вашима. ДАВЫДЪ. Давыдъ рече: въскую шаташася языци, и людие поучишаса тьщетнымъ. ИСАИА. Исаиа рече: яко овча на заколение ведеся. Ездра же рече: благословень Богъ, руцѣ распрострь свои и спась Иерусалима.

О ВЬСКРЕСЕНИИ. И о воскресении его рекоша. ДАВЫДЪ. Давыдъ рече: «въскреснн, Боже, суди земли, яко наслѣдиши въ всѣхь языцѣхъ. И пакы: въста яко спя Господь. И пакы: да въскреснеть Богъ, и да разыидугся врази его. И пакы: въскресни, Господи Боже мой, да възнесется рука твоа, и не забуди нищихъ своихь до конца. ИСАИА. Исаиа же рече: сходяще въ страну и сѣни съмертныа, свѣтъ въсиаетъ на вы. ЗАХАРИА. Захариа же рече: ты въ крови завѣта своего испустиль еси ужникы своа отъ рова, не имуща води. И много пророчьствоваша о немъ, еже събысться все.» ВЪПРОСЪ. Рече же Володимерь: «то въ кое время събысться се, и было ли есть се? егда ли топере быти хощетъ?» ОТВѢТЪ. Онъ же рече ему: «Яко уже прежде събысться все, егда Богь въплотися. Якоже бо прежде рекохъ, Жидомъ пророкы избивающимъ, и царемь ихь законь преступающимь, предастъ ихь Богъ въ расхыщение и плѣнь, и ведени быша въ Асурию, грѣхь ихь ради, и работаша тамо 70 лѣть; и посемь възвратишася въ землю свою, и не бѣ у нихъ царя, но архиереи, и обладааху ими до Ирода иноплеменника, еже облада ими. О БЛАГОВѢЩЕНИИ. Въ сего же власть, въ лѣто 5500, посланъ бысть архаггель Гавриилъ отъ Бога въ Назаретъ кь дѣвици Марии, отъ колѣна Иудова, рекше ей: радуйся, обрадованнаа, Господь съ тобою. И отъ слова сего зачатъ Слово Божие вь утробѣ, и породи сынь, и нарече имя ему Исусъ. ВЛЪСВИ. И се влъсви приидоша отъ востока, глаголюще: где есть рождейся царъ Жидовский? видѣхомъ бо звѣзду его на востоцѣ, и приидохомъ поклонитися ему. Услышавъ же царь Иродъ, смятеся, и весь Иерусалимъ съ нимъ; и призва книжникы и старцы людскыа, и въпрашааше отъ нихъ: где раждается? Они же рѣша: въ Вифлеомѣ Иудейстемъ. Иродъ же се слышавъ, посла, рекь: избита младенца въ Вифлеомѣ сущаа двою лѣть; они же шедше, избиша младенца сущаа двою лѣтъ. Мариа же убоявшися съкры отроча; Иосифь же сь Мариею, поимъ отроча, бѣжа въ Египеть, и бысть ту и до умертвиа Иродова. Въ Египтѣ же явися аггель Иосифу, глаголя: въставъ, поими отроча и матерь его, и иди въ землю Израилеву. Пришедшу же ему, въселися въ Назаретъ. Възрастьшу же ему и бывшу лѣтъ 30, нача чюдеса творити, и проповѣдати царство небесное, и избра 12, яже ученикы себѣ нарече; и нача чудеса велика творити, мертвыа въскрешати, прокаженыа очищати, хромымъ повелѣвааше ходити, слѣпымъ прозрѣние творити, и ина чюдеса велиа творя, якоже бяше пророцы прорекли о немъ, глаголюще: тъй недугы наша исцѣли и болѣзни подьа. И крестися въ Иердани отъ Иоанна, показа новымъ людемь оставление пръваго съгрѣшениа. Крестившу же ся ему, и се отврьзошася небеса, и Духь съходящь зракомь голубинымъ на нь, и гласъ глаголя: се есть Сынъ мой възлюбленный, о немъ же благоизволихъ. И посылааше ученики своа проповѣдати царство небесное и покаание вь оставление грѣховъ; хотя исполнити пророчьство, нача проповѣдати, яко подобаетъ сыну человѣческому пострадати, и распяту быти, и въ 3 день въскреснути. Учащу же ему въ церкви, и се архиерее и книжници исполнишася зависти, и искааху убити его, и емше и, ведоша его кь игемону Пилату. Пилать же испытавъ, яко безъ вины приведоша его, хотя его пустити; они же рѣша: аще сего пустиши, не имаши другь быти кесареви . Пилатъ же повелѣ , да распнуть его; они же поемше Исуса, ведоша его на мѣсто Краниево, и распяша его ту; и бысть тма по всей земли отъ 6-гого часа и до 9-го, и при девятѣмъ часѣ испусти духь Исусъ, и церковная запона раздрася на двое, и мертвии въсташа мнози, имже повелѣ въ рай ити. И снемше и съ креста, положиша въ гробѣ, и печатми запечатлѣша гробъ, людие же Жидовстии и стража поставиша, ркуще: егда како украдутъ ученици его. Онъ же въ третий день вьскресе; явися ученикомъ воста отъ мертвыхь, и рекь имъ: идѣте вь вся языки, и научите вся страны крещению въ имя Отца и Сына и Святаго Духа. И пребысть съ ними 40 дний, являяся имъ по воскресении. И егда исплънишася дний 40, повелѣ имъ ити въ гору Елеоньскую, и ту явися имъ, и благословивъ а, рече имъ: сядѣте въ градѣ Иерусалимѣ, дондеже послю на вы обѣтование Отца моего. И се рекъ, възнесеся на небеса; они же поклонишася ему, и възвратишася въ Иерусалимъ, и бѣаху въину въ церкви. Егда скончашася дние пятдесятници, сънииде Духь Святый на апостолы, и приемше обѣтование Святаго Духа, и разыдошася по вселеннѣй, учаще и крестяще водою.» ВЪПРОСЪ КНЯЗЪ. Рече же Володимерь: «что ради отъ жены родися, и во водѣ крестися, а и на древѣ распятся?» ОТВѢТЪ ФИЛОСОФЛЪ. Онъ же рече ему: «сего ради, понеже родъ человѣческый испръва женою съгрѣши, диаволъ прелести Евву, и Адамъ отпаде раа, такоже и Богъ отместие даа диаволу, женою прьвою испаде изъ раа Адамъ, отъ жены же въплотився Богь повелѣ въ рай въниити вѣрнымъ. А еже на древѣ распяту быти, того ради, отъ древа вкушь Адамь испадь породы, Богъ же на древѣ страсть прия, да диаволъ побѣждень бысть древомъ, и отъ древа животаго приимутъ праведнии. А еже водою обновление, понеже при Нои умножившимся въ человѣцѣхь грѣхомъ, наведе Богъ потопъ на землю, и потопи человѣкы водою, сего ради рече Богъ: понеже погубыхъ человѣкы водою грѣхь ради, нынѣ же пакы водою очищаю грѣхы человѣкомъ, обновлениемъ водою; ибо Жидовский родъ въ мори очистишася отъ Египетскаго злаго нрава, понеже бо вода измыла есть прьваа; рече Богъ : Духъ Божий ношашеся врьху воды; еже бо нынѣ крестятся водою и Духомъ. Преображение бысть прьвое водою, якоже и Гедеонь преобрази посемь. РУНО. Егда прииде къ нему аггель, веля ити ему на Мадиами, онъ же искушаа рече Богу, положивъ руно на гумнѣ, рече: аще будетъ по всей земли роса, и на рунѣ суша. И положи руно; и заутра видѣвь по всей земли росу, а на рунѣ суша, и рече: еще искушу; аще будетъ по всей земли суша, а на рунѣ роса, и бысть тако. Се же прообрази , яко иностранни быша суша прежде, а Жидове роса , послѣжде же на странахъ роса, еже есть святое крещение, а на Жидѣхъ суша. Пророци же проповѣдаша, яко водою обновление будеть. Апостоломъ же учащимъ по вселеннѣй вѣровати Богу, ихже учение мы, Греци, приахомъ, и вся вселеннаа вѣруеть учению ихь. СУДНЫЙ ДЕНЬ. Поставилъ же есть Богь единь день, въ онъ же хощеть судити, пришедъ съ небесе, живымъ и мертвымь, и въздати комуждо по дѣломъ его: праведнымъ царство небесное, и красоту неизреченную, и веселие бес конца, и не умирати въ вѣкы; и грѣшникомъ мука огнена, и чрьвь неусыпаай, и тма кромѣшняа, и муцѣ не будетъ конца. Таже будутъ мучения, иже не вѣрують кь Господу нашему Исусу Христу: мучими будутъ, иже ся не крестятъ.» Сиа рекъ, показа Володимеру запону, на ней же бѣ написань страшный судь Господень, и показоваше ему одесную праведныя въ веселии предъидуща въ рай, а ошуюю грѣшникы идуща въ муку вѣчную. Володимеръ же въздхнувь рече: «добро симъ одесную, горе же симь ошуюю.» Философь же рече: «то аще хощеши одесную стати съ праведными, то крестися.» Володимеръ же внять мыслию о вѣрѣ христианстѣй, и не дааше ему бояре его, ркуще: «еще испытай дополна, но сиа лучши есть всѣхь.» Володимеръ же положи на сердци своемъ, рекь: «пожду еще мало, хощу испытати о всѣхь вѣрахъ.» И вдасть Володимерь Кирилу философу дары многы, и отпусти его съ великою честию.

В лѣто 6495 [987]. Съзва Володимиръ бояры своя и старца градьскыя, и рче имъ: «се приходиша ко мнѣ Болгаре, ркуще: приими законъ нашь; посемъ приидоша Нѣмци, и тѣ хваляху законъ свои; и по сих приидоша Жидове; сии же Грѣцѣ послѣ приидоша, и хуляще всѣх законы, а свои законъ хваляще; и много глаголаша, сказающе от начала миру; суть же хытро сказающе, и чюдно слышати ихъ и любо комуждо; и другыи свѣт повѣдают быти: да аще кто вѣруеть в нашю вѣру, то пакы, умеръ, въстанеть, и не умирати ему в вѣкы; аще ли въ инъ законъ ступите, то на ономъ свѣтѣ в огнѣ горѣтѣ. Да что ума предасте и что отвѣщаете». И рѣша бояре и старци: «вѣси, княже, яко своего никто же хулить, нь хвалит; аще ли хощеши то разно испытати, то имаши у себе мужи; пославъ, испытаи их когождо службу и кто како служит богу». И бысть люба рѣчь князю и всѣмъ людем; и избраша мужи мудры и смысленѣ, числомъ 10, и рѣша имъ: «идѣте к Болгаром, и испытаите вѣру их и службу». Они же идоша; и пришедше, видѣша скверная их дѣла и кланяние в ропатѣ, и приидоша въ землю свою. И рче имъ Володимиръ: «идете пакы к Нѣмцемъ и соглядаите тако же; и оттуда идете во Грѣкы». Они же приидоша в Нѣмци, и соглядаша церковь и службу их; и приидоша Царюграду и внидоша ко цесарю. Рече же цесарь: «испытаите, коея ради вины приидоша». Они же исповѣдаша ему вся бывшая. Сия глаголы слышавъ цесарь, радъ бысть и честь велику сътвори имъ в тои день. Наутриа же посла къ патриарху, глаголя сице: «приидоша Русь пытать вѣры нашея; да пристрои церковныи крилосъ и самъ пристроися въ святительскыя ризы, да видять славу бога нашего». И сия слышавъ патриархъ повелѣ созвати крилосъ, и по обычаю створиша праздникъ, и кадила вожгоша, и пѣниа ликъ съставиша. И иде цесарь с ними въ церковь; и поставиша я на пространнѣ мѣстѣ, показающе имъ церковную красоту и пѣниа и службы архиерѣискы и предстояние диаконъ, и сказающе служение бога своего. Они же вразумѣша бывшее, и удивишася, и служение ихъ похвалиша. Призваша же их цесарѣ Василии и Костянтинъ, ркоша: «идѣта въ землю вашю»; и отпустиша их с великыми дары и с честью. Они же приидоша в землю свою. И созва князь бояры своя и старца, и рече Володимеръ: «се, приидоша мужи, послании нами; да слышимъ от них бывшее». И рче имъ: «скажете пред дружиною». Они же ркоша, яко «приходихом пръвѣе к Болгаромъ и смотрихомъ, како ся кланяють в ропатѣ, стояще бес пояса, и поклонивъся, сядеть и глядит сѣмо и овамо, акы бѣшенъ, и нѣсть веселиа у них, нь печаль и смрадъ великъ, и нѣсть добръ законъ их. Приидохом же в Немци и видѣхомъ во храмѣ их службу творяща, а красоты не видѣхомъ никоея же. Приидохомъ же въ Грекы, и ведоша нас, идеже служать богу своему, и не свѣмы на небеси ли или на земли были есме; нѣсть бо на земли того вида или красоты тоя, недоумѣемъ бо сказати; то вѣмы токмо, отинудь богъ съ человѣкы пребываеть; есть служба их паче всѣх странъ. Мы убо не можемъ забыти красоты тоя; всякъ бо человѣкъ, аще вкусит сладка, послѣди горести не приимет: тако и мы не имамы здѣ жити». Отвѣщавше же бояре и ркоша: «аще бы лихъ законъ грѣческъ, то не бы баба твоя прияла Олга его, яже бѣ мудрѣиши всѣх человѣкъ». Отвѣщавъ же Володимеръ, рече: «то кдѣ крещение приимемъ». Они же рѣша: «гдѣ ти любо». И минувъшю лѣту.

В лѣто 6495 [987]. Съзва Володимиръ боляре своа и старци градскыа, и рече им: Се приходиша ко мнѣ блъгаре, ркуще: приими закон нашь. По сем же приходиша и нѣмци, и ти хваляху закон свои. И по сих приидошя жидове. Послѣди же приидошя греци, хуляще всѣх законы, свои же хваляще; и много глаголаше, сказающе от начала миру о бытьи всего мира, суть же хитро сказающе; чюдно слышати их; другыи свѣтъ повѣдають быти; да аще кто дѣет в нашу вѣру ступит, то пакы, умеръ, встанет, и не умирати ему в вѣкы, аще ли въ инъ законъ ступите, то на оном свѣтѣ въ огни горѣти. Да что ума придасте и что отвѣщаете? И рѣша боляре и старци: Вѣси, княже, яко своего никтоже не хулит, но хвалит, аще хощеши испытати гораздно, то имаши у себе мужи; послав испытаи кождо их службу, и кто како служит Богу. И бысть люба рѣчь князю и всѣмь людемь; и избра мужи мудрыи смыслены числом 10, и рѣшя имъ: Идѣте пръвое в Болгары и испытаите прьвое вѣру их. Они же идошя, и пришедше видѣшя скверньнаа дѣла их и кланяние в ропатѣ, и придошя в землю свою. И рече имь Володимиръ: Идѣте пак в Нѣмци и сглядаите такоже, оттудѣ идѣте въ Греки. Они же приидошя в Нѣмци, и съглядавше церковную службу их. О испытании вѣры христианскые. Приидоша же к Царюграду и внидошя к царю; царь же испытав, что ради приидошя, они же повѣдашя ему вся бывшаа. И се слышав царь, рад бысть и честь велику створи им въ тъи день. Наутрии же посла к патриарху, глаголя сице: Приидошя русь испытати вѣры нашеа; да пристрои церковь и клирос, и самъ причинися въ святительскыа ризы, да видят славу Бога нашего. И се слышав патриархъ, повелѣ съзвати клирос, и по обычаю створишя праздникь, и кадила въжгошя, пѣниа и ликы съставишя. И иде царь с ними въ церковь, и поставиша я на страннѣ мѣстѣ, показающе красоту церковную, и пѣниа и службы архиереискы, и предстоание диакон, и сказающе им служение Бога своего. Они же въ изумѣнии бывше и удивльшеся, похвалишя службу их. И призвавше их царя Василеи и Констянтин, рѣста им: Идѣта в землю вашу. И отпустиша я с дары великы и съ честию. Они же приидошя в землю свою; и съзва князь боляры своя и старыа, и рече Володимиръ: Се приидошя посланнии нами мужи, да слышимь от них бывшее. И рече: Скажите пред дружиною. Они же рѣша: Ходихом в Болгары и смотрѣхом како ся кланяют в храмѣ, рекше в ропатѣ: Стоаще бес пояса, и поклонився, сядет и глядит сѣмо и онамо, яко бѣсен, и нѣсть веселиа в них, но печаль и смрад велик, и нѣсть добръ закон их. И приидохом к нѣмцем и видѣхом в храмѣ их службы творяще, и красоты не видѣхомь никоея. Приидохом же въ Грекы, и ведоша ны, идеже служат Богу своему, и не свѣмы, на небесѣ ли есмы были, ли на земли; нѣсть бо на земли такого вида, ли красоты таковы; недоумѣем бо сказати, токмо не вѣмы, яко онудѣ Богъ съ человекы пребывает, и есть служба их паче всѣх странъ. Мы убо не можем забыти тоя красоты; всякь бо человекъ, аще вкусит сладка, послѣди горести не приимает, тако и мы не имамы зде быти. Отвѣшавше же боляре, рекошя: Аще бы лихъ законъ гречьскыи, то не бы баба твоя приала Олга, яже бѣ мудрѣиши всѣх человекь. Отвѣщав же Володимиръ рече: Где крещение приимем? Они же рекошя: Где ти любо. И минувшу лѣту.

В лѣто 6496 [987-988]. Възва Владимеръ боляре своя и старци градьстии и рече имъ: «Се приходиша ко мнѣ болгари, ркуще: "Приими законъ нашь". По сем же приходиша и нѣмци, и ти хваляаху законъ свои, и по семь же приходиша жидове. После же приидоша греци, хуляще всѣхъ законы, свои же хваляще законъ, и много глаголаша, сказающе от начала миру о бытии всего мира. Суть же хитро сказающе, чюдно сказающе, слышаати их, другыи свѣтъ повѣдаютъ быти. Да аще кто дѣетъ вѣруетъ, в нашу вѣру ступить, то пакы умеръ, въстанеть, и не умирати ему в вѣкы. Аще ли въ инъ законъ ступить, то на ономъ свѣтѣ въ огни горѣти. Да что ума придасте и что отвѣщаете?». И рѣша боляре и старци: «Яко своего никто же не хулить, но хвалить, аще хощеши испытати гораздо, то имаши у себе мужи, посли, испытаи кождо ихъ службу, и кто како служить богу». И бысть люба рѣчь князю и всѣмъ боляромъ, и избра мужи мудры и смыслены, числом десять, и рѣша имъ: «Идете первое в Болгары и испытаите первѣе вѣру ихъ». Они же идоша и, пришедши, видѣша скверная дѣла ихъ и кланяние в ропатѣ, и приидоша в землю свою. И рече имъ Володимеръ: «Идете пакы в Нѣмци, изглядаите тако же и оттоле изыдете въ Грекы». Они же приидоша в Нѣмци, изглядавше церковную службу ихъ. О испытаньи вѣры крестьяньския. Приидоша Царюграду и внидоша къ царю. Царь же испыта, что ради приидоша, они же повѣдавше ему вся бывшая. И се слышавъ, царь радъ бысть и честь велику створи имъ в тои день. Наутрия же посла къ патриярьху, глаголя сице: «Приидоша русь испытати вѣры нашия. Да пристрои церковь и крилосъ и самъ учинися въ святительския ризы, да видять славу бога нашего». И се слышавъ, патриархъ повелѣ созвати крилосъ, и по обычаю створше праздникъ и кадила въжьгоша, и пѣния и ликы съставиша. И иде царь с нимъ въ церковь, и поставиша я на пространнѣ мѣстѣ, показающу красоту церковную и пѣния, и службы архиереискыи, и предъстояния дияконъ, и сказающе имъ служение бога своего. Они же, въ изумѣнии бывше и удивлешеся, похвалиша службу ихъ. И призвавшая ихъ царя Василие и Костянтинъ, рѣста имъ: «Идѣта въ свою землю». И отпусти я с великою честью здравы, они же приидоша в землю свою. И съзва князь боляре своя и старци, и рече Володимеръ: «Се приидоша посланнии нами мужи, да слышимъ от нихъ бывшее». Рече: «Скажите ми предъ боляры моими и людми моими нарочитыми». Они же рѣша: «Ходихомъ в Болгары, како ся кланяютъ в храмѣ, рекши в ропатѣ: стоящи бес пояса и поклонився, сядеть, глядить сѣмо и овамо, яко бѣсенъ. И нѣсть веселия в нихъ, но печаль и смрадъ великъ, и нѣсть добръ законъ ихъ». И приидохомъ къ нѣмцемъ, и видѣхомъ въ храмѣ ихъ, службы творяще, и красоты не видѣхомъ ни коея. Приидохомъ въ Грекы, и ведоша ны, идеже служать богу своему. И не свѣмы, на небесѣхъ ли есмя были или на земли. Нѣсть бо на земли таковаго вида или красоты таковыя. Недоумѣем бо сказати, токмо не вѣмыи, яко отнудь ту богъ съ человекы пребываеть. И есть служба ихъ паче всѣхъ странъ. Мы убо не можемъ забыти тоя красоты: всякъ бо человѣкъ, аще вкусить сладка, последи же горести не приимаеть. Тако и мы не имамы здѣ быти». Отвѣщавъ же, боляре рѣша: «Аще бы лихъ законъ греческыи, то не бы баба твоя прияла Олга, яже бѣ мудрѣиши всѣхъ человекъ». Отвѣщавъ же Володимеръ и рече: «Гдѣ крещение приимемъ?». Они же рѣша: «Гдѣ ти, господине, любо». И минувшу лѣту.

ИСПЫТАНИЕ О ВѢРАХЪ. Въ лѣто 6495 [987]. Съзва Володимеръ боляре своа и старци градскыя, и рече имъ: «се приходиша кь мнѣ Болгаре, ркуще: приими законъ нашь; посемь же приидоша и Римляне , и тии хваляху законъ свой; и посемь приходиша Жидове, и тии свой хваляше законь; послѣжде же приидоша Греци, хуляще всѣхъ законы, свой же хваляще законъ, и много глаголаша сказающе отъ начала миру, о бытии всего мира; суть же хитро сказующе, чюдно слышати ихь, другый свѣтъ повѣдаютъ быти: да аще кто вѣруетъ въ нашу вѣру, то пакы умеръ, въстанетъ, и не умирати ему въ вѣкы; аще ли въ инь законъ ступитъ, то на ономъ свѣтѣ на огни горѣти. Да что ума придасте, и что отвѣщаете?» И рѣша боляре и старци: «яко своего никтоже хулитъ, но хвалитъ; аще хощеши испытати гораздо, то имаеши у себе мужи: пославъ испытай когождо ихъ службу, и кто како служитъ Богу.» И бысть люба рѣчь князю и всѣмъ боляромъ; и избра мужи мудры и смыслени, числомъ 40, и рѣша имъ: «идѣте прьвое въ Болгары, испытайте прьвѣе вѣру ихъ.» Они же идоша, и пришедше видѣша сквернаа дѣла ихъ и кланяние въ ропатѣхь; и приидоша вь землю свою. И рече имь Володимерь: «идѣта пакы въ Рымъ , и зглядайте такожде, и оттолѣ идѣта въ Грекы.» Они же идоша въ Рымъ , и съглядавше церковную службу ихь, и оттолѣ идоша въ Грекы. О ИСПЫТАНИИ ВѢРЫ ХРИСТИЯНЬСКЫЯ. Приидоша кь Царюграду, и вниидоша кь цару; царь же испыта, что ради приидоша; они же повѣдаша ему вся бывшаа. И се слышавъ царь, радъ бысть, и честь велику сътвори имъ въ той день. Наутриа же посла къ патриарху, глаголя сице: «приидоша Русь испытати вѣры нашеа, да пристрой церковь и клиросъ, и самъ учинися въ святытелскыя ризы, да видятъ славу Бога нашего.» И се слышавъ патриархь, повелѣ сьзвати клиросъ, и по обычаю сътворше праздникъ , и кандила вожгоша, и пѣниа и ликы съставиша. И иде царь съ ними вь церковь, и поставиша ихъ на пространѣ мѣстѣ, показующе красоту церковную, и пѣниа и службы архиерейскы, и предстоаниа диаконь, и сказующе имь служение Бога своего; они же вь изумѣнии бывше, и удивльшеся, похвалиша службу ихь. И призвавша ихъ царя Василие и Константинь, и рѣста имь: «идѣта въ свою землю», и отпустиша а съ великою честию и з дары. Они же приидоша въ землю свою; и съзва князь великый Володимерь боляре свои и старци, и рекъ: «се приидоша посланнии нами мужи, да слышимъ отъ нихъ бывшее». И рече Володимеръ мужемъ: «скажите ми предъ боляры моими и людми моими нарочитими.» Они же рѣша: «ходихомъ вь Болгары, и видѣхомъ како ся кланяютъ въ храмѣхъ, рекше въ ропатехъ, стоаще бес пояса: и поклонився сядеть, и глядитъ сѣмо и овамо, яко бѣсень, и нѣсть у нихъ веселиа, но печаль и смрадъ великь, и нѣсть добрь законь ихь. И приидохомъ кь Нѣмцемъ, и видѣхомъ въ храминѣ ихъ службы творяще, и красоты не видѣхомъ никакое. ГРЕЦКАА ВѢРА И НАБОЖЕНСТВО. И приидохомъ въ Грекы, и ведоша ны, идеже служатъ Богу своему, и не свѣмы, на небесѣхъ ли были, или на земли, нѣсть бо на земли таковаго вида или красоты таковыа, недоумѣемъ бо сказати: токмо то вѣмы, яко отнудь ту Богъ пребываетъ съ ними, и есть служба ихъ паче всѣхь странь. Мы убо не можемъ забыти тоа красоты, всякъ бо человѣкь аще вкуситъ сладкаа, послѣди же горести не приимаетъ: тако и мы не имами зде быти.» Отвѣщавше боляре, и рѣша Владимеру: «аще бы лихъ быль законь Греческый, то не бы баба твоа приала Олга, яже бѣ мудрѣйши всѣхъ человѣкь.» Отвѣщавъ же Володимерь, и рече: «где крещение приимемь?» Они же рѣша: «где ти, господине, любо».

В лѣто 6496 [988]. Иде Володимирь въ силѣ велицѣ на Коръсунъ, град грѣческыи; затворишася коръсуняне въ градѣ. И ста Володимиръ об онъ полъ града в лименѣ, вдале града единаго стрѣлѣща; и боряху крѣпко гражданѣ; Володимиръ же обьстояше град. Изнемогаху людие въ градѣ, и рече Володимеръ ко гражданомъ: «аще ся не вдасте, имамъ стояти здѣ за три лѣта». Они же не послушаша того. Володимиръ же изьряди воя своя, и повелѣ сути приспу къ граду. Сим же спущимъ, корсуняне подкопавше стѣну градную, крадяху сыплемую пръсть и ношаху к собѣ въ град, спуще посредѣ града; вои же присыпаху боле; Володимеръ стояше. И се мужь корсунянинъ стрѣли, именемь Анастасъ, и написавъ сице на стрѣлѣ: «кладяже суть за тобою от въстока, ис того вода идет по трубѣ; копавъ, переими». Володимеръ же се слышавъ, възрѣвъ на небо, и рече: «аще ся се сбудет, имамъ ся крестити». И ту абие повелѣ копатѣ прекы трубамъ, и переняша воду; и людие изнемогоша жаждею водною, и предашася; и вниде Володимеръ въ град и дружина его. И посла Володимеръ, рекъ цесарема Василию и Костянтину, глаголя сице: «се градъ вашь славныи взях, слышю же и се, яко сестру имѣета дѣвою; да аще ея не вдасте за мя, се сътворю граду вашему, якоже и сему створих». Сия же глаголы слышавша цесаря, печална быста; воздаста вѣсть Володимиру, сице глаголюща: «недостоить крестияномъ за поганыя даяти; аще ли ся крестиши, то и се получиши, и царство небесное приимеши, и с нами единовѣрникъ будеши; аще ли сего не хощеши створити, не можемъ дати сестры своея за тя». Си слышавъ Володимиръ, рче посланнымъ от цесарю: «рцѣта цесарема тако: яко крещуся, яко испытах преже днии сих законъ вашь, есть ми любъ, и вѣра ваша и служение, еже ми повѣдаша послании нами мужи». Си слышавша цесаря, ради быста, и умолиста сестру свою, именемь Анну, и посласта к Володимеру, глаголюща: «крестися, тогда послевѣ к тобѣ сестру свою». И рче Володимир: «да пришедши крестите мя, съ сестрою вашею [единовѣрник хощу быти]». Они же цесарѣ, послушаста словесѣ сего и послаша к нему сестру свою Анну и сановникы нѣкыя и прозвутеры. Она же не хотяше ити: яко «въ поганыя, рече, иду; лучши бы мнѣ здѣ умрети». И глаголаша еи братья: «егда како тобою обратить богъ Рускую землю в покаяние, а Гречьскую землю избавиши от лютыя работы; видѣши бо, колико Русь сътвориша Грѣкомъ зло; и нынѣ аще не идеши, тоже имут сотворити намъ»; и одва ю принудиша. Она же, всѣдъши в кубару, и цѣловавши ужикы своя с плачемъ, и поиде чресъ море. Якоже пришедши къ Корсуню, излѣзоша корсунянѣ из града, и приидоша на брегъ, и поклонишася цесарици, и введоша ю въ град, и посадиша и в полатѣ. По божию же строю в се время разболѣся Володимиръ очима, и не видяше ничто же, и тужаше велми, и не домышляше, что створити. И посла к нему цесариця, сице глаголющи: «аще хощеши избыти болезни сея, то въскорѣ крестися; аще ли [не крестишися], то не имаши избыти сего». Си слышавъ Володимеръ, рче: «да еще се истина будеть, то по истинѣ великъ богъ крестиянескъ»; и повелѣ крестити ся. Абие епископъ корсуньскыи с попы, огласивъ, крести Володимира; яко възложи руку на нь, и абие прозрѣ. Видѣ же се Володимеръ напрасно исцѣление, прослави бога, рекыи: «то перво увидѣх бога истиннаго». Се же видѣвше дружина его, мнози крестишася. Крести же ся въ церкви святого Василиска; и есть церкви та стоящи в Корсунѣ на мѣстѣ посредѣ града, идеже корсунянѣ торгъ дѣют; полата же Володимиря въскраи церкви стоить и до сего дни, а царицина за олтаремъ есть и до сего дни. По крещении же приведе цесарицю на брачение. Се же, не вѣдуще право, глаголють, яко крестился есть въ Киевѣ, инѣи же рѣша: в Василевѣ, друзии же инако сказающе. И крещену же Володимеру, и преда вѣру крестияньскую, глаголюще сице: «да не прельстять тебе нѣцѣи от еретикъ, нь вѣруи, сице глаголя: Вѣрую въ единого бога Отца, вседержителя, творца небу и земли, и до конца вѣру сию. И пакы: вѣрую въ единаго Отца не рожена, и во едина Сына рожена, и въ единъ святыи Духъ исходящь, три собьствена и свершена, мыслема, раздѣляема числомъ собьственнымъ, собьствомъ, а не божествомъ; раздѣляеть бо ся нераздѣлно и совокупляется неразмѣсно, Отець бо богъ Отець, присно сыи, пребываеть въ отецьствѣ, не роженъ, безначаленъ, начало и вина всѣмъ, единѣмь нерожениемъ старьи сыи сыну и Духови, от него же ражается Сынъ преже всѣх вѣкъ, исходить же Духъ святыи и безъ времене и безъ тѣла; и вкупѣ Отець и вкупѣ Сынъ и вкупѣ Духъ святыи есть; Сынъ подобносущенъ и безначаленъ Отцю, рожениемъ точию разденьствуа Отцу и Духу; Духъ есть Духъ пресвятыи, Отцю и Сыну подобносущну и присносущно; Отцу бо отецьство, Сыну же сыновьство, святому же Духу исхождение; ни Отець бо въ Сынъ или въ Духъ преступаеть, ни Сынъ въ Отца и Духа, и Духъ въ Сынъ или въ Отець: неподвижима бо своиствиа. Не трие бози, нь единъ богъ, понеже единъ божество въ трех лицехъ. Хотѣнием же Отець же и Духъ свою спасти тварь, от отечьскых ядръ, их же не оступи, сшед, и въ дѣвичьское ложе пречистое, акы божие сѣмя, вшед и плоть съдушьну, словесну же и умьну, не преже бывшю, приимъ, изиде богъ воплощенъ, родивъся неизреченно и дѣвство матери схрани нетлѣнно, не смятение, ни размѣшение, ни измѣнениа пострадавъ, нь пребывъ еже бѣ, бысть еже и не бѣ, приимъши рабии зракъ истиною, не мечьтаниемъ, всяческы, развѣ грѣха, намъ подобенъ бывъ. Волею бо родися, волею взалка, волею вжада, волею трудися, волею устрашися, волею умре, истиною, а не мечьтаниемъ; вся естественая, не оклеветаны страсти человѣчества. Распят же ся и смерти вкуси безгрѣшныи, въскресъ въ своеи плоти, не видѣвши истлѣниа, на небеса взыде и сѣде одесную Отца; приидеть пакы съ славою судить живымъ и мертвымъ; якоже возиде съ своею плотию, тако и сниде. К симъ едино крещение исповѣдаю, водою и Духомъ исповѣдаю; приступаю къ пречистымъ таинамъ, вѣрую въ истину тѣло и кровъ; приемлю церковная преданиа, и кланяюся честнымъ иконамъ, кланяюся древу честному и кресту, и святымъ мощемъ, и святымъ сосудом. Вѣрую же седми соборъ святых отець, иже бысть пръвыи в Никеи 300 и 18, иже прокляша Ариа и проповѣдаша вѣру непорочну и праву, вторыи же сборъ в Костянтѣнѣ градѣ святых отець 100 и 50, иже прокляша Макидониа духоборца и проповѣдаша троицю единосущьну; третии же въ Ефесѣ святых отець 200 на Несториа, его же прокленше, проповѣдаша святую богородицю; четвертыи, иже в Халкидонѣ, святыхъ отець 600 и 30 на Евтуха и на Диоскора, ею же прокляша святии отци, изгласивше съвръшена бога, свершена человѣка господа нашего Иисус христа; пятыи соборъ въ Цесариградѣ святыхь отець 100 и 60 и 5 на Аргенова преданиа, на Евагриа, их же прокляша святии отци; 6 соборъ въ Цесариградѣ святых отець 100 и 70 на Сергиа и Кира, их же прокляша святии отцы; 7 соборъ в Никии святыхь отець 300 и 50 ихъ же прокляша, понеже бо не покланяются иконамъ. Ни приимаи же учениа у Латинь, их же учение развращено: вълѣзъши въ церковъ, не покланяются иконамъ, но стоя поклонится, и, поклонивъся, написаеть крестъ на землѣ и цѣлуеть, и въставъ простъ, станеть на немъ ногама; да легъши цѣлуеть, а въставъ попираеть. А сего апостоли не предаша; предалѣ бо суть святии апостоли крестъ поставленыи цѣловати, и иконы предаша. Лука бо еуангелистъ первое посла в Римъ написавыи, якоже глаголеть Василии: «икона на пръвыи образъ приходит». Пакы же и землю глаголють матерью. Да аще имъ есть земля мати, то отець имъ есть небо: искони богъ створи небо и землю; то тако глаголють: «отче нашь, иже еси на небесѣх». Аще ли, по сих разуму, земля есть мати, то почто плюють на матерь свою, да сѣмо ю лобызаеть, а сѣмо ю оскверняеть. Сего же Римлянѣ преже не творяху, нь исправляху на всѣх соборѣх, сходяще от Рима и от всѣх престолъ. На первомъ сборѣ, еже на Ария в Никии, от Рима прииде Селивестръ, посла прозвутеры , епископы от Александрѣя Афанасии, а от Цесаряграда Митрофанъ посла епископы от себе; и тако исправливаху вѣру. На втором же соборѣ от Рима Димасъ, а от Александрѣя Тимофѣи, от Антиохия Мелетии, Кирилъ Ерусалимьскыи, Григории Богословець. На 3-мь сборѣ Келестинь Римъскыи, Григории Богословець, Кирилъ Александрѣискыи, Увеналии Ерусалимъскыи. На четвертом же Леонтѣи Римьскыи, Анатолии Цесаряграда, Увеналии Ерусалимьскыи. На пятомъ же сборѣ Римьскыи Велигнии, Евтухии Цесаряграда, Аполинарии Ерусалимьскыи, Домнинъ Антиохиискыи. На 6-мь же съборѣ от Рима Агафонъ, Георгии Цесаряграда, Феофанъ Антиохиискыи, а от Олександрия Петръ мнихъ. На 7-мь же съборѣ Андриянъ от Рима, Тарасии Цесаряграда, Политьянъ Александрѣискыи, Феодорит Антиохиискыи, Илья Ерусалимъскыи. Сии вси, съ своими епископы сходящеся, исправляху. По семъ соборѣ Петръ же Гугнивыи съ инымы, шедши в Римъ, престолъ въсхвативъ, и разврати вѣру, и отвергъся престола иерусалимъскаго и александрьскаго и Цесаряграда и антиохиискаго, и възмути Италию всю, сѣюще учение свое разно. Тѣм же держать не въ едино съглашение вѣру, нь разно: ови бо попове, одиною женою оженивъся, служат, а друзии, и до седми женъ держаще, служать; ина же многа разно держать, ихже блюдися учениа; пращають же грѣхы на дару, еже есть злѣе всего. Богъ да съхранить тя от сего». Володимиръ же посемъ поимши цесарицю и Анастаса и попы корсуньскыя, съ мощьми святого Климента и Фива, ученика его, и поима съсуды церковныя и иконы на благословение собѣ, и постави церковь въ Корсунѣ на горѣ, иже сыпаша средѣ града, крадуще приспу; сиа же церкви стоить и до сего дне. И взя же, идущи, мѣдянѣ двѣ капици и 4 конѣ мѣдяны, яже и нынѣ стоятъ за святою Богородицею, яко уже не вѣдуще мънять я мраморянѣ суща. Вдасть же за вѣно Корсунь град опять цесарицѣ дѣля; а самъ прииде Кыеву. И яко прииде, и повелѣ кумиры испроврещи, и ови иссѣщи, и другыя огневи преда; Перуна же повелѣ привязати коневи къ хвосту и влещи с горы по Бирицеву на Ручаи, и 12 мужа пристави бити жезлиемь. Се же не яко древу чюющу, нь на поругание бѣсу, иже прелщаше симъ образомъ человѣкы, да възместье прииметь от человѣкъ. Велии еси, господи, чюдна суть дѣла твоя; вчера чтимъ от человѣкъ, днесь поругаемъ. Влекому же ему по Ручаеви къ Днѣпру, плакахутся его невѣрнии людие, еще бо бяху не прияли святого крещениа. И привлекша и, вринуша и въ Днѣпръ. И пристави Володимиръ, рекъ сице: «аще гдѣ пристанеть, то отрѣваите и от брега, дондеже проидет порогы, охабитеся его». Они же повелѣное створиша; и яко пустиша и проиде сквозѣ порогы, изверже и вѣтръ на рѣнь, и оттолѣ прослыся и Перуня рѣнь, яко и до сего дни словет. Посем же Володимиръ посла по всему граду, глаголя: «аще кто не обрящется на рѣцѣ, богат, убогъ, или нищь, или работникъ, противенъ мнѣ будет». Се слышавше людие, с радостью идяху, радующеся и глаголюще: «аще се бы было не добро, не бы сего князь и бояре прияли». Наутриа же изиде Володимиръ с попы цесарицины с корсуньскыми на Днѣпръ, и снидеся бещисла людии, и влѣзоша въ воду, и стояху инъ до шии, друзии же до персии, младыя же от брега, друзии же младенци держаще, свершении же бродяху; попове же стояще, молитвы творяху. И бяше видѣти радость на небеси и на земъли, толко же душь спасаемых; а дияволъ, стоня, глаголаще: «увы мнѣ, яко отсюду прогонимъ есмь; здѣ бо мнях жилище, яко здѣ несуть учения апостольска, ни суть вѣдуще бога, нь веселяхся о службѣ их, еже служаху мнѣ; и се уже побѣжаемъ есмь от невѣглас, а не от апостолъ, ни от мученикъ; не имамъ уже царствовати во странах сих». Крестивъшемъ же ся людемъ, и идоша когождо в домы своя. Володимиръ же радъ бывъ, яко позна самъ бога и людие его, възрѣвъ на небо, рече: «боже, створивыи небо и землю, и призри на новыя сиа люди, и даи же имъ, господи, увидити тебе, истиннаго бога, якоже увѣдѣша страны крестияньскыя; утверди вѣру в нихъ праву и несовратно, и мнѣ помози, господи, на противнаго врага, да, надѣяся на тя и на твою державу, побѣжю козни его». И сиа глаголавши, повелѣ рубити церкви и поставляти по мѣстомъ, идѣже стояша кумиры; и постави церковь святого Василья на холмѣ, идѣже стояша кумиры Перунъ и прочии, идѣже требы творяху князь и людие. И нача ставити по градом церкви и попы, и людие на крешение приводя по всѣм градом и селомъ. И пославъ, нача отъимати у нарочитои чядѣ дѣти и давати на учение книжное; матери же чад сихъ плакахуся по нихъ, еще бо не бѣ утвердилася вѣра, нь акы по мртвицех плакахуся. Сим же раздаяномъ на учение книгамъ, сбыстся пророчество на Рускои землѣ, глаголющее: «в оны дни услышат глусии словеса книжная, и ясенъ будет языкъ гугнивых». Яко не бѣша предѣ слышали словесъ книжных, нь по божию строю и по милости своеи помиловавыи богъ, якоже рече пророкъ: «помилую, его аще хощу, помилую»; помилова ны пакы банею бытья и обновлениемъ духа; по изволению божию, а не по нашимъ дѣломъ. Благословенъ господь Исус христос, иже възлюби новыя люди, Рускую землю просвѣти крещениемь святымъ. Тѣмь же и мы припадаемъ к нему, глаголюще: господи Иисусе христе, что ти въздамы о всѣх, яже въздасть намъ ты, грѣшникомъ намъ сущимъ; и недоумѣемъ противу даромъ твоимъ възданиа. Велии еси, господи, чюдна суть дѣла твоя, и величеству твоему нѣсть конца; в род и род и въхвалимъ дѣла твоя, ркуще съ Давыдомъ: «приидѣте, возрадуемся господеви, въскликнемъ богу спасу нашему, варимъ лице его исповѣданиемъ, исповѣдающеся ему, яко благъ, яко в вѣкы милость его; яко избавил ны есть от врагъ наших», ркуще, от идолъ суетных. И пакы речемъ съ Давыдомъ: «въспоите господеви пѣснь нову, воспоите господеви вся земля; въспоите господеви и благословите имя его, благовѣстите день от дни спасениа его; възвѣстите въ языцѣх славу его, въ всѣх людех чюдеса его; яко велии господь, хваленъ зѣло, и величеству его нѣсть конца. Колко ти радости: ни единъ, ни два спасается. Рече бо господь: яко «радость бываеть о единомъ грѣшницѣ кающимся»; се же ни единъ, ни два, нь бещисленое множество къ богу приступиша, святымъ крещениемъ просвѣщени. Яко же пророкъ рече: «въскроплю на вы воду чисту, и очиститеся от идолъ ваших и от грѣхъ ваших». А пакы другыи пророкъ рече: «кто яко богъ, отъемля грѣхы и преступая неправду; яко хотяи милостивъ есть; тъи обратить и ущедрит ны и погрузить грѣхы наша во глубинѣ». Ибо Павелъ глаголеть: «братье, елико насъ крестишася въ христа Исуса, въ смерть его крестихомся, погребохомся убо с нимъ крещениемъ въ смерть; да якоже въста христос от мертвых славою отчею, якоже и мы въ обновление житья поидемъ ». И пакы: «ветхая мимоидоша, и се быша новая; нынѣ намъ приближися спасение; нощь успѣ, а день приближися; им же приближение обрѣтохом вѣрою благодать сию; им же хвалимся и стоимъ; нынѣ же, свободившеся от грѣха, поработѣвшеся господеви, имате плод вашь въ священие; тѣм же должни есме работати господеви, радующеся; рече бо Давыдъ: «работаите господеви съ страхом, и радуитеся ему съ трепетомъ». Мы же возопиемъ ко владыцѣ богу нашему, глаголюще: благословенъ господь, иже не дасть насъ в ловитву зубомъ их; сѣть сокрушися, а мы избавлени быхомъ от прельсти диаволя. И погыбе память их со шюмомъ; и господь въ вѣкы пребываеть, хвалимъ от рускых сыновъ, пѣваемъ въ троици; а дѣмонѣ проклинаеми от вѣрных человѣкъ и от говѣиных женъ, иже прияли суть крещение и покаяние въ отпущение грѣховъ, новии людие, крестиянѣ, избрании богомъ. Володимиръ же просвѣщенъ самъ и сыновѣ его с нимъ 12, ихъ имена: 1. Вышеславъ, 2. Изяславъ, 3. Святополкъ, 4. Ярославъ, 5. Всеволод, 6. Святославъ, 7. Мьстиславъ, 8. Борисъ, 9. Глѣбъ, 10. Станиславъ, 11. Позвиздъ, 12. Судиславъ. И посади Вышеслава в Новѣгородѣ, а Изяслава в Полотскы, а Святополка в Туровѣ, а Ярослава в Ростовѣ. Умеръшю же старѣишему Вышеславу в Новѣгородѣ, и посади Ярослава в Новѣгородѣ, а Бориса в Ростовѣ, а Глѣба в Муромѣ, Святослава в Древлянех, Всеволода в Володимирѣ, Мьстислава Тмутороканѣ. И рече Володимиръ: «не добро есть малъ город около Кыева», и нача ставити городы по Деснѣ и по Въстри и по Трубежю и по Сулѣ и по Стругнѣ, и нача порубати мужи лучьшии от Словенъ и от Кривиць и от Чюди и от Вятиць и от всѣх град; бѣ бо рать от Печенигъ; и бѣ бьяся с ними и одоляя имъ.

О взятьи Корсунстѣ и о крещении Володимирѣ. В лѣто 6496 [988]. Иде Володимиръ съ вои на Корсунь гречьскыи, и затворишяся корсуняне въ градѣ. И ста Володимиръ об онъ пол града в лимени, дале града стрѣлища единаго, и боряхуся крѣпко гражане, Володимир же обьстоя град. Изнемогаху людие въ градѣ; и рече Володимирь гражаномъ: Аще ся не вдасте, стоати имам зде за три лѣта. Они же не послушашя того. Володимир же изряди воя своя, повелѣ приспу сыпати къ граду. Симь же спущемь, корсуняне подкопашя стѣну градскую, и крадяху сыплемую персть, и ношаху к собѣ въ град, сыплюще посреди града; и вои присыпаху боле, Володимир же стоаше. И се муже корсунянин стрѣли, именемь Настасъ, написав сице на стрѣлѣ: Кладязи, иже суть за тобою от встока, ис того вода идет по трубѣ; окопав переими. Володимир же се слышавъ, възрѣ на небо и рече: Аще ся сбудеть, и сам ся крещу. И ту абие повелѣ копати прекы трубамъ и преяша воду; и людие изнемогошя водною жажею и предашяся. И вниде Володимиръ въ град и дружина его. И посла Володимиръ к царема Василью и Констянтину, глаголя сице: Се град ваю силныи взях; слышю же и се, яко сестру имѣета девою; аще ея не вдасте за мя, створю граду вашему, якоже и сему сътворих. Се слышавше царя, быста печална, въздаста вѣсть, сице глаголюще: Не достоит христианомь за поганыа даяти; аще ся крестиши, то и се получиши и царство небесное приимеши, и с нами единовѣрникь будеши; аще ли сего не хощеши створити, не можемь вдати сестры своеа за тя. И се слышав Володимиръ, рече посланымь от цареи: Глаголета царема тако: яко аз крещуся, яко испытах преже сих днии законъ вашь, и есть ми любъ, вѣра вашя и служение, еже бо ми исповѣдашя послании нами мужи. И се слышявше царѣ, рада быста и умолиста сестру свою именем Анну, и посласта к Володимиру, глаголюще: Крестися, и тогда послевѣ к тебѣ сестру свою. Рече же Володимиръ: Да пришедше съ сестрою вашею, крестите мя. И послушаста царя и посласта сестру свою, и сановникы нѣкыа, и прозвитеры. Она же не хотяше ити: Яко в поганыя, рече, иду, луче бы ми зде умрети. И рѣста еи брата: Егда како обратит Богъ тобою Рускую землю к покаанию, а Греческую землю избавиши от люты рати; видиши ли, колико зла створишя русь грекомъ и нынѣ аще не идеши, то же имуть створити намъ. И едва ю принудиша. Она же, седши в кубару, цѣловавши ужикы своа с плачемъ, поиде чрез море; и яко прииде къ Корсуну, изыдошя корсуняне с поклоном, и въведоша ю въ град, и посадишя ю в полатѣ. По Божию же строю в се время разболѣся Володимиръ очима, и не видяше ничтоже, и тужаше велми, и не домышляшется, что створити; и посла к нему царица, ркущи: Аще хощеши избыти болезни сеа, то въскорѣ крестися; аще ли ни, то не имаши избыти сего. Си слышав Володимиръ, рече: Да аще се истинна будет, то поистинѣ велик Богъ христьанескь. И повелѣ креститися. И епископъ же Корсуньскыи с попы царицины, огласив, крести Володимира; яко възложи руку на нь, и абие прозрѣ. Видѣв же се Володимиръ напрасное исцѣление, и прослави Бога, рекь: Топерво увидѣх Бога истиннаго. Се же видѣвше дружина его, мнози крестишася. Крести же въ церкви святого Иакова, и есть церкви та стоящи в Корсунѣ градѣ, идѣже торгъ дѣют корсуняне; полата же Володимиря въскраи церкви стоит до сего дне, а царицина полата за олтарем. По крещении же приведе царицю на брачение. Се же, не свѣдуще право, глаглолють, яко крестился есть в Киевѣ, инии же рѣшя: в Василевѣ; друзии же инако скажут. Крещену же бывшу Володимиру, предашя ему вѣру христьанскую, рекуще сице: Да не прелстят тебе нѣции от еретик, но вѣруи сице глаголя: Вѣрую въ единого Бога Отца, Вседръжителя, Творца небу и земли, и до конца вѣру сию. И пакы: Вѣрую въ единого Бога Отца не рожена, и въ единого Сына рожена, и въ единъ Святыи Духь исходящъ, три собьства съвръшена мыслена, раздѣляема числом събъствнымъ събьствомъ, а не божествомъ, раздѣляет бо ся нераздѣлно и съвокупляется неразмѣсно. Отець бо Богъ Отець, присносыи, пребывает въ отечьствѣ не роженъ, безначаленъ, начало и вина всѣмъ, единѣмь нероженым старѣи сыи Сыну и Духови; от него же ражается Сынь преже всѣх вѣкъ, исходить же Духъ Святыи без времени и без тѣла; вкупѣ Отець, вкупѣ Сынъ, вкупѣ Духъ Святыи есть, Сынъ подобносущенъ и безначаленъ Отцу рожением точию разньствуя Отцу и Духу. Духь есть пресвятыи, Отцу и Сыну подобносущно и присносущно. Отцу бо отчьство, сыну же сыновство, Святому же Духу исхожение. И Отець бо въ Сынъ ли в Духъ преступает, ни Сынъ въ Отца и Духа, и Духъ ли въ Сына, ли въ Отець, неподвижима бо своиствиа. Но трие Бози, единъ Богъ, по немуже едино Божество въ трехъ лицех. Хотѣнием Отца же и Духа свою спасти тварь от Отчьскых ядръ, ихже не отступи, сшед, и въ девичьское ложе пречистое, яко Божие сѣмя, вшед, и плоть съдушьну, словесну же и умну не преже бывшу, приимъ, изыде, Богъ въплощенъ, и родися неизреченно и девьство мати съхрани нетлѣнно, не смятение, ни размѣшение, ни измѣнениа пострадав, но пребывъ еже бысть, еже и не бѣ, и приимь рабии зрак истиною, а не мечтанием, всяческыи, развѣ грѣха, намь подобенъ быв. Волею бо родися, волею взалка, волею вжада, волею трудися, волею устрашися, волею умре, истиною, а не мечтанием; вся естьственаа, не оклеветаны страсти человечьства. Распят же ся и смерти вкуси безгрѣшныи, въскрес въ своеи плоти, не видѣвши истлѣниа, на небеса взыде и сѣде одесную Отца, приидеть же пакы съ славою судити живым и мертвымъ, якоже взыде съ славою и плотью, тако и снидет. К симь едино крещение исповѣдаю водою и духомь, приступаю пречистымъ таинамъ, вѣрою въ истинну тѣло и кровь, и приемлю церковнаа предания, и кланяюся честнымъ иконам, кланяюся древу честному и всякому кресту, и святымь мощемъ, и святым съсудом. Вѣрую же и седми съборъ святыхъ отець, иже есть пръвыи в Никеи 318, иже прокляша Ария и проповѣдашя вѣру непорочну и праву. Вторыи съборъ в Констянтинѣ градѣ святых отець 150, иже прокляша Македониа духоборца и проповѣдашя Троицу единосущну. Третии съборъ въ Ефесѣ святых отець 200 на Нестория, егоже прокленше, проповѣдашя святую Богородицю. Четверътыи съборъ в Халкидонѣ святых отець 630 на Евтиха и на Диоскора, еюже прокляша святии отцы, изгласивше съвръшена Бога и съвръшена человека Господа нашего Исуса Христа. Пятыи съборъ въ Цариградѣ святыхъ отець 165 на Еригенова преданиа и на Евагрия, ихже прокляша святии отци. Шестыи съборъ въ Царѣградѣ святых отець 170 на Сергиа и Кира, ихже прокляша святии отцы. Седмыи съборъ в Никеи 350, прокляша, иже ся не покланяють святымь иконам. Не приимаи же учениа от латин, ихже учение развращено. Влѣзше бо в церковь, не покланяются иконам, но стоя поклонится, и, поклонився, напишет крестъ на земли и цѣлуеть, и встав простъ, и станеть на немь ногама; да легъ цѣлуеть, а вставъ попирает. А сего апостоли не предашя; предали бо суть апостоли крестъ поставлен цѣловати, и иконы предашя, Лука евангелистъ первое написавъ, посла в Римъ, якоже глаголеть Василие: Икона на пръвыи образ преходить. Пакы же и землю глаголють материю; да аще имъ есть земля мати, то отець им есть небо, таже землю; тако глаголеть Господь: Отче нашь, иже еси на небѣсех. Аще ли по сих разуму земля есть мати, то почто плюете на матерь свою да самы ю лобызаете, и пакы оскверняете? Сего же преже римляне не творяху, но исправляху на всѣхъ съборех, сходящеся от Рима и от всѣх престолъ. На пръвомъ съборѣ, еже на Ариа в Никеи, от Рима Селивестръ посла епископы и прозвитеры, от Александрия Афанасии, от Царяграда Митрофан посла епископы от себе, и тако исправляху вѣру. На втором же съборѣ от Рима Дамасъ, от Александриа Тимофеи, от Антиохиа Мелентии, Кирил Иерусалимскыи, Григореи Богословець. На третием же съборѣ Келестин Римскыи, Кирил Александрьскыи, Увеналии Иерусалимскыи. На четврътом съборѣ Леонтии Римскыи, Анаталии Царяграда, Увеналии Иерусалимскыи. На пятом съборѣ Римьскыи Валигеи, Евтихии Царяграда, Аполинарии Александриискыи, Домнинъ Антиохиискыи. На шестом съборѣ от Рима Агафонъ, Георгии Царяграда, Феофан Антиохиискыи, от Александрия Петръ мних. На седмом же съборѣ Андрианъ от Рима, Тарасии Царяграда, Политиань Александрьскыи, Феодоритъ Антиохиискыи, Илья Иерусалимскыи. И си вси съ своими епископы сходящеся исправляху. По седмѣм же съборѣ Петръ Гугнивыи съ инѣми шед в Рим, престолъ въсхватив, разврати вѣру, отвръгся престола иерусалимска, и александрьскаго, и Царяграда, и антиохиискаго, и възмутишя Италию всю, сѣюще учение свое разно. Тѣм же дръжать не въ едино съглашение вѣру, но разно; ови бо попове, единою женою оженився служат, а друзии и до 7 женъ поимающе, служат, ина же много разно дръжат, ихже блюстися учениа; пращают же и грѣх на дару, еже есть злѣе всего. Богъ да съхранит тя от сего. Володимиръ же по сем поемь царицю, и Настаса, и попы корсунскыа, с мощми святого Климента и Фива, ученика его, поима съсуды церковныя и иконы на благословение себѣ. Постави же и церковь в Корсунѣ на горѣ, иже ссыпашя средѣ града, крадучи приспу, яже церкви стоить и до сего дне. Взя же и 4 кони медяны, иже и нынѣ стоят за святою Богородицею, якоже невѣдуще мнят и мраморяны суща. Вдасть же за вѣно греком Корсунь опять царици дѣля. А самь приде к Киеву и повелѣ кумиры избити, овы изсѣщи, а другыа огневи предати; Перуна же повелѣ привязати коневи к хвосту и волочи с горы по Боричеву на Ручаи и два на десять мужеи пристави бити его жезлиемь. Се же не яко древу чюющу, но на поругание бѣсу, иже прелщаше симь образом человекы, да възместие прииметь от человекь. Велеи еси, Господи, и чюдна суть дѣла твоя! Вчера честимь от человекъ, а днесь поругаемь. Влекому же ему по Ручаю к Днепру, плакахуся его невѣрнии людие, еще бо не бяху приали святое крещение. И привлекше, вринуша и в Днепръ. И пристави Володимиръ, рек: Аще где пристанеть, вы то отрѣваите его от брега, дондеже порогы проидет, ти тогда охабитеся его. Они же повѣленое створишя; и яко пустиша и проиде сквозѣ порогы, и изверже и вѣтръ на рѣнѣ, и оттолѣ прослу Перуня рѣнь, и до сего дни. По сем же Володимиръ посла по всему граду, глаголя: Аше кто не обрящется на рѣцѣ, богат или убогъ, или нищ, или работникь, противенъ мнѣ да будеть. Се слышавше людие, с радостию идяху, радующеся и глаголюще: Аще бы се недобро было, не бы сего князь и боляре приали. Наутриа же изыде Володимиръ с попы царицины и с корсунскыми на Днепръ, и снидеся бесчисла людии, влѣзошя в воду и стояху, онѣ до шеи, а друзии до персеи, младенци же от брега, друзии же младенци дръжаще, съвръшении же бродяху, попове же стоаще молитву творяху. И бяше вѣдѣти радость на небеси и на земли, толико душъ спасаемых; а диавол стоняше, глаголя: Увы мнѣ, яко отсюду прогонимь есмь, где бо мнях жилище имѣти, яко сде не суть учения апостольска, ни суть вѣдуще Бога, но веселяхся о службѣ их, еже служаху мнѣ; и се уже побѣженъ есмь от невѣглас, а не от апостолъ, ни от мученикъ; не имам уже царствовати в странах сих. Крестившим же ся людем, и идошя кождо в домы своя. Володимиръ же рад быв, яко позна Бога самъ и людие, възрѣв на небо, рече: Боже, створивыи небо и землю, призри на новыя люди сиа, и дажь им, Господи, увѣдети тебе истиннаго Бога, якоже увѣдешя страны христианскыя; и утвръди вѣру в них праву и несъвратну, и мнѣ помози, Господи, на съпротивнаго врага, да надеюся на тя и на твою дръжаву и побѣжду козни его. И се рекъ, повелѣ рубити церкви и поставляти по мѣстомъ, идѣже стояху кумири; и постави церковь святого Василья на хлъмѣ, идеже стоаше кумиръ Перунъ и прочии, идеже творяху требы князь и людие. И нача ставити по градомъ церкви и попы, и люди на крещение приводити по всѣмь градом и селомъ. И послав нача поимати нарочитои чяди дѣти и давати на учение книжное. Матери же чяд сих плакахуся по них, еще бо не бяху ся утвръдили вѣрою, но яко по мертвецех плакахуся. Сим же раздаяном на учение книгамъ сбысться пророчество на Рускои земли, глаголющее: Въ оны дни услышат глусии словеса книжная, и ясенъ будетъ языкь гугнивых. Си бо не бышя преди слышали словеси книжнаго, но по Божию строю и по милости своеи помилова Богъ, якоже рече пророкъ: Помилую, его же аще помилую. Помилова бо ны пакы банею бытия и обновлениемь духа, по извелению Божию, а не по нашимъ дѣломъ. Благословенъ Господь Богъ Исус Христос, иже възлюби новыа люди Рускую землю и просвѣти ю крещениемъ святымъ. Тѣм же и мы припадаемь к нему, глаголюще: Господи Исусе Христе, что ти въздамы о всѣх, яже ты въздасть нам, грѣшником сущемъ? Недоумѣем противу даром твоим въздаяниа въздати, велии бо еси, Господи, и чюдна дѣла твоя, и величию твоему нѣсть конца, в род и род възхвалимь дѣла твоя, ркуще съ Давидомъ: Приидетѣ, възрадуемся Господеви, въскликнем Богу Спасу нашему, варимъ лице его въ исповѣдании, исповѣдающеся ему, яко благъ, яко в вѣкъ милость его, яко избавил ны есть от враг наших. Рекше, от идолъ суетных. И пакы рцѣм съ Давидомъ: Въспоите Господеви пѣснь нову; въспоите Господеви вся земля; въспоите Господеви, благословите имя его, благовѣстите день от дне спасениа его, възвѣстите въ языцех славу его, въ всѣх людехъ чюдеса его, яко велеи Господь и хваленъ зѣло, и величию его нѣсть конця. Колика ти радость: не единъ, ни два спасается! Рек бо Господь, яко Радость бываеть на небесех о едином грѣшницѣ кающемся. Се же ни един, ни два, но безчисленое множество к Богу приступишя, святымь крещениемь просвѣщени. Якоже рече пророкъ: Въскроплю на вы воду чисту и очиститеся от идолъ ваших, и от грѣх ваших. И паки другыи пророкъ рече: Кто яко Богъ отъемля грѣхы и преступая неправды, яко хотяи милостивъ есть, тои обратить и ущедрит ны и погрузит грѣхы нашя въ глубинѣ. Ибо Паулъ глаголеть: Брате, елико нас крестися въ Христос Исус, въ смерть его крестихомся, и погребохомся убо с ним крещением въ смерть; да якоже вста Христос от мертвых съ славою Отчею, якоже и мы въ обновление житиа поидемъ. И пакы: Ветхаа мимо идошя, а се быша новая; нынѣ приближися намъ спасение; нощъ успѣ, а прижися день, имже и привидѣние обрѣтехомъ вѣрою въ благодать сию; имже хвалимся и стоим. Ныне же, свободившеся от греха, поработившеся Богови, имате плод вашь въ освящение. Тѣм же длъжени есмы работати Господеви, радующеся ему. Рече бо Давидъ: Работаите Господеви съ страхомъ и радуитеся ему с трепетом. Мы же възопиемь к Господу Богу нашему, глаголюще: Благословенъ Богъ, иже не дасть нас в ловитву зубом их, сѣть скрушися и мы избавлени быхомъ от прелсти диаволя. И погыбе память его с шумом, и Господь в вѣк пребывает, хвалим от рускых сынов, пѣваем в Троици, а дѣмони проклинаеми от благовѣрных мужь, приали суть крещение и покаание въ отпущение грѣхов, новии людие христьанстии, избраннии Богом. Володимиръ просвѣщенъ самь, и сынове его, и земля его. Бѣ бо у него сыновъ 12: Вышеслав, Изяслав, Святополкъ, Ярослав, Всеволод, Святослав, Мстислав, Борис, Глѣбь, Станислав, Позвиздъ, Судиславъ. И посади Вышеслава в Новѣгородѣ, а Изяслава в Полотскѣ, Святополка в Туровѣ, Ярослава в Ростовѣ. Умръшу же старѣишему Вышеславу в Новѣграде и посади Ярослава в Новѣграде, а Бориса в Ростовѣ, а Глѣба в Муромѣ, Святослава в Деревѣх, Всеволода в Володимерѣ, Мстислава въ Тмуторокани, Станислава в Смоленскѣ, Судислава в Пльсковѣ. И рече Володимиръ: Се недобро, еже малъ город около Киева. И нача ставити грады по Деснѣ, и по Въстри, и по Трубешеви, и по Сулѣ, и по Встугнѣ. Нача нарубати мужи лучшии от словенъ, и от кривич, и от чюди, и от вятиць, и от сих насели грады; бѣ бо рать от печенѣг, и бѣ воюяся с ними, и одолѣваа ими.

О взятии Корсуньстѣмь и о крещеньи князя Владимера. Иде Владимерь с вои своими на Корсунь, градъ греческыи, и затворишася корсуняне въ градѣ, и ста Владимеръ об онъ полъ града в лимени, дале града стрѣлища единого, и боряахуся крѣпко гражане, Владимеръ же обьстоя градъ, изнемогааху людие въ градѣ, и рече Владимеръ къ гражаномъ: «Аще ся не вдасте, стояти имамъ здѣ за 3 лѣта». И они же не послушааше того. Володимеръ же изрядивъ вои свои и повелѣ приступати къ граду и перьсть сыпати. Сим же спущемъ, корсуняне подъкопаша стѣну градьскую и крадааху сыплемую перьсть, и ношааху к себѣ въ градъ, сыплюще посреди града, и вои присыпааху боле. Володимеръ стояше, и се же мужь корсунянинъ стрѣли, именемъ Анастасъ, написавъ сице на стрѣлѣ: «Кладязи же суть за тобою от въстока, ис того вода идеть по трубѣ. Окопавше, переими». Володимеръ же, се слышавъ и възрѣвъ на небо, и рече: «Аще ся сбудеть, и сам ся крещу». И ту абие повелѣ копати прекы трубамъ, и преяша воду, и людие изнемогааху нуждею водною, жажею, и предашася, и вниде Володимеръ въ градъ, и вси вои его. И посла Вълодимеръ къ царема Василию и Костянтину, глаголя сице: «Се градъ ваю силныи взяхъ. Слышавше и се, яко сестру имѣета девою. Аще ея не вдаста за мя, створю граду вашему, яко же и сему створихъ». Се слышавше, царя быста печална и въздаста вѣсть, сице глаголюща: «Не достоить християномъ за поганыя давати. Аще ся крестиши, то и се получиши, и царство небесное получиши прияти, и с нами единовѣрникъ будеши. Аще ли сего не въсхощеши створити, не можемъ вдати сестры своея за тя». И се слышавъ, Володимеръ рече посланнымъ от царю: «Глаголита царема тако: "Яко азъ крещуся, яко испытахъ прежде сихъ днии: законъ вашь есть ми любъ, вѣра ваша и служение, еже бо ми повѣдаша посланнии нами мужи"». И се слышаавша, царя рада быста и умолиста сестру свою, именемъ Анну, и посласта къ Володимеру, глаголюще: «Крестися, и тогда послевѣ к тебѣ сестру свою». Рече же Владимеръ: «Да пришедше съ сестрою вашею, крестите мя». И послушаста царя, и посласта сестру свою и сановникы нѣкыя, и прозвитеры. Она же не хотяаше ити. «Яко в поганыя, — рече, — иду. Луче бы ми здѣ умрети». И рѣста еи братия: «Егда како обратить богъ тобою Рускую землю въ покаяние, а Греческую землю избавиши от лютыя работы. Видиши ли, колика зла створиша русь грекомъ. И нынѣ, аще не идеши, то же имуть створити намъ». И едва ю принудивши ити. Она же, сѣдши в корабль, целовавши ужикы своя, съ плачемъ поиде чресъ море. И яко прииде Корсуню, изидоша корсуняне с поклономъ, и ведоша ю въ град, и посадиша ю в полатѣ. По божию же строению в се время разболѣся Владимеръ очима и не видяаше ни что же, и тужашеть велми, и не домысляшеся, что створити. И посла к нему царица, ркуще: «Аще хощеши избыти болѣзни сея, то въскорѣ крестися. Аще ли не крестишися, то не имаши избыти болѣзни сея». Си слышавъ, Володимеръ рече: «Да аще се истинна будеть, то великъ богъ християнескъ». И повелѣ креститися. И епископъ же корсуньскыи с попы царицины, огласивъ, крести Владимера. И яко възложи руку на нь, абие прозрѣ. Видѣвъ же се Владимеръ напрасное исцеление, и прослави бога, рекъ: «Топере увидахъ бога истиннаго». Се же увидѣвше боляре его, мнози крестишася. Крести же ся въ церкви святого Иякова, и есть церкви та стояще въ Корсунѣ посреди града, идеже торгъ дѣють корсуняне. Полата же Владимере въ краи церкви стоить и до сего дни, а царицына полата за олтаремъ. По крещении же приведе царицю на брачение. Се же не свѣдуще глаголють право, яко крестился есть в Киевѣ. И инии же рѣша: «Въ Василевѣ». Друзии же инако скажуть. Крещену же Владимеру, предаша ему вѣру християньскую, ркуще сице: «Да не прельстять тебе нѣции от еретикъ, но вѣруи, сице глаголя: "Вѣрую въ единаго бога отца вседержителя, творца небу и земли"»; и до конца вѣру сию. И пакы: «Вѣрую въ единаго бога отца, нероженна и въ единаго сына, рождена, и въ единъ святыи духь, исходящь, три собьства совершенна мыслена, раздѣляема числомъ собьственымъ собьствомъ, а не божествомъ. Раздѣляеть бо ся нераздѣлно и совокупляется неразмѣсно. Отець бо богъ отець, присносыи пребываеть въ отечьствѣ не роженъ, безначаленъ, начало и вина всѣм единѣмь нероженымъ старѣи сы сыну и духови. От него же ражается сынъ преже всѣхъ вѣкъ, исходить же духъ святыи безъ времени и безъ тѣла. Вкупѣ отець, вкупѣ сынъ, вкупѣ духъ святыи есть. Сынъ подобносущенъ и безначаленъ отцю, рождениемъ точию разнествуя отцю и духу. Духъ есть пресвятыи отцю и сыну подобносущно и присносущно. Отцю бо — отечьство, сыну же — сыновьство, святому же духу — исхождение. И отець бо въ сынъ или во духъ преступаеть, или сынъ въ отца и духа, и духъ ли въ сына, ли въ отець. Неподвижима бо своиствия, но трия бози — единъ богъ, по нему же едино божество въ трехъ лицехъ. Хотѣниемъ отца же и духа свою спасти тварь от отечьскыхъ ядръ, их же не отступи, сшедъ въ девичьское ложе пречистое, яко божие сѣмя вшедъ, и плоть съдушевну, словесну же и умну, не преже бывшу, приимъ, изыде богъ въплощенъ и родися неизреченно. И девство мати схрани нетлѣнно, не смятение, ни размѣшение, ни измѣнения пострадавъ, но пребывъ, еже бысть, еже и не бѣ. И приимъ рабии зракъ истинною, а не мечтаниемъ всяческы, развѣ грѣха намъ подобенъ бывъ: волею бо родися, волею взалка, волею вжада, волею трудися, волею устрашися, волею умре истинною, а не мечтаниемъ, вся естественая не оклеветаны страсти человецьскыя. Распятъ же ся и смерти вкуси безьгрѣшныи, въскресъ въ своеи плоти, не видѣвши истлѣния, на небеса възыде и сѣде одесную отца. Придеть же пакы съ славою судити живымъ и мертвымъ. Яко же взиде съ славою и плотию, тако и снидеть. К симъ едино крещение исповѣдаю водою и духомъ. Приступаю пречистымъ таинамъ, вѣрую въ истинну тѣло и кровь, и приемлю церковная предания, и кланяюся честнымъ иконамъ, кланяюся древу честному и всякому кресту, и святымъ мощем, и святымъ съсудомъ. И вѣрую же седмимъ зборомъ святыхъ отець, иже первыи есть в Никеи 318, иже прокляша Ария и проповѣдаша вѣру непорочну и праву; 2 зборъ — въ Костянтинѣ градѣ святыхъ отець 150, иже прокляша Макидония духоборца и проповѣдаша Троицю единосущну; 3-и же зборъ — въ Ефесѣ святыхъ отець 200 на Нестория, его же прокленше, проповѣдаша святую богородицю; 4 зборъ в Халкидонѣ святыхъ отець 630 на Евтиха и Диоскора, ю же прокляша святии отци, изъгласивше свершеннаго бога и свершенна человека господа нашего Исуса Христа; 5 зборъ — въ Цариградѣ святыхъ отець 165 на Оригенова предания и на Евагрия, их же прокляша святи отци; 6 зборъ — въ Цариградѣ святыхъ отець 170 на Сергия и Кура, их же прокляша святи отци; седмыи зборъ — в Никеи святыхъ отець 350, прокляша, иже ся не кланяютъ святымъ иконамъ. Не приимаи же учения от латынъ, их же учение развращенно: влѣзъше бо въ церковь, не поклонятся иконамъ, но стоя поклонится и, поклонився, напишеть крестъ на земли и целуеть, и въставъ простъ, станетъ на немъ ногами, да легъ, целуеть, а въставъ попираеть. А сего апостоли не предаша, предали бо суть апостоли крестъ поставленъ целовати и иконы предаша. Лука еуангелистъ, первое написавъ, посла в Римъ, яко же глаголеть Василеи, икона на первыи образъ преходить. Пакы же и землю глаголють материю. Да аще имъ есть земля мати, то отець имъ есть небо, искони бо створи богъ небо, таже и землю. Тако глаголеть господь: "Отче нашь, иже еси на небесѣхъ". Аще ли по сихъ разуму земля есть мати, то почто плюете на матерь свою, да сѣмь ю лобзаете и пакы оскверняете. Сего преже римляне не творяаху, но исправляаху на всѣхъ сборехъ, сходящися от Рима и от всѣхъ престолъ. На первомъ зборѣ, еже на Ария в Никии, от Рима Селивестръ посла еписко)пи и прозвитеры, от Александрия Афонасии, от Царяграда Митрофанъ посла епископы от себе, и тако исправляаху вѣру. На 2-м же зборѣ — от Рима Дамасъ, от Александрия Тимофѣи, от Антиохия Мелетии, Кирилъ Иерусалимьскыи, Григореи Богословець. На 3-м же зборѣ — Келестинъ Римьскыи, Кирилъ Александриискы, Увеналии Iерусалимьскы. На 4 зборѣ — Леонтии Римьскыи, Анатолии Царяграда, Увеналии Ерусалимьскы. На 5 зборѣ — Римьскыи Вигилии, Евтухии Царяграда, Аполинарии Александриискы, Домнинъ Антиохиискы. На 6 зборѣ — от Рима Агафонъ, Георгии Царяграда, Феофанъ Антиохиискыи, от Александрия Петръ мних. На 7-м же зборѣ — Андрѣян от Рима, Тарасии Царяграда, Политиян Александреискы, Феодоритъ Антиохиискыи, Илия Иерусалимьскыи, и си вси съ своими епископы сходящеся, исправляаху. По семъ же зборѣ Петръ Гугнивыи съ инѣми, шедъ в Римъ, престолъ въсхвативъ, развратив вѣру и отвергъся престола иерусалимьскаго и александрьскаго, и Царяграда, и антиохиискаго, и възмутиша Италию всю, сѣюще учение свое разно. И тѣм же держатъ не въ едино съглашение вѣру, но разно, ови бо попове, единою женою оженився, служать, и друзии, и до 7 женъ поимающе, служать. Их же блюстися учения. Пращаютъ же и грѣхъ на дару, еже есть злѣе всего. Богъ да схранить тя от сего». Володимеръ же, по сем поимъ царицю и Анастаса, и попы корсуньскыя съ мощьми святого Климента и Фива, ученика его, поима съсуды церковныя и иконы на благословение себѣ. Постави же и церковь в Корсуни на горѣ, иже ссыпаша среди града, крадучи приспу, яже церкви стоитъ и до сего дни. Взя же 4 кони мѣдяня, иже и нынѣ стоятъ за Святою Богородицею, яко же не вѣдуще мнять, и мраморяны суща. Вдасть же за вѣно грекомъ опять Корсунь, царици дѣля. А самъ прииде къ Киеву и повелѣ кумиры избити, овы иссѣчи, а другыя огневи предаша, Перуна же повелѣ привязати коневи къ хвосту, и влачи с горы по Боричеву на Ручаи, и 12 мужи приставита бити жезлиемъ. Се же не яко древу чюющу, но на поругание бѣсу, иже прелщааше симъ образомъ человекы, да възмездие прииметь от человекъ. Велии еси, господи, и чюдна суть дѣла твоя: вчера чтимъ отъ человекъ, днесь поругаемъ. Влекому же ему по Ручаю къ Днѣпру, плакаахуся его невѣрнии людие, еще бо не бяаху прияли святого крещения. И привлекъше, вринуша и в Днѣпръ, и пристави Володимеръ, рекъ: «Аще гдѣ прииметь, и отрѣваите его от брега, дондеже порогы проидеть, ти тогда оставите его». Они же повелѣнное створиша. И яко пустиша, и проиде порогы сквозѣ, изверже и вѣтръ на рень, яко же и до сего дни словетъ Перуня рѣнь. По сем же Владимеръ посла по всему граду, глаголя: «Аще кто не обрящется на рѣцѣ, богатъ или убогъ, или нищь, или работникъ, противенъ да мнѣ будеть». Се слышавше, людие с радостию идяху, радующеся и глаголюще: «Аще бы се не добро было, не бы сего князь и боляре прияли». И наутрия же изыде Владимеръ с попы царицины и с корсуньскыми на Днѣпръ. И снидеся бес числа людеи, влѣзоша в воду и стояху, и овии до шии, а другыя до перси, младенци же от брега, а друзии младенци держаще, свершенѣиши бродяаху, попы же, молитву творяще, стояху. И бяше видѣти радость на небеси и на земли, толико душь спасаемыхъ, а дияволъ стеняаше, глаголя: «Увы мнѣ, яко отсюду прогнанъ есмъ! Здѣ бо, мняхъ, жилище себѣ имѣти, яко здѣ не суть учения апостольска, ни суть вѣдуще бога, но веселяхся о службѣ ихъ, еже служааху мнѣ. И се уже побѣженъ есмь от невѣгласа, а не от апостолъ, ни от человекъ. Не имамъ уже царствовати въ странахъ сихъ». Крестившимъ же ся людемъ, и идоша коиждо в домы своя. Владимеръ же радъ бывъ, яко позна бога самъ и людие его, възрѣвъ на небо и рече: «Боже, створивы небо и землю, призри на новыя люди сия и даи же имъ, господи, увидити тебе, истиннаго бога, яко же увидиша страны християньскые, и утверди вѣру в нихъ праву и несъвратну. И мнѣ помози, господи, на супротивнаго врага, да надѣяся на тя и на твою державу побѣжу козни его. И се рекъ, повелѣ рубити церкви и поставляти по мѣстомъ, идеже стояху кумири. И постави церковь святого Василия на холмѣ, идеже стояше кумиръ Перунъ и прочия, же творяаху требы князие и людие. И нача ставити по градомъ церкви и попы и люди на освящение приводити по всѣм градомъ и селомъ. И пославъ, нача поимати нарочитои чади дѣти и даяти нача на учение книжное, матери же чадъ сихъ плакаахуся по нихъ, еще бо не бяхут ся утвердили вѣрою, но яко по мертвецѣхъ плакаахуся. Сим же раздаяномъ на учение книгамъ, сбысться пророчество на Рускои земли, глаголющее: «Въ оны дни услышать глусии словеса книжная, и ясенъ будеть языкъ гунливыхъ». Си бо не быша преди слышали словесе книжнаго, но по божию строению, и по своеи милости помилова богъ, яко же рече богъ пророкомъ: «Помилую, его же аще помилую». Помилова бо ны пакы банею бытия и обновлениемъ духа по изволению божию, а не по нашимъ дѣломъ. Благословенъ господь богъ Исус Христосъ, иже възлюби новыя люди, Рускую землю, и просвѣти ю крещениемъ святымъ. Тѣм же и мы припадаемъ к нему, глаголющи: «Господи Исусе Христе! Что ти въздамы о всѣхъ, яже ты въздасть намъ, грѣшникомъ сущимъ? Недоумѣемъ противу даромъ твоимъ въздания въздати, велии бо еси, господи, и чюдна дѣла твоя, и величию твоему нѣсть конца. В родъ и родъ възъхвалимъ дѣла твоя, ркуще съ Давидомъ: «Придете, възрадуемся господеви. Въскликнемъ богу, спасу нашему! Варимъ лице его, исповѣданиемъ исповѣдающеся ему, яко благъ, яко в вѣкы милость его. Яко избавил ны есть от врагъ нашихъ», рекше, от идолъ суетныхъ. И пакы рцѣмъ съ Давидомъ: «Въспоите господеви пѣснь нову! Въспоите господеви вся земля! Въспоите господеви, благословите имя его! Благовѣстите день от дне спасение бога нашего! Възвѣстите въ языцѣхъ славу его, въ всѣхъ людехъ чюдеса его, яко велии господь и хваленъ зѣло, и величию его нѣсть конца!». Колика ти радость! Не единъ, ни два спасаются. Рече бо господь, яко «радость бываеть на небесѣхъ о единомь грѣшници кающемся». Се же ни единъ, ни два, но бесчисленое множество къ богу приступиша, святымь крещениемь просвѣщени, яко же рече пророкъ: «Въскроплю на вы воду чисту, и очиститеся от идолъ вашихъ и от грѣхъ вашихъ». И пакы и другыи пророкъ рече: «Кто, яко богъ, отъемля грѣхи и преступая неправды? Яко хотя и милостивъ есть, то обратить и ущедритъ ны, и погрузить грѣхи наша въ глубинѣ». И пакы Павелъ глаголеть: «Елико нас крестишася въ Христа Исуса, и въ смерть его крестихомся и погребохомся убо с нимъ крещениемъ въ смерть. Да яко же въста Христосъ от мертвыхъ съ славою отечью, яко же и мы въ обновление жития поидемъ». И пакы: «Ветхая мимоидоша, а се быша новая». «Нынѣ приближися намъ спасение, нощь успѣ, а день приближися», «им же привидѣние обрѣтохомъ вѣрою въ благодать сию, им же хвалимся и стоимъ». «Нынѣ же, свободившеся от грѣха, поработившеся господеви, имате плодъ вашь въ освящение». Тѣм же длъжни есмя работати господеви, радующеся ему. Рече бо Давидъ: «Работаите господеви съ страхомъ и радуитеся ему с трепетомъ». Мы же взопиемъ къ господу богу нашему, глаголюще: «Благословенъ богъ, иже не дасть насъ в ловитву зубомъ ихъ. Сѣть скрушися, и мы избавлени быхомъ от прелести дияволя. "И погыбе память ихъ с шумомъ. Господь в вѣкы пребывает", хвалимъ от рускыхъ сыновъ, пѣваемъ въ Троицѣ, а дѣмони проклинаеми от благовѣрныхъ мужь и от вѣрныхъ женъ, иже прияли суть крещение и покаяние въ отпущение грѣховъ, новые людие християньстии, избраннии богомъ. Владимеръ просвѣщенъ самъ и сынове его, и земля его. Бѣ бо у него сыновъ 12: Вышеславъ, Изяславъ, Святополкъ, Ярославъ, Всеволод, Святославъ, Мьстиславъ, Борисъ, Глѣбъ, Станиславъ, Позвиздъ, Судиславъ. И посади Вышеслава в Новѣгородѣ, а Изяслава в Полотьстѣ, Святополка в Туровѣ, Ярослава в Ростовѣ. Умершю же стареишему Вышеславу в Новѣгородѣ, посади Ярослава в Новѣгородѣ, а Бориса в Ростовѣ, а Глѣба в Муромѣ, Святослава в Деревехъ, Всеволода в Володимерѣ, Мьстислава Тмуторокании, Станислава въ Смоленсцѣ, Судислава въ Плесковѣ. И рече Володимеръ: «Се не добро, еже малъ городовъ, еже около Киева». И нача ставити грады по Деснѣ, и по Въстри, и по Трубежевѣ, по Сулѣ и по Въстугнѣ, нача нарубати мужи лутьшими от словѣнъ и от кривичь, от чюди, от вятичь, и от сѣхъ насели грады, бѣ бо рать от печенѣгъ, и бѣ воюяся с ними, и одолевая имъ. Того же лѣта постави князь Владимеръ в Киевѣ перву церковь святого Георгия, ноября 26. Пришедъ ис Киева въ Смоленьскую землю и постави градъ въ свое имя Владимеръ, и спомъ осыпа, и церковь Святую Богородицю зборную древяну постави, и вси люди крести рускыя и намѣстнѣци.

О ВЗЯТИИ КУРЬСУНЬСТѢМЬ И О КРЕЩЕНИИ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВЛАДИМЕРА СВЯТОСЛАВИЧА, ВНУКА ИГОРЕВА. И минувшу лѣту , поиде же Володимерь съ вои своими на Курсунь, градъ Греческый, и затворишася Корсуняне въ градѣ; и ста Володимерь обонполь града въ лимени, далѣ града стрѣлища единого, и боряхуся крѣпко гражане; Володимеръ же обстоа подъ нимъ, и много стоа подъ нимъ. И изнемагааху людие вь градѣ, и рече Володимеръ кь гражаномъ: «аще ся не водаста, стояти имамь зде за 3 лѣта;» и они же не послушаста того. Володимеръ же изрядивъ свои вои , повелѣ приступати кь граду и прьсты сыпати. Симъ же сыплющемъ, Корсуняне подъкопавше стѣну градскую, и крадяху сыплемую пръсть, и ношааху кь себѣ вь градь, и сыплюще посредѣ града; и вои присыпааху боле. Володимеръ же стояше. Нѣкто же мужъ Корсунянинь, именемъ Анастасъ, стрѣливъ изъ града, написавь на стрѣлѣ сице, глаголя: «кладязи, иже суть отъ востока за тобою, и отъ тѣхь по трубамъ идетъ вода; и окопавше переими.» Володимеръ же се слышавь, и възрѣвь на небо, и рече: «аще ся събудеть, и самъ ся крещу.» И ту абие повелѣ копати перекы трубамъ, и преяша воду; и людие изнемагааху въ градѣ нужею водною жажею, и предашася. И внииде Володимерь въ градъ и вси вои его, и посла Володимеръ кь царема Греческыма, Василию и Костантину, глаголя: «се градъ вашь силный възяхъ; слышахъ же и се, яко сестру имѣста дѣвою, да аще еа не вдаста за мене, сътворю граду вашему, якоже и сему сътворихъ, и землю вашу плѣнити имамъ.» Се слышавше царя, быста печална; оны же послаша къ нему вѣсть, сице глаголюще: «недостойно есть христианомъ за поганыя даати; аще ся крестиши, то и се получиши, и царство небесное улучиши приати, и съ нами единовѣрникь будеши; аще ли сего не въсхощеши сътворити, не можемь вьдати сестры своеа за тя.» Се слышавъ Володимерь, рече посланымъ отъ царя: «глаголита царема тако: яко азъ крещуся, занеже испытахъ прежде сихъ днехъ законъ вашь, есть ми люба вѣра ваша и служение, се же бо ми повѣдаша послании нами мужи.» И се слышавше царя, рада быста, и посласта кь сестрѣ своей, глаголюще: «яко Володимеръ проситъ тя за ся.» Она же отвѣща: «не хощу азъ за поганого ити.» Они же рѣша къ ней: «егда како тебе ради обратить его Господь, и просвѣтиши его и землю ихъ, насъ же и градъ нашь отъ плѣнениа избавиши, и себѣ вѣнець отъ Бога приимеши»; и едва умолиста сестру свою именемъ Анну. АННА. И посласта къ Володимеру, глаголюще: «крестися, тогда послевѣ къ тебѣ сестру свою.» И рече Володимеръ: «да пришедши сь сестрою вашею и крестите мя.» И послушаста царя, и посласта сестру свою, и сановники нѣкыа и прозвитеры; она же не хотяаше ити: «яко въ поганыа», рече, «иду, луче бо ми зде умерети.» И рѣста ей брата: «еда како обратитъ Господь Богь тобою Русскую землю въ покаание, а Греческую землю избавиши отъ лютыа рати: видиши ли колика зла сътвориша Русь Грекомъ? и нынѣ, аще не идеши, тоже имуть сътворити намъ»; и едва принудиша ю ити. Она же сѣдши вь корабль, цѣловавше ужикы своа съ плачемъ, поиде черезъ море; н яко прииде (къ) Корсуню, изыидоша Корсуняне съ поклономь, и ведоша ю вь градъ, и посадиша ю въ полатѣ. ВОЛОДИМЕРЪ ХОРЫЙ. По строению же Божию, въ то время разболѣся Владимиръ очною болѣзнию , и не видяше ничтоже, и тужашетъ велми, и не домышляашеся что сътворити; и посла къ нему Анна царица, ркущи: «аще хощеши избыти болѣзни сеа, то вьскорѣ крестися; аще ли ни, то не имаши избыты болѣзни сеа.» Се слышавь Володимеръ, рече: «да аще се истинна будетъ, то по истиннѣ великь Богь христианскый», и повелѣ крестити ся. Епископъ же Корсуньскый съ попы царициными, огласивъ Владимера, и нарече имя ему Василий, и крести его; яко възложи руку на нь, абие прозрѣ. Видѣвъ же се Владимирь напрасное исцѣление, и прослави Бога, рекь: «топере увѣдахъ Бога истиннаго.»Се же увидивши, боляре его мнози крестишися. Крести же ся въ церкви святаго Иакова, и есть церкви та стояща въ Корсунѣ посредѣ града, идеже торгь дѣють Корсуняне; полата же Владимерова край церкви стоала до второго взятиа Корьсуньского, а царицина полата за олтаремь. По крещении же приведе царицу на брачение. Се же не свѣдуще глаголють неправо, яко крестился есть въ Киевѣ; инии же рѣша: въ Василевѣ; друзии же инако скажутъ. НАПОМИНАНИЕ ВОЛОДИМЕРА, АБЫ СЯ НЕ ЗАВИЛЪ ПРЕЛЩАТИ ИНОВѢРЦЕМЪ. Крещену же Владимеру, предаша ему вѣру христианьскую, ркуще сице: «дане прельстятъ тебе нѣции отъ еретикъ, но вѣруй, сице глаголя: вѣрую въ единого Бога Отца, вседръжителя, творца небу и земли, и до конца вѣру сию. И пакы: вѣрую въ единого Бога Отца нерожденна, и въ единого Сына рожденна, и въ единъ Святый Духь исходящь: три собьства съврьшена, мыслена, раздѣляама числомь събьственымъ собьствомъ, а не божествомъ; раздѣляетъ бо ся нераздѣлно, и съвъкупляется неразмѣсно. ОТЕЦЪ НАЧАЛО И ВИНА. Отецъ бо , присно сый, пребываетъ въ отечествѣ, нероженъ, безначалень, начало и вина всѣмъ, единѣмъ нерождениемъ старѣй сый Сыну и Духови, отъ негоже раждается Сынь прежде всѣхъ вѣкь, исходитъ же Духь Святый безъ времене и безъ лѣта, въкупѣ Отецъ, вкупѣ Сынь, вкупѣ Духь Святый есть. Сынъ подобносущень и безначалень Отцу, рождениемь точию разньствуа Отцу и Духови. Духъ есть пресвятый, Отцу и Сыну подобносущно и присносущно. Отцу бо отчьство, Сыну же сыновство, Святому же Духу исхождение. ГРИГОРИЙ БОГОСЛОВЪ. Ни Отець бо въ Сынь или въ Духь преступаеть, или Сынъ въ Отца и Духа, и Духь ли въ Сына или въ Отецъ; неподвижима бо свойства. Не трие Бози, но единь Богь, понеже едино божество въ трехъ лицихъ. Хотѣниемъ Отца же и Духа свою спасти тварь, отъ отчьскыхь ядрь, ихже не отступи, съшедъ въ дѣвическое ложе пречистое, яко Божие сѣмя въшедъ, и плоть съдушевну, словесну же и умну, не прежде бывшу, приемъ, изыде Богъ въплощень, и родися неизреченно, и дѣвьство мати съхрани нетлѣнно. Не смятение, ни размѣшение, ни измѣнениа пострадавъ, но пребывъ, еже бѣ, бысть, еже и не бѣ, и приемъ рабий зракь истинною, а не мечтаниемь, всяческы, развѣ грѣха, намъ подобень бывь, волею бо родися, волею възалкася, волею вьжада, волею трудися, волею устрашися, волею умре, истинною, а не мечтаниемь; вся естественаа, неоклеветаны страсти человѣческыа. Распятъ же ся, и смерти въкуси безгрѣшный, воскресъ во своей плоти, не видѣвши истлѣниа, на небеса възыиде, и сѣде одесную Отца, приидетъ же пакы съ славою судити живымъ и мертвымъ, якоже възыиде съ славою и плотию, тако и сниидетъ. КРЕЩЕНИЕ. Къ симъ едино крещение исповѣдаю водою и Духомъ, приступая къ пречистымъ таинамъ, вѣрую въ истинну тѣло и кровь, и приемлю церковнаа преданиа, и кланяюся честнымъ иконамъ, кланяюся древу честному, и всякому кресту, и святымъ мощемь и святымъ сьсудомъ. 7 СОБОРОВЕ. И вѣрую же седмымъ съборомъ святыхь отецъ, ихже пръвый есть въ Никеи, 318, иже прокляша Ариа и проповѣдаша вѣру непорочну и праву; вторый съборъ въ Константинѣградѣ, святыхъ отецъ 150, иже прокляша Макидониа духоборца и проповѣдаша Троицу единосущну; третий же съборъ въ Ефесѣ, святыхъ отецъ 200, на Несториа, егоже прокленше, проповѣдаша святую Богородицу; четвертий съборъ въ Халкидонѣ, святыхъ отецъ 630, на Евтиха и Диоскора, еюже прокляша святьыи отци, изгласивше съврьшеннаго Бога и съврьшенна человѣка Господа нашего Исуса Христа; пятый съборъ вь Цариградѣ, святыхъ отецъ 165, на Оригенова преданиа и на Евагриа, ихже прокляша святии отци; шестый сьборь въ Цариградѣ, святыхъ отець 170, на Сергиа и Пира, ихже прокляша святии отци; седмий сьборь въ Никеи, святыхь отецъ 366, прокляша тѣхъ, иже ся не кланяютъ иконамь. НАПОМНѢНИА, АБЫ ВОЛОДИМЕРЪ ЛАТИНСКОЙ ПРЕВРАТНОЙ НЕ МАЙ ВѢРЫ. Не приимай же учениа отъ Латинь, ихже учениа развращено: вълѣзше бо въ церковь, не покланяются иконамъ, но стоа поклонится, и поклонився напишетъ кресть на земли и цѣлуетъ, и въставъ простъ станетъ на немъ ногами, ла легь цѣлуетъ и въставъ попираетъ; а сего апостоли не предаша, предали бо суть апостоли кресть поставлень цѣловати, и иконы предаша. Лука бо евангелисть пръвое написавь посла въ Римь, якоже глаголеть Василий; икона на пръвый образъ приходитъ. Пакы же и землю глаголють материю: да аще имъ есть земля мати, то отецъ имъ есть небо, искони сътвори Богъ небо, таже и землю; тако глаголеть Господь: Отче нашь, иже еси на небесѣхь. Аще ли по сихъ разуму земля есть мати, то почто плюете на матерь свою? да сѣмь еа лобзаете, и пакы оскврьняете? Сего прежде Римляне не творяху, но исправляху на всѣхь съборѣхь, сходящеся отъ Рима и отъ всѣхь престоль. СТАРИИ РИМЛ .... СОБОРНЕ НАПР .... ЛЯЛИ ВСЕЙ Б ... УСТАВЫ И .... А ТАМЪ ПАПА НЕ ... НОВИЛ .... На пръвомъ сьборѣ, еже на Ариа въ Никеи, отъ Рима Силвестръ посла епископы и прозвитеры, отъ Александриа Афонасий, отъ Царяграда Митрофанъ посла епископы отъ себе; и тако исправляху вѣру. На второмъ же съборѣ отъ Рима Дамась, отъ Александриа Тимофеа, отъ Антиохиа Мелетий, Кириль Иерусалимский, Григорий Богословецъ. На третимъ же съборѣ Келестинъ Римскый, Кирилъ Александрьский, Увеналий Иерусалимьскый. На четвертомь съборѣ Леонтий Римскый, Анаталий Царяграда, Увеналий Иерусалимьскый. На пятомъ сьборѣ Римский Квигилий, Евтихий Царяграда, Аполинарий Александрьскый, Домнинь Антиохийскый. На шестомъ съборѣ отъ Рима Агафонь, Георгий Царяграда, Феофань Антиохийский, отъ Александриа Петрь мнихъ. На седмомь же соборѣ Андриань отъ Рима, Тарасий Царяграда, Политиань Александрьскый, Феодоритъ Антиохийскый, Илиа Иерусалимьскый. И сии вси съ своими епископы сходящеся исправляху вѣру. ПЕТРЪ ГУГНИВЫЙ ОДВЕЛЪ ЛЯХОВЪ ОТЪ ПАТРИАРХОВЪ. По седмѣмъ же съборѣ Петръ Гугнивый съ инѣми шедъ въ Римъ, престоль въсхвативъ, развративь вѣру, и отвръгься престола Иерусалимьскаго, и Александрийскаго, и Цареградскаго и Антиохийскаго. И възмутиша Италию всю, сѣюще учение свое разно, и тѣмже дръжатъ не въ едино съглашение вѣру, но разно: ови бо попове единою женою оженившися служатъ, а друзии и до седми жень поимающе служатъ, ихже блюстися учениа; пращаютъ же и грѣхь на дару, еже есть злѣе всего. Богъ да съхранитъ тя отъ сего.» Володимеръ же посемь поимь царицю, и Анастаса Корсунянина поять сь собою, и попы Корсунскыа и сановникы, и иде кь Киеву съ мощими святаго Климента и Фива, ученика его, поимавъ сьсуды церковныа и иконы на благословение себѣ. А въ Корсуни церковь постави на горѣ, юже сьсыпаша граждане, крадуще землю, егда онъ стоа подъ градомъ сыпля въ ровь; та же церковь стояла до Корсунского взятиа. Понеже въ иныхъ лѣтописцѣхъ пишетъ: и до сего дне, занеже писалъ Георгий лѣтописець, а тогды Корьсунь градъ стоялъ; азъ же нынѣ, преписываа его писаниа, тако пишу: до взятиа Корсунского, понеже много лѣть мину уже, како Корсунь разорень бысть отъ Руси, еже индѣ скажемь въ его время; нынѣ же на предо мною лежимое възвращуся. Взя же Володимеръ четыри кони мѣдяны, иже тогда стояли за святою Богородицею въ Киевѣ, нынѣ же того и тамо, якоже рекохъ, нѣсть отъ многыхъ плѣнений Татарскыхъ. Про тѣ же кони мнозии мнѣша яко мраморяни суще. Якоже рѣхь маломъ выше о Корсуни, яко нѣсть его, но и о инихь о Рускыхъ градѣхь о мнозѣхь тогда бысть писано: и до сего дне, понеже бысть тако тогда; нынѣ же азъ начахъ преписывати сие въ лѣто 7042 [1534], и тако незгодно написати: и до сего дне; но, не рушаа писаниа Георгиева, тако пишемъ: яко и до сего дне, а нѣсть тако, но нѣчто отчасти есть и до сего дне. О РАЗДРУШЕНИИ КУМИРЪ. Володимеръ же дасть Корсунь за вѣно Грекомъ опять царици дѣля, а самъ прииде кь Киеву. И повелѣ кумиры избыти, овы изсѣчи, а другыа въ воду въмѣтати, а иныа огневи предати. О ПЕРУНѢ. Перуна же, яко болшаго, повелѣ привязати коневи кь хвосту, и влещи сь горы по Боричеву на Ручай, и 12 мужей пристави бити его. Се же не яко древу чюющу, но на поругание бѣсу, иже симъ образомъ прелщаше человѣкы, да възмездие прииметъ отъ человѣкь. Велий еси, Господи, и чудна дѣла твоа суть! яко вчера чтимъ отъ человѣкь, а днесь отъ тѣхъ же поругаемъ. Влекому же ему по Ручаю ко Днѣпру, плакаахуся его невѣрнии людие, еще бо не бяху приали святаго крещениа; и привлекше, въринуша его въ Днѣпрь. И престави Володимерь мужи, рекь: «аще его где прииметь, отрѣвайте его отъ брега, дондеже порогы проидетъ; ти тогда оставити его»; они же повелѣнное сътвориша. И яко пустиша, и проиде сквозѣ порогы , изврьже его на рѣнь, яже и до сего дне словеть Перуня рѣнь. О КРЕЩЕНИИ ВСѢХЬ ЛЮДИЙ. Посемь же посла Володимерь по всему граду, глаголя: «аще кто не обрящется утрѣ на рѣцѣ, богать, или убогь, или нищь, или работникь, противенъ мнѣ да будетъ.» Се слышавше людие, съ радостию идяху, радующеся и глаголюще: «аще бы се не добро было, не бы сего князь нашь и бояре прияли.» Наутриа же изыиде Володимеръ съ попы царицины и съ Корсунскыми на Днѣпрь, и снидеся бес числа людей: влѣзоша во воду, и стояху овии до шии, а друзии до пръсей, младенци же отъ брега, а друзии же младенци дръжаще на рукахь, съвръшении же бродяху; попы же по брегу стоаще молитвы творяху. И бяше видѣти радость на небеси и на земли, толико душь спасаемыхь; а диаволъ стеняше , глаголя: увы мнѣ, яко отсуду прогонимъ есмь! зде бо мняхъ жилище себѣ имѣти, яко зде не суть учениа апостолска, ни суть вѣдуще Бога, но веселяхся о службѣ ихъ, еже служааху мнѣ; и се уже побѣждень бысть отъ невѣгласа, а не отъ апостоль, ни отъ ученикь, не имамъ уже царствовати въ странахь сихь. Крестившимъ же ся людемъ, и идоша кождо въ домы своа. Владимеръ же радъ бывъ, яко позна Бога самъ и людие его, възрѣвь на небо и рече: «Боже, сътворивый небо и землю! призри на новыа люди сиа, и дай же имъ, Господи, увидѣти тебе, истиннаго Бога, якоже увидѣша страны христианскыа; и утверди вѣру въ нихь праву и несъвратну, и мнѣ помози, Господи, на съпротивнаго врага, да, надѣяся на тя и на твою дръжаву, побѣжду козни его.» НАЧАЛО ПРАВОСЛАВИЮ. И се рекъ, повелѣ церкви рубити и поставляти по мѣстомъ, идеже стоаху кумири; и постави на хлъмѣ церковь святаго Василиа, идеже стоаше кумиръ Перунь и прочии, идеже творяху требы князие п людие; и нача ставити по градомъ церкви и попы, и люди на крещение приводити по всѣмь градомъ и селомь. И нача поимати нарочитой чади дѣти, и даати нача на учение книжное; матери же чадь сихъ плакахуся по нихъ, яко по мрътвецохъ: еще бо не бяхуть ся утвръдили вѣрою, но яко кь гробу отсылающе плакаахуся. Симъ же раздаяномъ на учение, книгамь, събысться пророчьство на Руской земли, глаголющее: въ дни они услышать глусии словеса книжная, и ясень будетъ языкь гугнивыхъ. Си бо не бѣша преди слышали словесе книжнаго, но по Божию устроению и по велицѣй его милости помилова насъ Богъ, якоже рече Богь пророкомь: помилую, егоже аще помилую. Помилова бо ны банею пакы бытиа и обновлениемъ Духа, по своему изволению, а не по нашимъ дѣломъ. Благословенъ Господь Богъ Исусъ Христосъ, иже възлюби новыа люди, Рускую землю, и просвѣты ю крещениемъ святымъ. Тѣмже и мы припадаемъ къ нему, глаголюще: Господи Исусе Христе! что ти въздамъ о всѣхь, яже ты въздасть намъ, грѣшникомъ сущимъ? недоумѣемь противу даромъ твоимъ въздааниа въздати; велий бо еси, Господи, и чюдна дѣла твоа, и величию твоему нѣсть конца, въ родъ и родъ въсхвалимъ дѣла твоа. Ркуще съ Давыдомъ: приидѣте, възрадуемся Господеви, въскликнѣмь Богу Спасу нашему, предваримъ лице его въ исповѣдании; исповѣдающеся ему, яко благъ, яко въ вѣкы милость его, и яко избавилъ ны есть отъ врагь нашихь, рекше отъ идоль суетныхь. И пакы рцѣмъ съ Давыдомь: въспойте Господеви пѣснь нову, въспойте Господеви вся земля, въспойте Господеви, благословите имя его, благовѣстите день отъ дне спасение Бога нашего, възвѣстите въ языцехь славу его, въ всѣхь людехь чюдеса; велій Господь и хвалень зѣло, и величию его нѣсть конца. Колика ти радость! не единь, не два спасаются. Рече бо Господь: яко радость бываетъ на небесехь о единомь грѣшницѣ кающемся; се же не единь, ни два, но бесчисленое множество къ Богу приступиша, святымъ крещениемь просвѣщени. Якоже рече пророкь: въкроплю на вы воду чисту, и очиститеся отъ идоль вашихь и отъ грѣхь вашихь. И пакы другый пророкь рече: кто яко Богъ? отъемля грѣхы и преступаа неправды, яко хотяй милостивь есть; той обратитъ и ущедритъ ны, и погрузитъ грѣхы наша въ глубинѣ. И пакы Павелъ глаголеть: братие! елико насъ крестишася въ Христа Исуса, въ съмерть его крестихомся, и погребохомся убо съ нимъ крещениемъ въ съмерть, да якоже воста Христосъ отъ мертвыхъ съ славою отчею, такоже и мы въ обновлении житиа поидемъ. И пакы: ветхаа мимо идоша, и се быша новаа; нынѣ приближися и намъ спасение; нощъ успе, а день приближися, имже приведение обрѣтохомъ вѣрою въ благодать сию, имже хвалимся и стоимъ, нынѣ же просвѣтившеся и свободившеся отъ грѣха, поработившеся Господеви, имате плодъ вашь въ освящение. Тѣмже длъжни есмы работати Господеви, радующеся ему; рече бо Давыдъ: работайте Господеви съ страхомь, и радуйтеся ему съ трепетомъ. Мы же възопиемъ кь Господу нашему, глаголюще: благословень Богъ, иже не дасть насъ въ ловитву зубомъ ихъ, душа наша яко птица избавися отъ сѣти ловящихь, сѣть съкрушися, и мы избавлены быхомъ отъ прелести диавола, и погыбе память ихь съ шумомъ, Господь въ вѣкы пребываеть, хвалимъ отъ Рускыхъ сыновъ, пѣваемъ въ Троици; а дѣмони проклинаеми отъ благовѣрныхъ мужь и женъ, иже приали суть крещение и покаание въ отпущение грѣховь, новыи люди христианьскыи, избраннии Богомъ. О РОГНѢДИ. Владимеръ же просвѣщень сый самь и сынове его святымъ крещениемъ, посла къ женѣ своей Рогнѣди, глаголя сице: «азъ убо отнынѣ крещень есмь, и приахь вѣру и законь христианский; подобааше ми едину жену имѣти, еюже пояхъ въ христианьствѣ; избери убо себѣ отъ велможъ моихъ, егоже хощеши, да съчетаю тя ему.» Она же отвѣщавши, рече ему: «или ты единь хощеши царствие земное и небесное въсприати, а мнѣ маловременнымъ симъ и будущаго дати не хощеши; ты бо отступи отъ идолскыа прелести въ сыновление Божие, азъ же, бывъ царицею, не хощу раба быти земному цару ни князю, но уневѣститися хощу Христови, и въсприиму аггелскый образъ.» Сынъ же еа Ярославь сѣдяше у неа, бѣ бо естествомъ таковь отъ рожениа, и слыша глаголы и отвѣты матери своеа къ Володимеру, и въздхнувь, съ плачемъ глагола матери своей: «о мати моа, въ истинну царица еси царицамь и госпожа госпожамь, яко въсхотѣ измѣнити славу нынѣшнего вѣка будущею славою, и не въсхотѣ со высоты на нижняа съступити, тѣмже блаженна еси въ женахъ.» И отъ сего словесы Ярославь въста на ногу своею, и хождааше, а прежде бо бѣ не ходиль. Рогнѣдь же сиа изрекши, пострижеся въ мнишескый образъ, наречено бысть имя ей Анастасиа. О УДѢЛНЫХЪ КНЯЗЕХЬ. Потомъ же Владимеръ раздѣли землю сыномъ своимъ, и посажа ихъ по градомъ, по княжениемъ: Выщеслава, иже отъ Чехини, сего, яко старѣйшаго, посади въ Новогородѣ, а Изяслава, иже отъ Рогнѣди, посади въ Полотску, Святополка въ Туровѣ; умрьшу же старѣйшему Вышеславу въ Новогородѣ, посади Ярослава въ Новогородѣ, а Бориса въ Ростовѣ, а Глѣба въ Муромѣ, бѣста бо единою матерьня, и живяста въкупѣ, о нихъ же рече пророкь: се коль добро и коль красно, еже жити братии въкупѣ. А Святослава, иже отъ другыа Чехини, посади въ Деревехь; Всеволода, Ярославля брата, въ Володимери Велиньскомъ, Мъстислава, брата ихъ, Тмутороканю , Болеслава въ Лясѣхъ Великыхь, Станислава, Святославля брата, въ Смоленскѣ, Судислава въ Пьсковѣ; и разосла съ ними епископы и попы, и повелѣ крестити всю Рускую землю. И рече Володимерь: «се не добро, еже мало городовъ около Киева.» И нача ставити городы по Деснѣ, и по Въстри, по Требежу, и по Сулѣ, и по Востугнѣ; нача нарубати мужи лучшими отъ Словянь и отъ Кривичь, отъ Чюди и отъ Вятичь; и отъ сихъ насели грады; бѣ бо рать отъ Печенѣгь, и бѣ воюяся сь ними и одолѣваа имь.

В лѣто 6497 [989]. Крестися Володимиръ и вся земля Руская; и поставиша в Киевѣ митрополита, а Новуграду архиепископа, а по инымъ градомъ епископы и попы и диаконы; и бысть радость всюду. И прииде Новуграду архиепископъ Аким Корсунянинъ, и требища разруши, и Перуна посѣче, и повелѣ влещи въ Волхово; и поверзъше ужи, влечаху его по калу, биюще жезлѣемъ; и заповѣда никому же нигдѣ же не прияти. И иде пидьблянинъ рано на рѣку, хотя горънци вести в город; сице Перунъ приплы къ берви, и отрину и шистомъ: «ты, рече, Перушице, досыти еси пилъ и ялъ, а нынѣ поплови прочь»; и плы съ свѣта окошьное. А се по святомъ крещении, о княжении киевьстѣмъ. По крещении пакы пръвыи князь крестияныи Володимиръ; по смерти же его Святополкъ оканныи; по изгонении его Ярославъ, брат Борисовъ и Глѣбовъ, сынъ Володимирь. И преставися Ярославъ, и осташася 3 сынове его: вятшии Изяславъ, а среднии Святославъ, меншии Всеволод. И раздѣлиша землю, и взя болшии Изяславъ Кыевъ и Новъгород и иныи городы многы киевьскыя во предѣлех; а Святославъ Черниговъ и всю страну въсточную и до Мурома; а Всеволод Переяславль, Ростовъ, Суздаль, Бѣлоозеро, Поволожье. И убиша Изяслава на рати; и сѣде брат его в Киевѣ. По преставлении же Всеволожи Святополкъ сѣде на столѣ, братанъ его, сынъ Изяславль; по преставлении же Святополци Володимиръ Великыи, сынъ Всеволожь; и по немъ сынъ его Мьстиславъ; а по смерти Мьстиславлѣ брат его Ярополкъ; и по смерти Ярополци Всеволод, сынъ Олговъ; и потомъ Вячеславъ съ Изяславомъ; по смерти же Изяславлѣ Юрги Володимиричь; и потом Изяславъ Давыдовиць, и прогнаша и, и сѣде Ростиславъ Мьстиславич. А се в Новѣгородѣ: пръвыи князь по крещении Вышеславъ, сынъ Володимирь; и по нем брат его Ярославъ, и володѣше землею; и идя къ Кыеву, и посади в Новѣгородѣ Коснятина Добрыница. И родися у Ярослава сынъ Илья, и посади в Новѣгородѣ, и умре. И потомъ разгнѣвася Ярославъ на Коснятина, и заточи и; а сына своего Володимира посади в Новѣгородѣ. И писа грамоту Ярославъ, рекъ тако: «по сеи грамотѣ ходите». И по преставлении Володимеровѣ в Новѣгородѣ, Изяславъ посади сына своего Мьстислава; и побѣдиша на Черехи; бѣжа къ Кыеву, и по взятьи города преста рать. И посади Святославъ сына своего Глѣба, и выгнаша из города, и бѣжа за Волокъ, и убиша Чюдь; а Святополкъ сѣде на столѣ, сынъ Изяславль, иде Кыеву. И присла Всеволод внука своего Мьстислава, сына Володимиря; и княживъ 5 лѣт, иде к Ростову, а Давыдъ прииде к Новугороду княжить; и по двою лѣту выгнаша и. И прииде Мьстиславъ опять, и сѣдѣ в Новѣгородѣ 20 лѣт; иде Кыеву къ отцю, и сѣдѣ на столѣ отнѣ; а в Новѣгородѣ посади сына своего Всеволода. И сѣдивъ Всеволод 20 лѣт, и выгнаша и, и введоша Святослава, сына Олгова. И тъ сѣдѣ два лѣта, и выгнаша и, и введоша Ростислава Юрьевича, внука Володимиря. И тъ сѣдѣ лѣто и 4 мѣсяци, и бѣжа из города; и введоша Святослава, сына Олгова, опять. И тъ сѣдивъ год и бѣжа из города; и въведоша Ростислава опять, сына Юрьева. И по малѣ временѣ прииде Святополкъ, и показаша путь Ростиславу; а Святополкъ сѣде на столѣ. И сѣдѣ лѣто, и абие позва его брат Изяславъ в Русь, а сына своего присла Ярослава. И тъ сѣдивъ лѣто, и выгнаша его новгородци, и введоша Ростислава Мьстиславлича. И сѣдивши лѣто одино, иде в Русь, оставивъ Давыда, сына своего; и тому показаша путь по немъ, и введоша Мьстислава Юрьевича. И сѣдѣ 2 лѣта и мѣсяць, и выгнаша и, и введоша Ростислава опять и-Смоленьска. И посади сына своего Святослава, и самъ иде Кыеву на столъ; и выгнаша Святослава, и введоша Мьстислава, Юрьевъ внукъ, Ростиславича. И тъ сѣдивъ год, и выведе его строи волею, и введоша и опять Ростиславича Святослава; и бѣжа из города; и введоша Романа Мьстиславица, Изяславль внукъ; и потомъ сѣде Рюрикъ Ростиславиць; и потом сѣде Юрьги Андрѣевич; а по Юрьи Святославъ Мьстиславич Юрьевъ внукъ; а потомъ отець его Мьстиславъ Безокыи; а потомъ красныи Ярославъ, внукъ Юрьевъ; а потомъ опять Безокыи, и тъ преставися; и введоша с Торжьку брата его Ярополка, и по семъ Бориса Романовича; и по Борисѣ въиде отець его Романъ Ростиславич, потомъ брат его Мьстиславъ Храбрыи Ростиславлич, и по Мьстиславѣ Володимиръ Святославиць, и потомъ отець Святославъ. Олговъ внукъ; по Святославѣ Ярославъ Володимирич, своякъ Всеволожь; по семъ Мьстиславъ Давыдовиць; по семь опять Ярославъ; и по семъ сведоша Ярополка Ярославича, Олговъ внукъ; по сем введоша опять с Нового торгу Ярослава Володимирица, своякъ Всеволожь; по семь введоша Святослава, сынъ Великого Всеволода, внукъ Юрьевъ; и по семь дасть Всеволод сынъ свои старѣишии Костянтинъ, и Костянтина выведоша; опять дасть Святослава; и прииде Мьстиславъ Мьстиславиць в Торжокъ, и введоша и в Новъгород; по семь Ярославъ Всеволодиць; и опять Мьстиславъ Мьстиславиць; и по семь Святославъ Мьстиславиць, Романовъ внукъ; и по семь брат его Всеволод; и по семь Всеволод Юрьевиць, внукъ Всеволожь; и опять Ярославъ Всеволодиць; опять Всеволод Юрьевич; и по семь Михаило Всеволодиць, Олговъ внукъ; и опять Ярославъ Всеволодиць; и опять Михаило Всеволодиць; и посадивъ сына своего Ростислава на столѣ, а самъ Чернигову; и опять Ярославъ Всеволодиць; и по немъ сынъ его Александръ Храбрыи; и по немъ брат его Андрѣи; и опять Александръ; по семь Ярославъ Ярославич; потомъ Дмитрии Олександрович; и тъ сѣдивъ 3 мѣсяци, выиде из града; и по семь Василии Ярославич; по семь Андрѣи Александрович; и по семъ Михаило Ярославич, и тъ сѣдивъ 3 мѣсяци неполны, и выиде изъ града; и по семь Юрьи Данилович, внукъ Храбраго Александра; и по сем Дмитрии Михаилович; и по Дмитрии брат его Александръ; по семъ Иванъ Даниловиць, потомъ Семеонъ, сынъ его; потом Иоан, сынъ его другои; по семь Дмитрии Костянтиновиць, Дмитрии Иванович, сынъ его Василии; по семь Василии Васильевич. А се рустѣи митрополиты: пръвыи митрополит рускыи Феопентъ, Ларионъ, Георгии, Иоан, Иоан, Никола, Никифоръ, Никита, Михаилъ, Костянтинъ, Иоанн, Никифоръ, Деонисии, Матфѣи, Кирилъ, Максимъ, Петръ, Феогнастъ, Алексѣи, Дионисии, Пуминъ, Киприянъ, Фотии, Герасимъ. 24. А се новгородчкыи архиепископы: пръвыи архиепископъ новгородьскыи Акимъ Корсунянинъ, Лука, Стефанъ, Федоръ, Германъ, Никита, Иванъ, Попианъ, тъ сѣдивъ 20 лѣт, отвержеся архиепискупьи; Нифонтъ, Аркадии, Иоанн, Григории, Мантурии, Митрофанъ, Антонии, Спиридонъ, Далматъ, Климентъ, Феоктистъ, Давыдъ, Моисии, и остави епископью по своеи воли; и по нем Василии, и опять Моисии, Алексѣи, Иванъ, Семеонъ, Еуфимеи. 25. А се число колко есть епискупии в Русѣ: Первая киевьская митрополия, потом новгородчкая архиепискупья, такоже черниговьская, переяславьска, бѣлогородчьская, володимирьская, юргевьская, ростовьская, полочьская, смоленьская, тфѣрьская, рязаньская. 22. А се посадницѣ новгородчьскыи: пръвыи Гостомыслъ, Коснятинъ, Остромиръ, Завидъ, Петрята, Костянтинъ, Миронѣгъ, Сава, Улѣбъ, Гюрята, Микула, Добрыня, Дмитръ, Костянтинъ, Борисъ, Завидъ, Данило, Петрята, Иванко, Мирославъ, Костянтинъ, Якунъ, Судило, Нѣжатинъ, Захариа, Якунъ, Жирославъ, Иванко, Завидъ, Михалко, Мирошка, сынъ его Дмитръ, Твердиславъ, Дмитръ, Гюрги, Сменъ, Иванко, Внѣздъ, Водо викъ, Степанъ, Сбыславъ, Онанья, Михалко, Михаилъ, Павша, Михаило, Семеонъ, Андрѣико, Юрьи, Семеонъ, Валъфромѣи, Федоръ, Ахмылъ, Захарья, Матфѣи Коска, Федоръ, Остафья, брат его Александръ, Онцифоръ, Федоръ, Яковъ, Иванъ Муторица, брат его Александръ, Селивестръ, Иванъ Смятанка, Ондрѣянъ, Юрьи, Михаило, Григории, Микита, Василии Федорович, Василии, Федоръ, Еска, Богданъ, Тимофѣи, Есифь, Юрьи, Олександръ, Кюрилъ, Иванъ, Фома, Юрьи Онцифоровиць, Фома Есифовиць, Григории Богдановиць, Кюрила Дмитриевиць, Иванъ Даниловиць, Андрѣи Иванович, Иванъ Богданович, Семеонъ Васильевич, брат его Тимофѣи Васильевич.

Въ лѣто 6497 [989]. Постави князь великый Володимеръ прьвую церковь камену святаго Георгиа, и повелѣ праздновати ему ноебря 26.

В лѣто 6498 [990]. По сем Володимиръ живяше в законѣ христианстѣ, помысли създати церковь пресвятыа Богородица и, послав, приведе мастеры от Грекъ. Наченшу же здати, и яко сконча зижда, и украси ю честными иконами, и поручи ю Анастасу ерею корсунянину, и попы корсуньскиа пристави служити в неи, вдавъ ту все, еже бѣ взялъ в Корсунѣ; иконы, и съсуды, и кресты.

О ГРАДѢ ВОЛОДИМЕРѢ ЗАЛѢССКОМЪ, ИЖЕ ВЪ СУЖДАЛСКОЙ ЗЕМЛѢ, НА РѢЦѢ КЛЯЗМѢ. Въ лѣто 6498 [990]. Поиде Володимерь въ Словянскую землю и страну Залѣсскую, и въ Суждалстѣй области и Ростовьстѣй постави градъ въ свое имя Володимерь на рѣцѣ на Клязмѣ, на усть Лебеды, и спомъ осыпа; и постави церковь сьборную пресвятыа Богородица Успение, древяну, и спомъ осыпавъ. И постави церкви, и вси люди крести Русскыа, и намѣсници по всей земли, и иде въ Киевь.

О РАЗРУШЕНИИ ИДОЛА, ИЖЕ ВЪ НОВѢГОРОДѢ. Въ лѣто 6499 [990]. Посла Володимерь въ Царьгородь кь Фотѣю патриарху, и възя у него первого митрополита Киеву Леона, а Новогороду архиепископа Иакыма Корсунянина, а Ростову архиепископа Феодора, и по инымъ градомъ епископы, и попы и диаконы, иже крестиша всю землю Рускую; и бысть радость всюду. И прииде архиепископъ Иакымъ къ Новогороду, и требища разори, и Перуна посѣче, и повелѣ влещи его въ Влъховь. И привязавше ужи, влечаху его по калу, биюще жезлиемь и пихающе; и въ то время вшелъ бяше въ Перуна бѣсь, въпя въ немъ: «о горе мнѣ! достахся немилостивнымъ симъ рукамъ»; и вринуша его въ Влъховъ. Онъ же пловяше сквозѣ великий мость, верже нѣкто на нь палицу древяну; онъ же връже палицу на мостъ, глаголя: «симъ тѣшащеся людие Новогородстии, поминайте мене»; на немъ же и нынѣ безумнии убивающеся, утѣху творятъ бѣсомъ. И заповѣдаша никомуже нигдеже не приати его. И приближися Перунь кь брегу, и вышедъ Выдблянинь на рѣку рано, хотя грьнци вести вь градъ, и видѣ, оли Перунь припли кь берви, и отрину его шѣстомъ: «ты, рече, Перунище, до сыти еси яль и пиль въ Новѣгородѣ, а нынѣча поплови прочь»; и плы ис свѣта некошное.

О СЬЗДАНИИ ЦЕРКВИ СВЯТЫА БОГОРОДИЦА ДЕСЯТИННЫА ВЪ КИЕВѢ. Посемь же Володимерь живяше въ законѣ христианстѣмъ , помысли създати церковь святыа Богородица, и пославъ приведе мастеры отъ Грекь. И наченшу же здати, и яко сконча зижда, и украси ю честными иконами, и поручи ю Анастасу Корсунянину, и попы Корсунскыа пристави служити въ ней, вдавъ ту все, еже бѣ взялъ въ Корсуни, иконы, и кресты и съсуды.

В лѣто 6499 [991]. Посемь же Володимиру живущу в законѣ крестияньстѣ, помысли создати церковъ святыя Богородица; и пославъ, приведе мастеры от Грикь. И наченшю же ему ставити, и яко сконца церковъ, и украси ю честными иконами, и поручивъ ю ерею Анастасу Корсунянину; епископы корсуньскыя пристави служити в неи; и вда ту все, еже бѣ в Корсунѣ взялъ: иконы и съсуды и кресты честныя съ драгым камениемъ.

В лѣто 6499 [991]. Володимиръ заложил Бѣлград и наруби в онь от инѣх градов, и много людеи сведе в онь, бѣ бо любя град сеи. И иде на хръваты. Пришедшу же ему с воины хорватскыа, и се печенѣзи приидошя по онои странѣ от Сулы; Володимиръ же поиде противу имъ, и срѣте я на Трубеши на броду, где нынѣ Переяславль. И ста Володимиръ на сеи странѣ, а печенѣзи на онои странѣ, и не смѣяху си на ону страну, ни они на сию. И приеха князь Печенѣжьскыи к рѣцѣ и възва Володимира, рече ему: Выпусти ты свои мужи, а яз свои, да ся борета; да аще твои ударит моим, да не воюем за три лѣта. И разидошяся разно. Володимиръ же приде в товары, посла берендици по товаром, глаголя: Нѣту ли таковаго мужа, иже бы ся ялъ с печенѣжином? И не обрѣтеся нигдеже. Заутра приехашя печенѣзи и свои мужь приведошя, а в наших не бысть. Почя скръбѣти Володимиръ, посылая по всѣмь воем, и прииде единь старъ мужь къ князю, и рече ему: Княже, есть у мене единъ сынъ меншии дома, а с четырма есми вышол, а онъ дома; от дѣтьства бо его нѣсть кто имъ ударилъ; единою бо ми сварящу, и оному мнущу кожу, разгнѣвавься на мя, проторже кожу руками. Князь же, се слышав, рад бысть посла по нь; и приведошя и къ князю, и князь поведа ему вся. Он же рече: Княже, могу ли со него, не видѣ, да искусите мя: есть быкъ великъ и силенъ. И налѣзошя быка, и възложишя на него желѣза горяча, и пустишя быка, и побѣже бык мимо его, и похвати быка рукою за бок, и выня кожу с мясы, елико ему рука зая. И рече ему Володимиръ: Можеши ли ся с ним бороти? И на утрия приидошя печенѣзи и почашя звати: Нѣсть ли мужа? Се нашь приспѣл. Володимиръ же повелѣ облещися въ оружье, и приступишя к рѣцѣ обои. И выпустишя печенѣзи муж свои, и узрѣ и печенѣжин и посмиася, бѣ бо сам вѣлик зело и страшен, а сии бѣ среднии тѣлом. И размѣривше межи обѣма полкома, и пустиша я к себѣ, и ястася и почяста ся крѣпко дръжати, и удави печенѣжина в руку до смерти, и удари им в землю. И кликнушя, и печенѣзи и побѣгошя, а русь погнашя по нихъ, сѣкуще я, и прогнашя их. Вълодимир же рад бысть, и заложи град на броду том и нарече Переяславль, зане перея славу отроком. Володимир же великым мужемь створи того и отца его; и възвратися в Киевъ с побѣдою и славою великою.

В лѣто 6500 [992]. Володимиръ заложи Бѣлъгород, и наруби во нь от иных град, и много людии сведе во нь: бѣ бо любя град тъ.

О БЕЛѢГОРОДѢ, ИЖЕ БЛИЗЪ КИЕВА. Въ лѣто 6500 [992]. Заложи Володимерь Бѣльородъ, и наведе въ онь отъ иныхъ градовь, и много людей сведе въ онь, бѣ бо любя градъ той.

В лѣто 6501 [993]. Иде Володимиръ на Хорваты.

В лѣто 6501 [993]. Иде Владимеръ на ховраты. Пришедъшю же ему с воины ховратьскыя, и се печенѣзи приидоша по онои странѣ от Сулы. Владимеръ же поиде противу имъ и срѣте я на Трубежи, на бродѣ, гдѣ нынѣ Переяславль. И ста Владимеръ на сеи странѣ, а печенѣзи на онои странѣ, и не смѣяху сии на ону страну, ни они — на сию страну. И приѣха князь печенѣжьскыи къ рѣцѣ, и възва Владимера, рече ему: «Выпусти ты свои мужь, а язъ свои, да ся борета. Да аще твои мужь ударить моимъ, да не въюемъ за три лѣта, аще ли нашь мужь ударить твоимъ, да въюемъ за три лѣта». И разыдошася разно. Владимеръ же прииде в товары, посла береддичи по товаромъ, глаголя: «Нѣту ли такова мужа, иже бы ся ялъ с печенѣжаниномъ?». И не обрѣтеся нигдѣ же. И заутра приѣхаша печенѣзи и свои мужь приведоша, а в нашихъ не бысть. Поча тужити Владимеръ, посылая по всимъ воем. И прииде единъ старъ мужь къ князю, и рече ему: «Княже! Есть у мене единъ сынъ меншии дома, а съ 4-ми есмь вышелъ, а онъ дома. От дѣтьства бо его нѣсть, кто имъ ударивалъ. Единою бо ми сварящу, и оному мнущу кожу, разгнѣвася на мя, преторже кожу рукама». Князь же, се слышавъ, радъ бысть, посла по нь, и приведоша и къ князю, и князь поведа ему все. Он же рече: «Могу ли, и самъ не вѣдаю, да искусите мя. Нѣту ли вола велика и силна?». И повелѣ раздражити вола, и възложиша на нь желѣза горяча, и пустиша вола, и побѣже волъ мимо его, и похвати вола рукою за бокъ, и вырва кожу с мясомъ, елико ему рука зая. И рече ему Владимеръ: «Можеши ся с нимъ бороти». И наутрия приидоша печенѣзи и почаша звати: «Нѣсть ли мужа? Се нашь готовъ стоить». Владимеръ же повелѣ тои нощи облещися въ оружие. И приступиша къ рецѣ обои, и въпустиша печенѣзи мужь свои, бѣ бо великъ зѣло и страшенъ, и выпусти же Владимеръ мужь свои. И узрѣ и печенѣжанинъ и въсмѣяся, бѣ бо середнии тѣлом. И размѣрявши межи обѣма полкома, и пустиша я к себѣ. И ястася, и почастася крѣпко брати, и удави печенѣжанина в руку до смерти, и удари имъ о землю, и кликнуша, и печенѣзи побегоша, а русь погнаша по нихъ, сѣкуще я, погнаша по нихъ. Володимеръ же радъ бысть и заложи городъ на бродѣ томъ, и нарече и Переяславль, зане прея славу отрокъ тои. Володимеръ же великымъ мужемъ створи его и отца его и възратися в Киевъ с побѣдою и славою великою.

О ПЕРЕЯСЛАВЛИ РУССКОМЪ, ИЖЕ БЛИЗЪ КИЕВА. Въ лѣто 6501 [993]. Иде Володимерь на Хорваты, и побѣди а. Пришедшу же ему съ войны Хорватскыа, и се Печенѣзи приидоша по оной странѣ отъ Сулы; Владимиръ же поиде противу имъ, и стрѣте ихъ на Трубежи на броду, где нынѣ Переяславль. И ста Владимерь на сей странѣ, а Печенѣзи на оной странѣ, и не смѣаху сии на ону страну, ни они на сию страну. И прииха князь Печенѣжескый къ рѣцѣ, и възва Владимера, рече ему: «выпусти ты свой мужь, а язъ свой, да ся борета.» И ведоша мужа велика и силна, глаголюще: «аще противень сему добудете противна боритися; да аще твой ударить моимъ, да не воюемъ за три лѣта; аще ли нашь мужъ ударитъ твоимъ, то воевати имамы за три лѣта»; и разыдошася разно. Владимеръ же прииде въ товары, посла биричи по товаромъ, глаголя: «есть ли таковъ мужъ, иже бы ся яль брати съ Печенѣжиномъ?» и не обрѣтеся нѣгдеже. И заутра приихаша Печенѣзи, и свой мужь приведоша, а въ нашихь не бысть. Поча тужити Володимерь, посылаа по всѣмь воемь своимъ, и прииде единь старь мужь кь князю, и рече ему: «княже господине! есть у мене единь сынь менший дома, а съ четирмы есми вышель, а той дома; отъ дѣтства бо его нѣсть кто имъ ударивалъ: единою бо ми сварящу на нь, а оному мнущу кожу, разгнѣвася на мя, претръже кожу рукама.» Князь же се слышавь радъ бысть, посла по него, и приведоша его кь князю, и князь повѣда ему все; онъ же рече: «могу ли, и самъ не вѣдаю, искусите мя: аще есть зде волъ великь и силень, приведите его?» И налѣзоша волъ въ томъ часѣ, и повелѣ раздражити его; и възложиша на нь желѣза горяча, и пустиша вола, и побѣже волъ мимо его, и похвати вола рукою за бокь, и вырва кожу съ мясомъ, елико ему рука заятъ; и рече ему Влодимерь: «можеши съ нимъ боротися.» И наутриа приидоша Печенѣзи, и начаша звати: «нѣсть ли мужъ у васъ? се нашъ готовь стоитъ.» Владимеръ же повелѣ воемъ тои нощи облещися въ оружие; и приступиша къ рѣцѣ обои. И выпустыша Печенѣзи свой мужь, бѣ бо великь и страшень; и выпусты же и Володимеръ свой мужъ, и узрѣ его Печенѣжанинь и въсмѣяся, бѣ бо средний тѣломь. И размѣрявши межи обѣма полкома, пустыша а къ себѣ, и ястася, и почаста ся крѣпко брати, и удави Володимерь мужъ Печенѣжина въ руку до смерти, и удари имъ о землю; и кликнуша вои Русстии, Печенѣзи же побѣгоша, а Русь погнаша по нихъ, сѣкуще ихъ. Володимеръ же радъ бысть, и заложи градъ на бродѣ томь, и нарече его Переяславль, зане перея славу отрокъ той. Володимеръ же великымъ мужемъ сътвори его и отца его. Володимеръ же противу ихь вмалѣ изыиде, и не могуще стати противу ихь.

В лѣто 6504 [996]. И видѣ пакы Володимиръ свершену церковь, и вшед в ню, помолися, глаголя: «господи боже, призри с небеси, и вижь; и посѣти винограда своего; и сверши, еже насади десница твоя, новыя люди сиа, им же обратилъ еси сердце в разумъ познати тебе, истиннаго бога; призри на церковъ сию, юже создах недостоиныи рабъ твои во имя рожьшая тя матере и приснодѣвыя Мариа. Да аще кто помолится въ церкви сеи, то услыши молитву его и отпусти грѣхы его, молитвы ради пресвятыя богородица». Помолившюся ему, рекъ сице: «се, даю святѣи Богородици сеи от имѣниа моего и от град моих десятую часть». Положивъ, написа клятву въ церкви сеи, рекъ: «аще кто посудит сего, да будет проклят». Вдасть десятину Анастасу Корсунянину; и сътвори праздникъ великъ в тои день боляромъ своимъ и старцомъ градскымъ, и убогымъ раздая имѣниа многа.

По сихь же приидоша Печенѣзи к Василеву, и Володимиръ изиде противу имъ с маломъ дружины; и съступивъшим же ся, не може Володимиръ стерпѣти противу им, подбѣгши ста под мостомъ, едва ся укры от противных. Тогда обѣшася Володимиръ поставити церковъ Василевѣ святое Преображение господне, егда бысть сиа сѣча. Избывъ же Володимиръ сего, постави же Володимиръ церковъ, и творяше праздникъ великъ: 300 бѣрковъсковъ меду росъсыти, и созва боляры своя и старѣишины своя и посадникы своя по всѣмъ градомъ своимъ, раздаваше 300 гривенъ убогымъ. И праздноваша князь 8 днии, и возъвращашется Кыеву на Успение святыя богородица, и ту пакы праздникъ творяше свѣтелъ, съзываше бещисленое множество народъ. Видяше же люди крестияны суща, и радовашеся душею и тѣломъ; и тако по вся лѣта творяше. Бѣ бо любя словеса книжная; слыша бо единою еуангелье чтомо: «блажени милостивии, яко тѣи помиловани будут»; и пакы: «продадите имѣниа ваша и дадите нищимъ; не скрываите собѣ скровищь на земли, идѣже тля тлить и татие подкоповают; но скрываите собѣ имѣние на небеси, идѣже ни тля тлить, ни татье подкопають, ни крадут»; и Давыда, глаголюща: «блаженъ мужь милуя и дая»; Соломона же слыша, глаголюща: «дая нищу, богу даеть взаимъ». Си слышавъ, повелѣ всяку нищу и убогу приходити на дворъ княжь и възимати всяку потребу, питье и ядение, и от скотниць кунами. И устрои же и се, рекъ, яко «немощнии и болнии не могут долѣсти двора моего»; и повелѣ пристроити кола, накладше хлѣбъ и мясъ, рыбъ, овощь различныхъ, медовъ в бочкахъ, а въ другых квасъ, и возити по граду, и въпрашати: «кдѣ болнии, нищии, не могущи ходити»; и тѣмъ раздаваху на потребу. И се же пакы творяше людемъ своимъ: по вся недѣлѣ устави пиръ творити на дворѣ въ гридницѣ, и приходити бояромъ и гридемъ и сочкымъ и десячьскым и нарочитыя мужа, при князи же и безъ князя; бывающе на обѣдѣ том множество от скота мясъ и от звѣрины, и бяше изобило всего. Егда же подпивахуся, начаша роптати на князя, глаголюще: «зло есть, даваше бо намъ ясти древяными лжицами, а не сребреными». Се слышавъ Володимиръ, повелѣ исъковати лжици сребрены ясти дружинѣ, рекъ сице, яко «сребромъ и златомъ налѣсти не имамъ дружинѣ, а дружиною налѣзу злато и сребро, якоже дѣдъ мои и отець мои доискашеся злата и сребра дружиною». Бѣ бо Володимиръ любя дружину, и с ними думая о строении земьскомъ и о ратех и о уставѣ земномъ. И бѣ бо, рече, живущу ему съ князи его окольними с миромъ: с Болеславомъ Лятьскымъ, Степаномъ Угорьскымъ, съ Андрѣхломъ Чьшьскым; и бѣ миръ межи ими и любовъ. Живяше Володимиръ въ страсѣ божии и умножишася разбоевѣ; и рѣша епископи Володимеру пакы: «умножишася разбоиницѣ; почто не казниши». Он же рече: «боюся грѣха». Они же рѣша ему: «то поставленъ еси от бога на казнь злымъ, а на милование добрымъ; достоить ти казнити разбоиника, нъ съ испытаниемъ». Володимиръ же отвергъ вѣры, нача казнити разбоиникы. И рѣша старци, епископи: «рать многа; а еже вира, то на оружьи и на конех буди». И рече Володимиръ: «да тако буди». И живяше Володимиръ по устроению божию и дѣдню и отьню.

В лѣто 6504 [996]. Володимиръ видѣвь церковь съвръшену, и вшедъ в ню помолися Богу, глаголя: Господи Боже, призри съ небеси и вижь и посети винограда своего и съвръши, яже насади десница твоя новыя люди сиа, имже обратил еси сердце в разум познати тебе, Бога истиннаго, и призри на церковь твою сию, юже създахъ недостоиныи раб твои въ имя рождьшая те матере приснодевы Богородица; да аще кто помолится въ церкви сеи, то услыши, Господи, молитву его и отпусти грѣхы его молитвы ради пресвятыа Богородица. Помолившуся ему, рек сице: Се даю церкви всесвятѣи Богородици от имѣния моего и от градов моих десятую часть. И положи, написав, клятву в церкви сеи, рек: Аще кто сего посудит, да будет проклят. И вдасть десятину Анастасу корсунянину. Сътвори же праздникь великъ в тои день боляром и старцем людскымь, убогым раздая имѣние много.

По сих же приидошя печенѣзи к Василеву, и Володимиръ с малою дружиною изыде противу имъ. И ступившемся, и не моглъ Володимиръ стерпѣти противу имъ, подбѣгъ, ста под мостом, едва укрыся от противных; и тогда обѣщася Володимиръ поставити церковь в Василевѣ святое Преображение; бѣ бо в тои день Преображение Господне, егда си бысть сѣчя. Избыв же Володимиръ сего, постави церковь и сътвори празникъ велик, варя 300 проваръ меду; съзва боляры своя и посадникы, и старѣишины по всѣмь градом, и люди многы, и раздая убогымь 300 гривен. И праздновавъ князь днии 8, възвратися к Киеву на Успение святѣи Богородици, и створи праздникь великь, съзывая бесчисленое множество народа. Видѣвь же люди, християны суща, радовашеся душею и тѣлом, и так по вся лѣта творяше. Бѣ бо любя словеса книжнаа Володимиръ, слыша бо единою Евангелие чтомо: Блажени милостиви, яко ти помиловани будуть. И пакы: Продаите имѣниа вашя и дадите нищим. И пакы: Не съкрываите себѣ съкровищъ на земли, идеже тля тлит и татие подкоповают, но скрываите себѣ скровище на небесѣх, идѣже ни тля тлить, ни татие крадуть. И Давиду, глаголющу: Блаженъ муж, милуя и дая. Съломона же слышу, глаголюща: Вдаяи нищему, Богу в заем дает. Си слышав, повелѣ всякому нищему и убогому приходити на княж дворъ и взимати всяку потребу, и от скотниць кунами. Устрои же се рекь, яко Нищии, немощнии и болнии не могут доити двора моего. И повелѣ пристроити кола, и въскладше хлѣбы и мяса, рыбы и овощь различныи, мед в бочках, ино же квас, возити по граду, въпрашающемь, где болнии, нищии, не могыи ходити, и тѣмь раздаваху на потребу. И се же пакы творяше людемь своимь по вся неделя, устави на дворѣ в гриднѣ пиръ творити, приходити боляром, и гридемъ, и соцкимъ, и десяцкимь, нарочитым мужемь при князи и без князя; бываше на обѣдѣ том множество от мяс, от скота и звѣрины, и бѣ изобилно от всего. Егда же подпьяхутся, начняху роптати на князя, глаголюще: Зло есть нашимь головам, да нам ясти древяными лжицами, а не сребреными. Се слышав, Володимиръ повелѣ сковати лжици сребряны ясти, рек, дружинѣ, яко Сребром и златом дружинѣ не имам налѣсти, а дружиною налѣзу злато, якоже дѣдъ мои и отець мои доискася дружиною злата и сребра. Бѣ бо Володимиръ любя дружину, и с ними думаа о строи земленѣмь и о ратех, и о уставѣ земленѣмь. И бѣ живя съ князи околними его миромъ, с Болеславом Лядскым и Стефаном Угорскым и съ Андрихом Чешьскымъ; и бѣ миръ межи ими и любы. И живяше Володимиръ въ страсѣ Божии; и умножишяся разбоеве, и рѣша епископи Володи миру: Се, умножишяся разбоиници; по что не казниши их?ѣ Он же рече им: Боюся грѣха. Они же рѣша ему: Ты поставленъ еси от Бога на казнь злымь, а добрым на милование; достоит ти казнити разбоиникы; но съ испытаниемь. Володимиръ же отвръгъ виры, нача казнити разбоиникы; и рѣшя епископи и старци: Рать многа; оже вира, то на оружьи и на кони их буди. И живяше Володимиръ по устроению отца своего и дѣда.

В лѣто 6504 [996]. Володимеръ, видѣвъ церковь свершенну, и вшед в ню, помолися богу, глаголя: «Господи боже! Призри с небеси и вижь и посѣти винограда своего и сверши, яже насади десница твоя, новыя люди сия, имъ же обратилъ еси сердце в разум познати тебе, истиннаго бога. И призри на церковь твою сию, юже создахъ недостоины рабъ твои во имя рожешия тя матере и приснодевыя богородица. Да аще кто помолится въ церкви сеи, то услыши господи молитву сию и отпусти грѣхы его молитвъ ради пресвятыя богородица». Помолившуся ему, рекъ сице: «Даю церкви Святѣи Богородици от имения моего и от градовъ моихъ десятую часть». И положивъ, написа клятву, въ церкви сеи, рекъ: «Аще кто сего посудить, да будеть проклятъ». И вдасть десятину Анастасу Корсунянину. Створи же праздникъ великъ въ тои день боляромъ и старцемъ людьскымъ, и убогымъ, раздая имѣние много.

По сих же приидоша печенѣзи къ Василеву, и Володимеръ с малыми людми изыде противу, и не могъ Владимеръ стати противу имъ, подобѣгъ, ста подъ мостомъ, едва укрыся от противныхъ. И тогда обѣщася Владимеръ поставити церковь въ Василевѣ Святое Преображение, бѣ бо в тои день Преображение господне, егда сии бысть сѣча. Избывъ же Владимеръ сего, и постави церковь, и створи праздникъ великъ, варя 300 берковъскыхъ меду, созва боляре своя и посадникы, и стареишины, по всимъ градомъ людии много, и раздая убогымъ 300 гривенъ. И празновавъ князь днии 8, и възвратися къ Киеву на Успение святѣи богородици, и ту створи праздникъ великъ, съзывая бесчисленое множество народа. Видѣв же люди крестияны суща, радоваашеся душею и тѣломъ. И тако по вся лѣта творяаше, бѣ бо любя словеса книжная Владимеръ, слыша бо еуангелие чтомо: «Блажени милостиви, яко ти помиловании будуть»; и пакы: «Продаите имѣния ваша и дадите нищимъ»; и пакы: «Не скрываите себѣ скровища на земли, идеже тля тлить и татие подокопавают, но скрываите себѣ скровища на небесѣхъ, идеже ни тля тлить, ни татие крадуть»; и Давида глаголюща: «Блаженъ мужь, милуя и дая»; Соломона же слыша, глаголюща: «Въздаваяи нищему, богу взаимы даетъ». Изьбыв же Владимеръ сего. Си слышавъ, Вълодимеръ повелѣ всякому нищему и убогому приходити на княжь дворъ и взимати всяку потребу, питие и ядение, и от сокотникъ кунами. Устрои же се, рекъ: «Яко немощнии болнии не могуть доити двора моего». Повелѣ пристроити кола, и въскладше хлѣбы и мяса, рыбы и овощь различныи, медъ въ бочкахъ, а въ другыхъ квасъ, възити по граду, въпрашающимъ: «Гдѣ болныи нищии, не могыи ходити?»; и тѣмъ раздаяхуть на потребу. И се же пакы творяаше людемъ своимъ: по вся недѣля устави на дворѣ въ гридницѣ пиръ творити боляромъ и людемъ, и соцькымъ, нарочитымъ людемъ, при князи и безъ князя. Бывааше на обѣдѣ томъ множество от мясъ, от скота и звѣрины, и бѣ по изобилию всего. Егда же подъпияхутся, начняху роптати на князя, глаголюще: «Зло есть намъ нашимъ головамъ ѣсти древяными лжицами, а не сребряными». Се слышавъ, Владимеръ повелѣ исковати лжици сребрены и повелѣ ясти людемъ, рекъ сице, яко «сребромъ и златомъ не имамъ налѣсти людии, а с людми добуду злато и сребро, яко же дѣдъ мои и отець мои доискаахуся людми злата и сребра». Бѣ бо Владимеръ любя люди и думая с ними о устроении земнѣмъ. И бѣ живя съ князи, околними его, миромъ, з Болеславомъ лятьскымъ и Стефаномъ угорьскымъ и со Андрихомъ чешескымъ, и бѣ миръ межи ими и любовь. И живяаше Владимеръ въ страсѣ божии, и умножишася разбоеве, и рѣша епископи Владимеру: «Се умножишася разбоиници. Почто не казниши ихъ?». Он же рече имъ: «Боюся грѣха». Они же рѣша ему: «Ты поставленъ еси от бога на злыя казнь, а добрымъ на милование. Достоить ти казнити разбоиникы, но съ испытаниемъ». Владимеръ же отвергъ виры и нача казнити разбоиникы. И рѣша епископи и старци: «Рать многа, оже вира, то на оружии и на конехъ буди». И живяаше Владимеръ по устроению отечьно и дѣдьнъ.

О ДЕСЯТИННОЙ ЦЕРКВИ . Въ лѣто 6504 [996]. Съврьшена бысть церковь Успение пресвятыа Богородица десятиннаа. Володимеръ же видѣвь церковь сьврьшенну, и украси ю иконами, и кресты и сосуды, и поручи ю Анастасу Корсунянину, и попы Корсунскыя пристави служити ей. И въшедъ вь церковь, помолися Богу, глаголя: «Господи Боже! призри съ небесе, и виждь, и посѣти винограда своего, и съврьши егоже насади десница твоа, и благослови новыа люди твоа, имже обратиль еси сердца въ разумъ познати тебе, истиннаго Бога, и призри на церковь твою сию, юже сьздахь недостойный рабь твой, въ славу твою и вь славу имени рождьшиа тя Богоматере и Приснодѣвыа Богороднца; да аще кто помолится въ церковы сеи, то услыши, Господи, молитву ихъ и отпусти грѣхы ихъ, молитвь ради пречистыа Богородица.» И помолившуся ему, рекь сице: «даю пресвятѣй Богородици отъ имѣниа моего и оть градовь моихь десятую часть.» И положи написавъ клятву въ церкви сей, рекь: «аще кто сего порушитъ, да будетъ проклятъ.» И вдасть десятину Анастасу Корсунину; сътвори же праздникь великь въ той день боляромъ и старцомъ людьскымь, и убогымь раздаа имѣние много.

О ЦЕРКВИ ВАС .., ИЖЕ НА СТУ ... Того же лѣта приидоша Печенѣзи къ Василеву; и Володимеръ съ малыми людми изыиде противу имъ, и не могь Володимеръ стати противу ихь, подбѣгь ста подъ мостомъ, едва укрыся отъ противныхъ; тогда и обѣщася Володимеръ поставити церковь въ Василевѣ святое Преображение, бѣ бо въ той день Преображение Господне, егда сии бысть сѣча. Избывъ же Володимерь сего, постави церковь, и сътвори праздникь великь, сваривь 300 берковскыхъ меду, съзва боляре своа, и посадникы и старѣйшины отъ всѣхъ градовъ, людей много, и раздаа убогымъ 300 гривенъ. И празновавъ князь дний 8, и възвратися кь Киеву на Успение святыа Богородица, и ту сътвори праздникь великъ, съзываа бесчисленое множество народа. Видѣвше люди крестианы суще, радовашеся душею и тѣломъ, и тако по вся лѣта творяаше. Бѣ бо любя словеса книжнаа Владимиръ, слыша бо евангелие чтомо: блажени милостивии, яко тии помиловани будутъ; и пакы: продайте имѣниа ваша, и дадите нищимъ; и пакы: не съкрывайте себѣ ськровища на земли, идеже тля тлитъ и татие подкоповаютъ, но съкрывайте себѣ съкровища на небесехъ, идеже не тля тлитъ, ни татие крадутъ. И Давыда глаголяща: блаженъ мужъ милуа и даа. Соломана же слыша глаголюща: въздаваай нищому, Богу въ заемъ даеть. Си слыша Володимерь, повелѣ всякому нищому и убогому приходити на княжъ дворь и взимати всяку потребу, питие и ядение, и отъ скотникь кунами. Устрои же се, рекь: «яко немощнии и болнии не могутъ доити двора моего», повелѣ пристроити кола, и въскладше хлѣбы, и мяса, и рыбы и овощь различны, медь въ бочкахъ, а въ другыхъ квасъ, повелѣ възыити по граду, въпрашающи: «где болни и нищии, не могущии ходити?» и тѣмъ раздааху на потребу. И се же пакы творяше людемъ своимь, по вся недѣля устави на дворѣ въ гридницѣ пирь творити боляромъ, и гридемъ, и сьтскымъ, и десятскымъ и нарочитымъ людемъ, при князи и безъ князя; бывааше же на обѣдѣ томъ множество отъ мяса, и отъ звѣрины и отъ скота, и бѣ по изообилию всего. Егда же подпивахутся, начняху роптати на князя, глаголюще: «зло есть нашимь головамъ истѣ лежицами древяными, а не сребреными.» Се слышавъ Владемиръ, повелѣ сковати лжици сребрены, и повелѣ класти людемъ, егда ядяху, рекь сице: «яко сребромь и златомь не имамь налѣсти людий, а съ людми добуду злато и сребро, якоже отецъ мой и дѣдъ мой доискахуся людми злата и сребра.» Бѣ бо Владимиръ любя люди, и думаа съ ними о ратехъ и о устроении земномъ; и бѣ живя съ князи околними его миромъ, з Болеславомъ Лятскымъ, и Стефаномъ Угорскымъ и съ Андрихомъ Чеськымъ, и бѣ миръ межи ими и любовь. О РАЗБОЙНИЦѢХЪ. И живяше Владимиръ въ страсѣ Божии, и умножишася разбоевѣ, и рѣша епископи Владимеру: «се умножишася разбойници; почто ни казниши ихъ?» Онъ же рече имь: «боюся грѣха.» Они же рѣша ему: «ты поставлень еси отъ Бога злымъ на казнь, а добрымъ на милованіе; достоитъ ти казнити разбойникы, но сь испытаниемь.» Влодимиръ же отврьгь отъ вѣры, нача казннти разбойники; и рѣша епископи и старци: «рать многа, оже вира, то на оружии и на конехъ буди.» И живяше Владимирь по устроению отечьню и дѣдню.

В лѣто 6505 [997]. Володимиру же шедшу к Новуграду по връховнѣи вои на печенѣги, бѣ бо рать велика беспрестани, в се же время увѣдаша печенѣзи, яко князя нѣтъ, приидоша и сташя около Бѣлаграда, и не дадяху вылѣсти из града. И бѣ глад великь въ градѣ, и не бѣ лзѣ Володимиру помочи, не бѣ бо вои у него, печенѣгъ же множество. И удлъжися, остояв град, и бѣ глад великъ. И створишя вѣче в градѣ, рекошя: Се, уже хощем помрети от глада, а от князя помощи нѣт; да луче ли ны помрети, вдаимся печенѣгомъ, да кого живять, кого ли умрътвят; уже бо помираем от глада. И так съвѣтъ створишя. Бѣ бо единъ старець не был на вѣчи том, и въпрошая: Что ради вѣче было. Людие повѣдашя ему, яко утро людие хотят ся предати печенѣгомъ. Се же слышав, посла по старѣишины градскыа и рече имъ: Слышах, яко хощете ся предати печенѣгом, не стерпят людие глада. И рече имъ: Послушаите мене, не предаитеся за 3 дни, и яз что вы велю, то створите. Они же ради обѣщашася створити; и рече имь: Сберите аче и по горсти овса, или пшеници, или отрубъ. Они же, шедше, ради снискашя. И повелѣ женам створити цѣжь, в немже варят кисель, и повелѣ ископати кладязь и встави тамо в кладязь кадь и нальяти цѣжа кадь. И повелѣ другыи кладязь ископати и встави тамо другую кадь, и повелѣ искати меду; они же, шедше, взяша меду лукно, бѣ бо погребено в земли въ княжи медуши; и повелѣ розсытити сладко, и въльяти в кладязь. Утро же послашя по печенѣгы, и гражане рѣша печенѣгом: Поимѣте к собѣ таль наш, а вы поидѣте до 10 муж в град нашь, видите что ся дѣеть в градѣ нашемь. Печенѣзи же ради бывше, мняще, яко предатися хотят, пояшя у них тали, а сами избраша лучшии мужи в родѣх и послашя в град, да разглядают, что ся дѣет в градѣ. И приидошя въ град, рекоша имъ людие: Почто губите себе? Коли можете перестояти нас? Аще стоите за 10 лѣт, что можете сътворити нам, имѣем бо кръмлю от земля; аще ли не вѣруете, да се узрите своима очима. И приведоша я къ кладязю, идѣже цѣжь, и почерпоша вѣдром и льяху в ладкы, и яко свариша кисель, и поимше я, приидошя с ними к другому кладязю, и почерпоша сыты и начаша ясти сами пръвое, потом же и печенѣзи. И удивишася, и рекошя: Не имут вѣры сему наши князи, аще не ядят сами. Люди еже нальяшя корчагу цѣжа и сыты от кладязя и вдаша печенѣгомь; они же пришедше повѣдашя вся бывшаа. И сверивше, сѣдоша князи печенѣжьстии и подивишася, и поимше тали своя, и онѣх пустивше, всташя от града и въсвояси идошя.

В лѣто 6505 [997]. Владимеру же шедшу къ Новугороду по верховнѣи вои на печенѣгы, бѣ бо рать велика зѣло. В се время увѣдавше печенѣзи, яко князя нѣту, приидоша и сташа около Бѣлагорода, и не дадяаху вылѣсти изъ града. И бѣ гладъ великъ въ градѣ, и не бѣ лзѣ Владимеру помощи, и не бѣ бо вои у нево, печенѣгъ же множество, и удолжися, остая въ градѣ, и бѣ гладъ великъ. И створиша вѣче и въ градѣ, рекоша: «Се уже хощемъ помрети от глада, а от князя помощи нѣту. Да лутще ли ны помрети. Вдадимся печенѣгомъ, кто живъ будеть или мертвъ, уже бо помираемъ от глада». И тако совѣтъ створиша. Бѣ бо единъ старець не былъ на вѣче томъ и въспроси, что ради вѣче было. И людие повѣдаша ему, яко утро людие хотять передатися печенѣгомъ. Се же слышавъ, посла по старѣишия людьскыя: «Слышахъ, яко хощете ся передати печенѣгомъ, не стерпять людие глада». И рече: «Послушаите мене, не предаитеся за три дни, и я что велю вы, творите». Они же ради обѣщашася творити. «Сберете кто от васъ по горьсти овса или пшеници, или оттрубъ». Они же, шедше ради, снискаша, и повелѣ женам творити цѣжь, в немъ же варять кисель, и нальяти цѣжа кадь. И повелѣ искати меду, и постави другую кадь, они же, шедше, взяша меду лукно, бѣ бо погребено в земли, въ княжеи медуши. И повелѣ россытити велми и вълияти въ кладязь. Утро же послаша по печенѣзи, и гражане рѣша печенѣгомъ: «Поимите къ себѣ таль нашу, а вы поидите до 10 мужь въ град нашь, видѣте, что ся дѣеть въ градѣ нашемъ». Печенѣзи же ради бывше, мняще, яко предатися хотятъ, пояша у нихъ тали, а сами избраша лутшии мужи в родѣхъ и послаша въ градъ, да розъглядаютъ, что ся дѣетъ въ градѣ. И приидоша въ градъ, ркоша имъ людие: «Почто губите себе? Коли можете перестояти нас? Аще стоите за 10 лѣтъ, что можете створити намъ, имѣемъ бо кормлю от земли. Аще ли вѣры не имате, да се узрите своима очима». И приведоша ихъ къ кладязю, идеже цѣжь, и почерпоша вѣдромъ, и лияху в ладькы, и яко свариша кисель и, поимше ихъ, приведоша къ другому кладязю, и почерпоша сыты, и начаша ясти первое сами, потом же и печенѣзи, удивишася и ркоша: «Не имуть вѣры сему наши князи, аще не ядять сами». Людие же нальяша корчагу цѣжа и сыты от колодязя и вдаша печенѣгомъ. Они же, пришедше, исповѣдаша вся бывшая. И варивше, ядоша князи печенѣжескыи, и подивившеся, и поимьше тали своя, и онѣх пустивше, идоша от града въсвояси.

О ЕЖЕ КАКО ПРИХЫТРЫША БѢЛОГОРОДЦИ ПЕЧЕНѢЖЕСКУЮ РАТЬ. Въ лѣто 6505 [997]. Владимеру шедшу къ Новогороду по верховнѣи вои на Печенѣгы, бѣ бо рать велика зѣло, въ се же время увѣдавше Печенѣзи, яко князя нѣ ту, приидоша и сташа около Бѣлагорода. И не дадяаху вылѣсти изъ града, и бѣ гладъ великь въ градѣ, и не бѣ лзѣ Владимеру помощи, и не бѣ бо вой у него, Печенѣгъ же множество. И одолжися осада въ градѣ, и бѣ гладъ великь, и сътвориша вѣче въ градѣ, рекоша: «се уже хощемъ помрети отъ глада, а отъ князя помощи нѣту, да луче ли ны помрети? или вдадимся Печенѣгомъ, кто живь будетъ, или мертвь; уже бо помираемъ отъ глада»; и тако сьвѣть сътвориша, яко предатися Печенѣгомъ. Бѣ же единъ старець не былъ на вѣчи томъ, и въпроси: «что ради вѣче было ?» и людие повѣдаша ему, яко утро хотятъ людие предатися Печенѣгомъ. Се же слышавъ, посла по старѣйшины градскыа, рече имь: «слышахъ, яко хощете предатися Печенѣгомъ»; они же рѣша: «не трьпятъ людие глада.» И рече имь: «послушайте мене и не предайтеся за три дни, и азъ что велю вы, сътворите;» они же ради обѣщастася сътворити. И рече имъ: «сьберѣте кто отъ васъ по горсти овса, или пшеници, или отрубь»; они же шедше ради снискаша . Повелѣ же имъ сътворити цѣжъ, въ немъ же варятъ кисель, и повелѣ ископати кладязь, и въставити въ онь кадь и налиати цѣжа кадь, и повелѣ ископати другый кладязь, и въставити тамо другую кадь. И повелѣ искати (меду); они же шедше възяша меду лукно, бѣ бо погребено въ земли въ княжей медуши; и повелѣ розсытити велми и волиати въ кладязь. Утро же послаша по Печенѣзи; и гражане рѣша: «поимѣте себѣ таль нашу, а вы поидите до 10 мужъ въ градъ нашъ, (да) видѣти, что ся дѣетъ въ градѣ нашемъ.» Печенѣзи же ради бывше, мняще, яко предатися хотятъ, пояша у нихъ тали, а сами избраша лучшии мужи въ родѣхъ, и послаша въ градъ, да розглядаетъ что ся дѣетъ въ градѣ. И приидоша вь градъ, рекоша имъ людие: «почто губите себе? коли можете престоати насъ? аще стоите за 10 лѣтъ, что можете сътворити намъ? имѣемъ бо кормля отъ земля; аще ли вѣры не имете, да се узрите своима очима.» И приведоша ихъ кь кладязю, идеже цѣжъ, и почрьпоша вѣдромъ, и лиаху въ ладкы; и яко сварыша кысель, и поимше ихъ приведоша ихъ кь другому кладязю, и почрьпоша сыти, и начаша ясти прьвое сами, потомъ же и Печенѣзи. И удивишася, и рекоша: «не имутъ вѣры сему наши князи, аще не ядятъ сами.» Людие же налиаша корчагу цѣжа и сыти отъ колодязя, и вдаша Печенѣгомъ; они же пришедше исповѣдаша бывшаа. И варивше ядоша княжи Печенѣжьстии, и подивишася, и поимше талиа своа, и онѣхъ пустивше , идоша отъ града въсвояси.

Святополкъ оканныи помысли в себѣ, рекъ: «Се, уже убих Бориса; како бы погубити Глѣба». Приимъ Каиновъ смыслъ, съ вѣстью посла къ Глѣбу, глаголя сице: «поиди вборзѣ, отець тя зовет, и нездравить ти велми». Глѣбъ же въборзѣ въсѣдъ на конѣ, с маломъ дружины поиде: бѣ бо послушливъ отцу и любимъ отчемь. И пришедшю ему на Волгу на конѣ, и потъчеся конь во рвѣ, и наломи ногы мало; и прииде къ Смоленьску, и поиде от Смоленьска, и яко близъ бѣ мѣсто строино, и ста на рѣкы на Смядынѣ в кораблици. В се же время пришла бѣ вѣсть къ Ярославу от Передславы о отни смерти, и посла Ярославъ къ Глѣбу, глаголя: «отець ти умерлъ. а брат ти убиенъ от Святополка». Се слышавъ Глѣбъ, възьпи съ слезами, плачася по отци, паче же и о братѣ, и нача молитися съ слезами, глаголя: «увы мнѣ, господи, луче бы ми умрети съ братомъ, нежели жити на свѣтѣ семъ прелестьнѣмъ. Аще бо быхъ, драгыи мои брате, видѣлъ бы есмь лице твое аггельское, то и селика постиже мя; уне ми бѣ с тобою умрети, господине мои; нынѣ же азъ что сътворю, умиленныи и очюжденныи от твоея доброты и от отца моего многыя доброты. О, честнѣишии мои господине и драгыи брате, аще еси деръзновение получилъ у господа, моли о моемъ унынии, дабы и азъ сподобленъ былъ ту же страсть прияти и с тобою жити, неже въ свѣтѣ семъ прелестьнѣмъ». И сице ему стенющю и плачющю и въздыхающю, слезами омачающю, и часто бога призывающе, приспѣша внезапу, послании от Святополка злыя слугы. Святыи же шедши въ кораблецѣ, и срѣтоша усть рѣкы Смядынѣ; тогда оканныи оступиша в корабли. Поваръ же Глѣбовъ, именемь Торчинъ, иземь ножь, зарѣза Глѣба вборзѣ, яко агня незлобиво, мѣсяца септября въ 5 день; и принесеся жерътва чиста, и възиде на небесныя обители къ господу, и узри желаемаго си брата, и въсприяста вѣнца нетлѣнныя. Оканныи же убиица възратишася, и приидоша [къ] пославшему я. Яко сказаша Святополку, яко: «Створихомъ повелѣная тобою»; си слышавъ, възвеселися душею и сердцемь. И убиену же Глѣбови и повержену на мѣстѣ пусти межи двѣма колодама, якоже рече Давыдъ: «хранить господь вся кости ихъ, ни едина же от них не скрушится»; и сему убо святому лежащу долго время, и не оста в невѣдѣнии и небрежении отинуд пребыти, нь показа, овогда видѣша столпъ огненъ, овогда же свѣща горяща; и пакы пѣниа аггельская слышаху мимоходяще гостие, инѣи же, яко и ловы дѣюще и пасуще. Сиа же слышаще и видяще, не бы памяти ни единому же их о възыскании телесе святого; ясно бо вси вѣдаху, яко въ Смоленьскѣ убиенъ, нь не вѣдяху, кде положенъ. Тогда помянуша, яко видѣша и свѣт велии в пустѣ мѣстѣ, и свѣща горяща; и то слышавше, послаша искатъ телесе святого съ честными кресты, и налѣзоша его, идѣже бяху видѣли. И привезъше и, и положиша его в Вышегородѣ, идеже лежит тѣло блаженаго Бориса, раскопавше землю, и тако положиша блаженое и святое тѣло, якоже бѣ лѣпо и честно.

И не доселе годѣ устави убииство окаанныи Святополкъ, но и на болшая неистовяся, начатъ простиратися, и яко видѣся желание сердца своего улучи, абие не въспомяну злаго своего убииства и многаго соблажнения, и ни поне мало на покаяние въсклонися, но ту абие вниде въ сердце его сатана и начатъ пострѣкати вящьшая и горьшая сдѣяти, и множаишая убииства. И глаголааше бо въ души своеи окаанныи: «Что створю? Аще бо доселе оставлю дѣло убииства моего, то двоего имамъ чаяти: яко аще слышать мя братия моя, иже варивше, въздадять ми и горши сихъ, аще ли не сице, да ижденут мя. И княжение мое прииметь инъ, и въ дворѣхъ моихъ не будеть живущаго, зане его же господь възлюби, азъ погнахъ и къ болѣзни язву приложихъ. Приложу убо безаконие къ безаконию, обаче грѣхъ матери моея не очистить ми ся и с праведными не напишуся, но да потреблюся от книгъ животныхъ»; яко же и бысть, еже последи скажемъ, нынѣ же нѣсть время, но на предълежащее възвратимся. И си на умѣ си положивъ злыи совѣтникъ дияволъ посла по блаженаго Глѣба, рекъ: «Прииди въборзѣ! Отець тя зоветь и не здравить велми». Он же въборзѣ и въ малѣ боляръ всѣдъ на конь, поѣде, и пришедъ на Волгу, на полѣ подъчеся под нимъ конь во рвѣ, и наломи ногу мало. И яко прииде къ Смоленьску, и поиде от Смоленьска, яко зрѣимо едино, и ста на Смядинѣ в кораблеци. И в се время пришла бѣ вѣсть от Предъславы сестры къ Ярославу о отца его смерти, и присла Ярославъ къ Глѣбу, глаголя: «Не ходи, брате! Отець твои умре, а братъ ти убитъ от Святополка». И си слышавъ, блаженыи въспи плачемъ великымъ и горькымъ, и печалию сердечною, и сице глаголааше: «Увы мнѣ, господи мои! О двою плачюся и стеню, двою сѣтованию сѣтую и тужду! Увы мнѣ, господи мои! Плачюся по отцѣ, плачю же ся паче и зѣло отчаяхся по тебѣ, брате мои Борисе! Како прободенъ еси! Како безъ милости прочее смерти предася! Како не от врага, но от своего брата пагубу въсприялъ еси! Увы мнѣ! Уне бы ми с тобою умрети, неже уединену и усирену от тебе в семъ житии пожити. Азъ мняхъ въ житии лице твое узрѣти аггельское, то се велика туга постиже мя! Уне бо ми, господине мои, с тобою умрети! Нынѣ же что створю, умиленъ и отчюжденъ твоея доброты и отца моего многаго разума? О милыи мои господине брате! Аще еси получилъ дерзновение у господа, моли о моемь уныньи, да быхъ и язъ сподобленъ былъ ту же страсть прияти и с тобою жити, неже въ свѣтѣ семь прелестнѣмъ». Сице ему стенющу и плачющу, и слезами землю мочящу, съ въздыханиемъ часто бога призывающу, приспѣша внезаапу посланнии от Святополка злыя его слугы и немилостивии кровопиици, братоненавидници люты, зѣло сверѣпа звѣря душю имуща. Святыи же поиде в кораблици, и усрѣтоша и усть Смядины. И яко узрѣ ихъ, възрадовася душею, они же узрѣвше и, омрачаахуся и гребяаху к нему, сии же целование творяаше прияти от нихъ. И яко быша равно пловуще, начаша скакати злии они в лодию его, обнажены меча имуще в рукаахъ, блещаашеся, акы вода. И абие всѣмъ весла из рукъ испадоша, и вси от страха омертвѣша. И се видѣвъ, блаженыи разумѣ, яко хотять убити, възрѣвъ к нимъ умиленныма очима и слезами лице свое умывая, скрушенымъ сердцемъ и смиренымъ разумомъ, и частымъ въздыханиемъ, весь слезами разливаяся, а тѣломъ утерпая, жалостно гласъ испущааше: «Не дѣите мене, братья милая и драгая! Не дѣите мене, ничто же вы зла створша, господье мои! Не брезете мене! Кую бо обиду створихъ брату моему и вамъ, братие. О, господье мои! Аще ли кая обида, ведете мя къ князю вашему и къ моему господину и брату! Помилуите юность мою, господье мои! Вы ми будете господье мои, и азъ вамъ рабъ. Не пожнѣте мене от жития незрѣла! Не пожнѣте класа, не уже созрѣвша на млеко! Безлобие носяще, не порѣжете лозы, не до конца възрастъшия, а плодъ имущея. Молю вы ся и мил ся дѣю. Убоитеся рекшаго усты апостольскы: "Не дѣти бываите умы, незлобием же младеньствуите, а умы свершены бываите". Азъ, братие, незлобиемъ и възрастомъ младеньствую! Се нынѣ есть убииство, но сырорѣзание! Что зло створихъ? Свидѣтельствуите ми, и не жалю си. Аще ли крови моея насытитися хощете, то уже в руку вы есмь, братие, и брату моему, вашему князю!». Они же ни поне единаго словесе постыдѣшася, ни мыслию приклонишася, но яко же сверепии звѣрие нападоша и тако въсхитиша и. Он же, видѣвъ, яко не внемлют словесе его, начатъ глаголати сице: «Спасися, милыи мои отче, господине Василие! Спасися, мати, госпоже моя! Спасися, брате Борисе мучениче, старѣишино уности моея! Спасися и ты, брате поспѣшителю Ярославе! Спасися и ты, брате враже Святополче! Спаситеся и вы, братье и дружино! И вси спаситеся! Уже бо не имамъ васъ видѣти в житии семь, зане разлучаемъ есмь от васъ нужею». И глаголааше, плачася: «Василие, господине отче мои! Приклони ухо твое и услыши гласъ мои! Призри и виждь приключешееся чаду твоему, како без вины закалаемъ есмъ! Увы мнѣ! Слыши небо и внуши земле! И ты, Борисе брате, услыши гласъ мои. Отца моего Василия призвахъ, и не послуша мене. Вижь скорбь сердца моего и язву душа моея! Вижь течение слезъ моихъ, акы рѣку! И никто же не внемлеть ми! Но ты убо помяни и помолися о мнѣ къ общему всѣхъ владыцѣ, яко имѣя дерзновение и предъстоя у престола его». И начатъ молитися сице: «Боже щедрыи и премилостивыи боже! Слезъ моихъ не премолчи, но умилися на мое уныние и виждь съкрушение сердца моего! Се бо закалаемъ есмъ, не вѣмь, что ради или за которую обиду, азъ не свѣмъ, ты вѣси, господи мои. Вѣм тя, рекша къ своимъ апостоломъ, яко "за имя мое мене ради възложать на вы рукы, и предани будете родомъ и другомъ, и братъ брата предасть на смерть, и умертвять вы имени моего ради". И пакы: "В терпѣнии вашемь стяжите душа ваша". И виждь, господи, и суди: се готова душе моя предъ тобою, господи! И тебѣ славу всылаемъ, отцю и сыну и святому духу и нынѣ, и присно, и в вѣкы вѣкомъ. Аминь». Таже възрѣвъ к нимъ, умиленымъ и измолькишимъ гласомъ рече: «То уже приступлеше, скончаите, на нь же естя послани». Тогда окааннии Горясѣръ повелѣ зарѣзати и въскорѣ. Поваръ же Глѣбовъ, именемъ Торчин, иземъ ножь, и имъ блаженаго заклаи, акы агня незлобиво, месяця септебря 5, въ день понеделникъ. И принесеся господеви жертва чиста и благоугодна. И взыде в небесныя обители къ господу и узрѣ желаемаго си брата, и въсприяста вѣнца небесныя нетлѣнныя, его же и въжеласта, и възрадовастася радостию неизреченною, иже улучиста братолюбиемъ своимъ. Се коль добро и коль красно, еже жити братии въкупѣ! Оканнии же они убиици възвратишася и приидоша къ пославшему я окаянному Святополку. Яко же рече Давидъ: «Да възвратятся грѣшници въ адъ и вси языци, забывающеи бога». И пакы: «Оружие извлекоша грѣшници и напрягоша лукъ заклати правыя сердцемъ. И оружия ихъ вниде въ сердца ихъ и луци ихъ, съкрушатся, яко грѣшници погыбнуть; исчезающе, яко дымъ исчезнуть». И яко сказаша Святополку, яко «створихомъ повелѣнное тобою». И си слышавъ, возвеселися душею и възнесеся сердцемъ. И събысться реченное пророкомъ Давидомъ: «Что ся хвалиши въ злобѣ, силне и безаконие? Весь день неправду умысли языкъ твои! Възлюбилъ еси злобу паче благостыня, неправду, неже глаголати правду. Възлюбилъ еси вся глаголы потопныя и языкъ велерѣчивъ. Сего ради богъ разрушить тя до конца, въстергнеть тя и преселить тя от села твоего и корень твои от земля живущихъ». Яко же рече Соломонъ: «Азъ вашеи погибели посмѣюся, яко радуюся, егда грядеть на вы пагуба. Тѣмъ же снѣдять дому своего плоды и своея нечистоты насытятся». И убиену же бывшу Глѣбу, и повержену на пустѣ межи двѣма колодама, и господь не оставляет своихъ рабъ, яко же рече Давидъ: «Сохранить господь вся кости ихъ, и ни едина же от нихъ не скрушится». И сему убо святому лежащу длъго время, и не остави в невидѣньи и в небрежении оттинудь пребывати, но показа богъ, овогда убо видѣша столпъ огнянъ, овогда свѣща горяща, и пакы пѣния аггелъ слышааху, мимоходяще гостие, инии же, яко ловы дѣюще и скоты пасуще, се слышааще, аще и видяаще, не бысть памяти ни единому ихъ о взыскании телеси святого, дондеже не терпя Ярославъ сего злаго убииства, движеся на братоубиицю оного, окаяннаго Святополка, и брани многы с нимъ съставивъ, и всегда пособиемъ божиимъ и поспѣшениемъ святою побѣдивъ, елико брани составивъ с нимъ, посрамленъ и побѣжденъ възвращаашеся.